Сестры Немесиды эринии, называвшиеся также эвменидами (благосклонными)[67], семнами (досточтимыми), потниями (могущественными), относились к числу древнейших, доолимпийских божеств. Число их было первоначально неопределенным. Позднее их свели к трем и дали имена Алекто, Тисифона, Мегера, наделили обликом крылатых демонов со змеями в волосах, с бичами или орудиями пыток в руках. Их голоса напоминали и рев скота, и собачий лай. Обнаружив преступника, они его преследовали неотступно, как гончие псы.

Досточтимыми, благосклонными эринии выступают применительно к герою раннего поколения Эдипу, убившему, того не ведая, родного отца и женившемуся на родной матери. Они дают ему успокоение в своей священной роще. Здесь эринии осуществляют справедливость. Чаша мучений Эдипа переполнилась через край. Он уже сам ослепил себя за невольное преступление, а оказавшись в изгнании, страдал от эгоизма сыновей.

Как защитницы справедливости и правопорядка, эринии гневно прерывают пророчества коней Ахилла, вещающих о его скорой гибели, ибо не лошадиное это дело заниматься вещанием. Когда Солнце выходит за свою колею и грозит миру гибелью, эринии заставляют его вернуться на свое место.

Они карают за неумеренность, заносчивость, персонифицированную в абстрактном понятии «гордыни», когда человек берет на себя чересчур много: он чрезмерно богат, не в меру счастлив, слишком много знает. Рожденные этикой родового общества, эринии в своих деяниях выражают присущие ему уравнительные тенденции. В позднюю эпоху, когда распространяется рабство и возникает государство, эринии загоняются в подземный мир, превращаются в его обитательниц и исполнительниц назначенных душам мук. На земле им больше нет места.

К эриниям были близки керы, демонические существа, дети богини Никты, снующие среди битвы, волокущие и приканчивающие раненых, увлекающие окровавленные трупы. Так же как эринии, керы связаны с судьбой. Именно их, согласно Гомеру, Зевс взвешивает на золотых весах, определяя судьбу троянцев и их противников данайцев (ахейцев)[68].

Призрак друга Ахилла Патрокла, явившийся к нему во сне, объясняет, что он был поглощен своей собственной керой, которая получила его в миг рождения. Таким образом, кера мыслится демоническим существом, которому вручается нарождающаяся жизнь, и Зевс, взвешивая кер, по их тяжести определяет, кому суждена жизнь и кому смерть.

У трагических поэтов на смену керам как «множеству» приходит демон смерти Танат (дословно: смерть), исполняющий волю божеств судьбы[70].

К поколению древнейших, доолимпийских богов относилась и загадочная Геката. В предложенной Гесиодом генеалогии она – дочь титана Перса и титаниды Астерии и, таким образом, не связана с олимпийским кругом богов, но пользуется привилегиями древней богини[71].

В первоначальном восприятии Геката – богиня, доброжелательная к людям. Она – подательница материнского благополучия, помогает рождению и воспитанию детей, множит стада и улов рыбаков и вместе с тем дает участникам народных сходок красноречие, атлетам – успех в состязаниях, воинам – победу, путникам – легкую дорогу. Полномочия ее, таким образом, распространялись когда-то на все те области человеческой деятельности, которые впоследствии ей пришлось уступить Аполлону, Артемиде, Гермесу.

По мере распространения культов этих богов Геката утрачивает свой привлекательный облик и притягательные черты. Она покидает верхний мир и, поселившись по воле Зевса на берегах Ахеронта, сближается с Персефоной и неразрывно связывается с царством теней. Теперь это зловещая змееволосая и трехликая богиня, появляющаяся на поверхности земли лишь при лунном, а не солнечном свете, с двумя пылающими факелами в руках, в сопровождении черных, как ночь, собак и чудовищ подземного мира, среди которых ее постоянной спутницей считали ослоногую Эмпусу, способную менять облик, устрашая запоздалых путников. Именно такой представлена Геката на памятниках изобразительного искусства начиная с V в. до н. э.

Как повелительница населяющей царство Аида нечисти, Геката становится колдуньей и покровительницей волшебства, совершающегося под покровом ночи. Миф превращает ее в дочь Гелиоса и устанавливает тем самым родство с Киркой[72], Пасифаей и Медеей, которая пользуется особым покровительством богини.

Почитать ее теперь начинают на перекрестках дорог, где, выкопав глубокой ночью яму, приносят в жертву щенков, или в мрачных пещерах, не доступных для солнечного света[73].