– Ты запись движения этого… «камушка» вел?..

– С какой стати?.. – изумился Ширяев. – И как вообще можно записать наводку в шлейфе?!

– Да почему ты решил, что это наводка?.. – чуть повысил голос Семушкин.

– А что это может быть еще? – немедленно откликнулся штурман. – Это пятно наблюдается только на экранах штурманской и навигаторской панелей, остальные мониторы его… игнорируют! Из чего я делаю закономерный вывод, что это наводка в шлейфе!!! А наш умница электронщик утверждает, что со шлейфом все в порядке!!!

И штурман с возмущением уставился на командира.

Однако Семушкин не обратил внимания на его праведное возмущение.. Он вдруг вспомнил о подписанной адмиралом Кузнецовым шифрограмме и у него от волнения даже ладони вспотели. Но усилием воли он заставил себя успокоиться.

– А может быть, объект виден только на этих экранах, потому что их шлейф более чуток? – И, не дожидаясь ответа штурмана, Семушкин быстро прошел к своему месту и включил командирскую панель управления. Едва экран монитора затлел зеленоватым светом, его пальцы пробежали по клавиатуре, а затем он повернул к себе микрофон внутренней связи:

– Командир вызывает службу электронного обеспечения!

– Старший лейтенант Степанцов слушает! – немедленно раздался в Главном центре управления глуховатый, слегка раздраженный голос начальника службы электронного обеспечения.

– Какое разрешение установлено на шлейфе обзорных экранов центра управления?!

– Двадцать две тысячи точек на квадратный сантиметр, – последовал немедленный ответ Степанцова.

– Можно увеличить разрешение этого шлейфа, так чтобы стали видны объекты с поперечным сечением в три километра?..

После секундной паузы последовал не слишком уверенный ответ:

– Попробуем…

Несколько минут на обзорных экранах Главного центра управления ничего не происходило, и Семушкин нетерпеливо проговорил:

– Ну что там у вас?..

– Заканчиваю перепрограммирование шлейфа, но… сечение оптоволокна маловато, возможны «сколы» по краям изображения.

– Мне достаточно будет половинного изображения в центре экранов.

– Получите, командир!.. – глухо проворчал Степанцов.

Изображение на больших обзорных экранах дернулось, экраны отразили абсолютную черноту, а затем вновь показали звездное небо, только теперь их края где-то на треть замутились переливающимся туманом. Зато рядом с яркой искоркой Пасифе, сияющей в центре правого экрана, появилась еще одна искорка.

Несколько секунд в центре управления «Северного сияния» царило молчание, вся вахта смотрела на эту проявившуюся звездочку, а затем раздался пораженный голос Ширяева:

– Но это же невозможно!..

Видимо, так же думали и остальные вахтенные офицеры, и только командир корабля действовал решительно и быстро. Его пальцы забегали по клавиатуре и на экране монитора начал появляться текст:

«На директиву штаба Космофлота от восемнадцатого марта восемьсот тридцать второго года.

Командир транспортного корабля «Северное сияние», навигатор-три Егор Семушкин штабу Космофлота Земного Содружества.

Следую по спрямленному маршруту Пояс Койпера (Цербер) – Земля. Подъем над плоскостью эклиптики составляет шестьсот тысяч километров в сторону Полярной звезды. Пересек орбиту Юпитера сто шесть часов назад (время стандартное). В тысяче двухстах проекционных километрах от Пасифе обнаружил не зафиксированный ранее объект. Наибольшее поперечное сечение объекта – три километра, собственного излучения не имеет. Объект движется по траектории, противоречащей физическим законам Солнечной системы, в сторону Юпитера.

В соответствии с вашей директивой начинаю сопровождение объекта на расстоянии двести сорок тысяч километров.

Навигатор-три Семушкин Е.И.».

После удара по клавише пересылки информации Семушкин снова наклонился над микрофоном внутренней связи:

– Командир вызывает коннект-узел!

– Лейтенант Гоуд слушает, господин командир!

– Я только что переправил вам текст сообщения для штаба Космофлота. Обеспечьте срочную связь с Землей и дождитесь ответа из штаба. Ответ немедленно доложите мне!

Главный штурман «Северного сияния» недоуменно повернулся в сторону командира корабля, но спросить ничего не успел.

– Корабль меняет курс! – жестко проговорил навигатор-три, обежав глазами Главный центр управления и остановив свой взгляд на главном штурмане корабля. – Мы следуем за обнаруженным объектом. Господин штурман, рассчитайте траекторию разворота и переходные ускорения. Ближе двухсот сорока тысяч километров к объекту не приближаться. На новый курс ложиться без дополнительной команды!

Развернувшись в кресле, Семушкин снова подвинул к себе гибкую подводку микрофона внутренней связи.

– Командир вызывает службу электронного обеспечения!

– Старший лейтенант Степанцов слушает! – немедленно отозвался Олег.

И тут навигатор-три резко изменил тон разговора:

– Слушай, Олег Николаевич, я знаю все твои трудности, но необходимо прямо сейчас наладить постоянную запись поведения этого… спутника Пасифе. Мы будем некоторое время следовать за ним, а когда вернемся на Землю, с нас обязательно потребуют запись этого следования. И запись должна быть… очень четкой! Желательно вести ее с трех-четырех точек…

– Командир, я не могу вывести в пространство автономные камеры… – Степанцов решился перебить командира, полагаясь на предложенный тем доверительный тон разговора. – У меня нет ни одного исправного носителя! Вы же знаете, последний вышел из строя еще у Плутона!

– Я разрешаю тебе взять оба челнока…

– А кто на них пойдет?.. Я же не могу выпустить их в автоматическом режиме!..

– У тебя двое… – начал Семушкин и тут же перебил сам себя:– Ах да, они же не умеют управлять челноками!.. – и после секундного раздумья добавил: – Хорошо, устанавливай свою аппаратуру, а людей я подберу. Когда все будет готово?

– Минут в… двадцать управлюсь, – твердо ответил Степанцов.

Командир отключил связь с электронщиками и тут же проговорил в микрофон:

– Второй пилот и пилот-стажер должны немедленно явиться к командиру корабля! Повторяю, Антонио Суджо и Вячеслав Мальков должны немедленно явиться к командиру корабля.

Семушкин еще не успел отодвинуть от своих губ губчатый шарик микрофона, как за его спиной раздался чуть дрожащий голос стажера:

– Пилот-стажер по вашему приказанию прибыл!..

Снова развернувшись в кресле, навигатор-три пристально посмотрел на курсанта.

– Ты с выпускного курса, значит, налет на стандартных челноках у тебя должен быть часов двести… – не то спросил, не то констатировал Семушкин.