БЛИЗОРУКОСТЬ; ИДОЛЫ ВМЕСТО ПРОСТЫХ СМЕРТНЫХ

Она выбрала Джо Димаджио… Чтоб обрести наконец любовь и поддержку, чего ей нехватало, чего она жаждала всю жизнь, лучшей партии, чем этот спокойный, уравновешенный человек, которого спортивные комментаторы прозвали «Последним настоящим героем», и представить было нельзя. Ну можно ли иметь лучшее средство против вечных депрессий и бессонниц, чем этот красивый стоик, расположение духа которого, казалось, не меняется никогда?

Я думала, что выхожу за веселого спортивного парня, писала Мэрилин о своем первом свидании с ним. – А вместо этого мне пришлось улыбаться сдержанному джентльмену в сером костюме… Можно было подумать, что перед тобой либо сталелитейный магнат, либо конгрессмен…» Само замужество едва ли длилось больше девяти месяцев… Став обладателем Мэрилин, он проявил большое недовольство родом ее занятий, не любил, когда посторонние вторгались в его личную жизнь, а кроме того, его бесили две вещи: эксплуатация Голливудом ее тела в секс-фильмах и ее нескромная манера одеваться. Даже платья с глубоким вырезом выводили его из себя, и Мэрилин пришлось носить высокие воротники и платья, хотя и облегающие, что было ее обычным стилем, но как можно более закрытые…

Позже Мэрилин писала: «Многое из того, что было для меня нормальным или даже желательным, его просто выводило из себя».

Вскоре брак Мэрилин распался… Существуют свидетельства, что в состоянии гнева он мог и поколотить ее.

В детстве ты привыкла жить в мире фантазий. Когда ты стала взрослой, весь мир для тебя перевернулся, ты все поставила с ног на голову: там, где черное, ты видишь белое и наоборот. Нормальных парней ты просто не замечаешь, принимая за них вовсе не тех, какие тебе на самом деле нужны, и какой-нибудь смазливый дурак, для которого ты – всего лишь средство, становится твоим лучшим другом. Весь мир ты видишь как бы отраженным в кривом зеркале. Ты неспособна смотреть на вещи прямо, непосредственно. Все твои суждения невероятно искажены. Ты неверно судишь о людях, ты путаешь друзей и врагов, из простых смертных делаешь себе идолов, наделяя их безграничной властью над собой и своей жизнью. Главное в них качество для тебя – то, что ты им нравишься; тебе совершенно неважно, что это за люди. Если одному из них ты разонравилась, если тебе дали отставку, если на тебя повысили голос, произнесли о тебе критическое суждение, если тебе не звонят, ты чувствуешь себя опустошенной. Какое-нибудь ничтожество для тебя вдруг становится чуть ли не самым главным человеком в жизни. Ты окружена негодяями: в то время как ты бьешься изо всех сил, чтобы им понравиться, они вцепились в тебя, как паразиты, и сосут твою кровь.

Ты знакомишься с мужчиной или с женщиной. Твое суждение о нем или о ней основано исключительно на внешности, потому что ты неспособна заглянуть им внутрь, потому что в духовном смысле ты близорука. О характере человека ты судишь по тому, как он одевается, как он выглядит, т. е. только по его внешности. Ты считаешь, что ключ, который может помочь раскрыть перед тобой сущность, внутренний мир человека, кроется в манере одеваться и носить украшения, в прическе или даже в роде занятий.

Ты влюбляешься не в человека, а в красивый профиль и элегантную одежду. На самом деле у него всего один костюм и репутация честолюбца, для которого люди – ступеньки в его карьере. Но ты не замечаешь то, что видно невооруженным глазом. Ты выворачиваешь действительность наизнанку. И даже когда он напрямую использует тебя – просит, например, купить ему новый костюм, познакомить его с твоими друзьями, – ты продолжаешь думать, что он – воплощение совершенства. Когда он бросает тебя для женщины побогаче, для женщины, у которой больше связей, которая может покупать ему костюмы подороже, у которой есть дом в городе и дом в деревне, а не какая-то там квартира, – в этом некого винить, кроме тебя самой. Ты совершила первую ошибку, ты сделала шаг не в ту сторону. Ты не только составила неверное, ошибочное суждение, но и упорствуешь в нем. Вот и завязла, как муха в банке меда.

Ты витаешь в облаках; ты неспособна правильно судить о людях и отношениях между ними. А когда истина обнаруживается, удар для тебя слишком силен, и страдания твои искренни и глубоки. Тебе более близки и привычны мечтания о том, что могло бы быть, чем то, что существует в действительности. Каждый день ты садишься на скорый поезд своих фантазий, не замечая, что творится вокруг, и разочарование, ожидающее тебя в конце концов, неотвратимо.

ЖЕРТВА

Итак, тебе не удалось отыскать Святой Грааль – получить свою толику любви родителей, которые не любили ни себя, ни друг друга, а потому и тебя не могли любить; ты привыкла к неудачам, привыкла всегда проигрывать, привыкла всегда быть жертвой. Какой бы талантливой и привлекательной ты ни была, как бы усердно ни трудилась, неудачи, вечный проигрыш стали частью твоей натуры. В победе ты всегда видишь что-то неестественное, подозрительное. Как в любви тебе всегда видится какое-то отклонение от нормы, так и успех тебе кажется вещью немыслимой, ненормальной. Едва ты начинаешь побеждать, как тут же своими руками делаешь все, чтобы не допустить победы; стоит кому-нибудь полюбить тебя, ты обрываешь с ним всякие отношения. Как в жизни, так и в любви ты всегда жертва; изменить здесь что-нибудь тебе не по силам. Какую ситуацию в твоей жизни ни возьми, ты всегда не на высоте: даже на работе ты становишься «шестеркой», т. е. продолжается все то же: ты напрочь отрицаешь собственную самоценность; ты подчиняешь свою волю требованиям других в надежде, что тебе удастся завоевать их любовь и одобрение. И что бы ты ни делала, все тебе мало: и на работе, и дома, и в постели.

А раз ты неспособна сказать «нет», то и тащишь воз, выбиваясь из последних сил. Твой начальник, например, просит остаться после работы: ему, видите ли, надо отпечатать еще двести страниц; и ты, как дура, соглашаешься, хотя у тебя были совсем другие планы, да и вообще своих дел по горло; так и сидишь до трех ночи в офисе, барабаня по клавишам.

Подруга просит устроить у тебя на квартире маленькую вечеринку. Кончается все тем, что ты бегаешь по магазинам, тратишь свои деньги, готовишь на целую ораву незнакомых и полузнакомых людей. Попросить Же ее помочь или дать денег ты стесняешься, а сама она не предлагает.

Ты не можешь сказать «нет» нечистоплотным предложениям; ты окружаешь себя людьми, которые помыкают тобой, – даже несимпатичные тебе люди ухитряются использовать тебя в своих целях; а уж начальники эксплуатируют тебя просто внаглую. Ты так устроена, что тебя почему-то влечет к таким людям, ты чуешь их за версту. И ты продолжаешь играть в эти игры снова и снова, каждый раз делая заведомо проигрышный ход, потому что других ходов просто не знаешь.

Чтобы сделать свою жизнь достойной, ты бьешься как рыба об лед, – а результаты все хуже и хуже. Тебя эксплуатируют, тебя не принимают в расчет – иначе и не может быть: ты сама окружила себя этими людьми. Ни слова хотя бы благодарности, ни от кого. Тебе больно, ты постоянно расстроена, но выхода нет, потому что во всем этом виновата ты сама. Идет время, и ты привыкаешь к постоянным неудачам, привыкаешь всегда проигрывать, это становится для тебя естественным состоянием, нормальной жизненной позицией, какой бы способной и талантливой ты ни была; ты – жертва собственных неверных установок и суждений, жертва собственной боязни говорить правду в глаза, жертва собственной потребности угождать другим и ждать любви от тех, кто не может тебе ее дать.