litbaza книги онлайнСовременная прозаПоколение Х - Дуглас Коупленд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 48
Перейти на страницу:

Дверь хлопает еще раз, и, как большинство пар, которым невтерпеж, они не прощаются.

Ешь своих родителей

Мы достаем пылесосом плутоний из всех углов с деревянного пола в гостиной Клэр. Плутоний – это наше новое кодовое словечко для весьма прытких (и, возможно, радиоактивных) бусин тринитита.

Поколение Х

– Вот несносные чертенята, – орет Дег, дубася насад кой по полу. У него хорошее настроение, и он снова стал похож на себя после двенадцатичасового сна, душа и грейпфрута с дерева соседей Макар туров – дерева, которое на прошлой неделе мы помогали украшать синенькими рождественскими лампочками, – а также персонального изобретения от похмелья Дегмара Беллингаузена (четыре таблетки тайленола и стаканчик чуть теплого куриного супа «Кэмпбелл»). «Эти бусины, что тебе пчелы-убийцы – они всюду». Все утро я висел на телефоне, организуя свое посещение Портленда для свиданья с родней; поездку, которая, по словам Дега и Клэр, внушает мне патологический страх. «Не переживай. Тебе-то о чем беспокоиться? Взгляни на меня. Я только что сделал чужой дом непригодным для жилья на четыре с половиной миллиарда лет.

Поколение Х

Представь, какой груз вины должен лежать на мне». Дег воспринимает заваруху с плутонием спокойно, хотя ему и пришлось пойти на психологический компромисс, и теперь он вынужден делать вид, что не возражает против того, чтобы Клэр с Тобиасом спаривались в его спальне, пачкая простыни (Тобиас кичится тем, что не пользуется презервативами), перетасовывали расставленные в алфавитном порядке кассеты и рылись в холодильнике в поисках цитрусовых. Тем не менее Тобиас не выходит у Дега из головы:

– Я не доверяю этому красавчику. Чего ему надо?

– Надо?

– Эндрю, очнись. Человек с его внешностью способен снять любую деваху с педикюром в штате Калифорния. И это явно его стиль. Но он выбрал Клэр, которая, как бы мы ее ни любили, какая бы клевая она ни была, по стандартам Тобиаса (к ее чести) – товар бракованный. Я хочу сказать, Энди, Клэр читает. Ты понимаешь, о чем я?

– Наверное.

– Он нехороший человек, Энди, и все же он прирулил сюда в горы, чтобы увидеться с ней. И, пожалуйста, не говори мне, что все дело тут в любви.

– Может быть, мы чего-то о нем не знаем, Дег. Может, стоит поверить в него? Дать ему список книг, которые помогли бы ему стать лучше…

Ледяной взгляд.

– Не думаю, Эндрю. Он слишком далеко зашел. Когда дело касается этого типа, можно стремиться только к минимизации ушерба. Ну-ка помоги мне поднять стол.

Мы переставляем мебель, открывая новые районы, колонизированные плутонием. Дезактивация продолжается в прежнем ритме: щетки, тряпочки, мусорное ведро. Шик-шик-шик.

Я спрашиваю Дега, не собирается ли он на Рождество навестить родителей в Торонто.

– Пощади меня, Эндрю. Я предпочитаю встретить Рождество под кактусом. Смотри-ка, – говорит он, меняя тему. – Лови вон тот комок пыли.

Я поддерживаю предложенную тему.

– Мне кажется, моя мать совсем не сечет ни проблему экологии, ни идею переработки отходов, – начинаю я рассказывать Дегу. – Два года назад после ужина на День благодарения мать сгребла весь мусор в большой пластиковый пакет. Я объяснил ей, что такие пакеты не сгнивают, и предложил воспользоваться одним из бумажных пакетов, лежащих на полке. Она говорит: «Правильно! Я совсем забыла, что у нас их полно», – и достает такой пакет. Потом засовывает в него пластиковый пакет вместе со всем содержимым. При этом ее лицо выражало такую неподдельную гордость, что у меня недостало духу сказать, что она опять все напутала. Луиза Палмер: «Она спасла планету».

МУЗЫКАЛЬНЫЙ МЕЛОЧИЗМ:

изобретение изощренных терминов для описания музыки, исполняемой поп-группами. Эти «The Vienna Franks» – типичная смесь белого кислотного стэпа со ска.

СТО «ИЗМ»:

паталогическое стремление невежд в беседах о психологии и философии использовать термины, суть которых им не ясна.

Я плюхаюсь на прохладную мягкую кушетку, Дег продолжает уборку.

– Ты бы видел дом моих родителей, Дег. Он словно музей, посвященный эпохе пятнадцатилетней давности. Там ничего не меняется; будущее внушает им ужас. Тебе никогда не хотелось подпалить родительский дом, чтобы освободить их от привычного хлама? Ну, чтобы у них в жизни была хоть какая-то перемена? Родители Клэр, по крайней мере, время от времени разводятся. Поддерживают ход вещей. Мой же дом походит на дряхлеющие европейские города вроде Бонна, Антверпена, Вены или Цюриха, где нет молодежи и где возникает ощущение, что находишься в дорого обставленной приемной.

– Энди, мне ли об этом говорить, но, знаешь – твои родители просто стареют.

Именно это и происходит с пожилыми людьми. Они дают крен: становятся скучными, теряют остроту восприятия.

– Это мои родители, Дег. Я их лучше знаю. – Но Дег абсолютно прав, и это заставляет меня почувствовать укол самолюбия. Я перехожу в наступление. «Рад услышать эти прекрасные слова из уст человека, для которого ничего не изменилось с тех пор, как поженились его родители; словно тогда в последний раз жизнь сохраняла надежность. Из уст человека, одевающегося как продавец салона «Дженерал Моторс» образца 55-го года. Дег, ты никогда не замечал, что твое бунгало выглядит так, словно принадлежит новобрачным из Аллентауна, эры Эйзенхауэра, а не позеру-экзистенциалисту конца века?

– Ты закончил?

– Нет. У тебя современная датская мебель; ты пользуешься черным дисковым телефоном; благоговеешь перед энциклопедией «Британика». Ты так же боишься будущего, как и мои родители.

Молчание.

– Может, ты и прав, Энди, а может, просто напрягся при мысли о поездке домой на Рождество…

– Перестань меня воспитывать. Я аж застеснялся.

– Прекрасно. Но тогда не кати на меня бочку, лады? У меня своих пунктиков до фига, и я предпочитаю, чтобы ты не тревожил их по пустякам своими психопатическими сто «измами». Мы вечно излишне копаемся в себе. Это для всех нас гибельно.

– Я собирался предложить тебе поучиться у моего брата Метью, сочинителя джинглов. Каждый раз, когда он звонит или посылает факс своему агенту, они торгуются о том, кто его факс съест – примет расходы на себя. Предлагаю тебе сделать то же самое с родителями. Съешь их. Воспринимай их как неизбежность, благодаря которой ты попал в этот мир, – и живи себе. Спиши их как бизнес-расходы. По крайней мере, твои родители говорят о Серьезных Вещах. Когда я пытаюсь разговаривать со своими о важном для меня – вроде ядерной бомбы, – ощущение, что я говорю на словацком. Они снисходительно слушают должное время, а после того, как я выпущу пар, спрашивают, почему я живу в таком богом забытом месте, как пустыня Мохави и что у меня на личном фронте. Окажи родителям чуточку доверия, и они воспользуются им как ломом, чтобы вскрыть тебя и переустроить твою жизнь, лишив ее всякой перспективы. Иногда возникает желание глушануть их слезоточивым газом. Должен сказать, что я завидую их воспитанию – такому чистому, такому свободному от отсутствия будущего. И удавить их за то, что они радостно дарят нам мир, похожий на пару загаженных трусов.

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 48
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?