Проводимая Чжан Цзолинем в отношении СССР политика, а также военные неудачи союзников Москвы Фын Юйсяна и Чан Кайши (с последним, правда, в марте 1926 года отношения также осложнились) привели к тому, что в Кремле решили изменить сложившееся положение кардинальным путем, а именно — физически ликвидировать строптивого маршала. Эта операция была поручена военному советнику Фын Юйсяна, сотруднику Разведупра РККА, опытному диверсанту Христофору Салныню. Разрабатывая план операции, Салнынь задействовал Леонида Бурлакова, о котором стоит сказать несколько слов отдельно.

Леонид Яковлевич Бурлаков родился 27 октября 1897 года в городе Бугульме Саратовской губернии. Его отец после Русско-японской войны работал конторщиком на КВЖД, где свою трудовую деятельность начал и молодой Леонид. Октябрьскую революцию мастеровой-медник Бурлаков встретил в Свеаборге. А в июне 1918 года он уже был во Владивостоке, где вступил в красноармейский отряд, после захвата Приморья белыми работал в Хабаровском арсенале, затем служил недолго по призыву в колчаковской армии, дезертировал, ушел в подполье, затем к партизанам и до 1920 года воевал против белогвардейцев и интервентов. В марте 1920 года Бурлаков формально вступает в большевистскую партию, работает во Владивостокском горкоме и Приморском областном отделе Госполитохраны Дальневосточной республики. После «меркуловского переворота» (после свержения советской власти во Владивостоке в 1921 году власть захватило белогвардейское правительство во главе с купцами, братьями Спиридоном и Николаем Меркуловыми) он переходит на нелегальное положение и занимается во Владивостоке разведывательной работой, создав обширную агентурную сеть. А в мае 1922 года прибывший во Владивосток Салнынь, в то время один из руководителей разведотдела 5-й армии, поручает Бурлакову руководство агентурной сетью в Приморье и Китае, где сосредоточились белогвардейские войска. Не будучи кадровым разведчиком (официально Бурлаков являлся инструктором информационного отдела губкома РКП(б)), он привлекается к участию во многих важных операциях Разведупра РККА и ОГПУ: в 1923 году налаживал связь с агентурой в оккупированном японцами Сахалине, в 1924 году нелегально работает в Маньчжурии, в мае-июне 1925 года по заданию облотдела ОГПУ действует в Кантоне, а с 1926 года находится в подчинении у Салныня в качестве курьера.

Разработанный Салнынем план предполагал ликвидацию Чжан Цзолиня посредством взрыва мощной мины в его дворце в Мукдене. Пронести мину во дворец, установить ее в апартаментах маршала и поставить часовой механизм на ночное время должны были агенты Салныня в музыкальном оркестре, который в конце сентября давал там концерт. А доставить мину в Маньчжурию было поручено Бурлакову[47].

24 сентября 1926 года Бурлаков с документами на имя Ивана Яковлевича Шугина прибыл на железнодорожную станцию Пограничная, где должен был передать мину агенту Салныня Медведеву, служившему в полиции КВЖД. Но Медведев уже находился под наблюдением спецслужб Чжан Цзолиня. Заметив его контакт с одним из советских пассажиров, полицейские обыскали вагон и обнаружили мину, после чего Бурлаков, Медведев и его помощник Власенко были арестованы. После первых допросов Бурлаков совершил побег, но в трех километрах от станции был выдан стрелочником, у которого пытался спрятаться, избит и отправлен в Харбин.

Официальные советские власти незамедлительно отреклись от Бурлакова, назвав его «белобандитом», а подготовку покушения на Чжан Цзолиня свалили на эмигрантов, хотя этому мало кто поверил. Летом 1927 года харбинский суд приговорил Бурлакова к 9 годам и 2 месяцам каторжной тюрьмы, а Медведева и Власенко — к 5 годам. В мукденской тюрьме Бурлаков более двух лет находился в одиночке, закованный в кандалы, поскольку китайские власти сочли его «летающим человеком», т. е. склонным к побегу. Но в Разведупре не забыли о своих агентах. Жены Медведева и Власенко регулярно получали через сотрудника советского консульства в Харбине Власа Рахманова (резидента Разведупра «Марка») денежное содержание. Более того, готовился побег заключенных, не состоявшийся из-за усиления охраны тюрьмы. В 1929 году была предпринята попытка выкупить Бурлакова, для чего в Мукден приехала его жена Вера Петровна. Однако ей удалось за крупную взятку лишь освободить его от кандалов. На свободу Бурлаков, Медведев и Власенко вышли только 14 апреля 1930 года, когда их обменяли на пятерых китайских офицеров, взятых в плен во время боев на КВЖД.

После неудавшегося покушения отношения Чжан Цзолиня с Москвой приняли откровенно враждебный характер. В ноябре 1926 года он выступил против Народно-освободительной армии под командованием генерала Сунь Чуаньфана и нанес ей поражение в районе Цзюцзян-Нанкин. 1 декабря 1926 года он стал главой всех северных «милитаристов» и командующим объединенной армии Ань Гоцзюнь (Армия умиротворения государства), выступив с «антикрасным манифестом», в котором подверг нападкам КПК. Позднее среди населения Северо-Восточного Китая стали распространяться листовки, в которых, в частности, говорилось: «Большевизм идет подобно ядовитым змеям и хищным зверям… Наши надежды — армия Ань Гоцзюнь, которая, подобно дождю после засухи, придет и спасет нашу жизнь»[48].

Тогда же Чжан Цзолинь начал активно поддерживать Чан Кайши, который еще в марте 1926 года выгнал коммунистов из ряда частей Народно-освободительной армии, разорвал дипломатические отношения с СССР, а в апреле 1927 года подавил коммунистическое восстание в Шанхае и создал в Нанкине новое правогоминьдановское правительство Ху Ханмина (в противовес левогоминьдановскому и коммунистическому правительству в Ухане во главе с Ван Цзинвэем), после чего советские военные и политические советники были вынуждены спешно покинуть Китай. В феврале 1927 года Чжан Цзолинь обнародовал свою новую политическую платформу, сочетавшую «развитие народного управления» и ликвидацию «красных экстремистов», а 25 июня направил Чан Кайши телеграмму, в которой заявил о своей готовности заключить союз для совместной борьбы с «красными». При этом он называл себя давним другом Сунь Ятсена, а свои действия характеризовал как осуществление его воли. В телеграмме также говорилось, что он выступает только против «красных» и именно против них ведет войну.

В начале 1927 года войска уханьского правительства и Фын Юйсяна начали очередное и поначалу успешное наступление на север. В ответ Чжан Цзолинь, опасаясь восстания в Маньчжурии, провел ряд акций против советских представительств: 11 марта был произведен обыск в харбинском торгпредстве, 16 марта была закрыта харбинская контора советского акционерного общества «Транспорт», 31 марта произведен обыск на квартирах председателя Дорпрофсожа (профсоюза рабочих железной дороги) Степаненко, инструктора Косолапова и заведующего харбинской телеграфной конторой КВЖД Вильдгрубе, а 6 апреля совершен налет на советское консульство в Пекине. В ходе обыска в помещениях военного атташата полиция изъяла огромное количество документов, в том числе шифры, списки агентуры и поставок оружия КПК, инструкции китайским коммунистам по оказанию помощи в разведработе. Тогда же были проведены массовые аресты китайских коммунистов в Пекине, из которых 25 человек, в том числе одного из основателей КПК Ли Дачжао, 28 апреля расстреляли.