Когда первый из ритуалов угощения был закончен и жеребцы успокоились, эльф повернулся к ожидающим людям.

— Вайра, — сказал он, — иди сюда. Пора познакомить вас.

Элейни выпустила Отверженную из своих объятий и только сейчас поняла, что крепко сжимала ее руками, словно тонущий, судорожно ухватившийся за того, кто пытается его спасти. Она вздохнула и молча смотрела, как гнедые обнюхивают Вайру, и как осторожно, по очереди берут мягкими губами кусочки сухих яблок из ее раскрытых протянутых рук.

Элейни почему-то показалось, что в ладонях Отверженной было какое-то напряжение. Быть может, в том, что пришлось раскрыть их и подставить солнцу?.. Мимолетное ощущение непривычности было в этом жесте. Непривычности и незащищенности. Вайра нервничала, держа руки раскрытыми, ладонями вверх.

Элейни приказала себе запомнить это.

— Вот этот мне нравится больше, — похлопывая по холке невысокого, крепкого коня, более темного, чем остальные два, сказала Вайра. Элейни заметила, что сильный жеребец фыркает с явным удовольствием, медленно помахивая хвостом и подставляя под руку женщины свою шею.

— Бери, — согласно кивнул Ллейн, улыбнувшись (Элейни поразилась, насколько улыбка не шла этому холодному, привыкшему к сосредоточенности или задумчивости очень правильному и красивому лицу). — Придумай ему имя.

— Малыш, — не раздумывая отозвалась Вайра, — кто же еще?..

— Малыш так Малыш, — кивнул эльф. — Герт, иди.

Воин быстро и четко проделал все, что делала до него Вайра, будто следуя определенному ритуалу и опасаясь нарушить хотя бы один из многочисленных жестов, похлопываний, тихих и ласковых, успокаивающих слов.

Кони послушно обнюхали его, причем Гром сразу же отвернулся к Ллейну, который держал его за холку рукой, не отпуская, и искоса взглянул на эльфа. Элейни расценила это как немой вопрос-пожелание. Конь явно не хотел доставаться этому рослому слегка пришибленному человеку. Девочка едва заметно улыбнулась. Затем не сдержалась и хихикнула, но, к счастью, сосредоточенный Герт этого не расслышал.

У него, похоже, в прошлом были довольно натянутые отношения со всеми лошадьми, и сейчас он слегка побаивался предстоящей скачки.

Элейни, которая вообще никогда в жизни не скакала на лошади без седла, да и вообще лишь пару раз без отчима, одна, на старой, безразличной ко всему кобыле, тоже немного боялась. Но уверенный вид эльфа, веселые, мягкие огоньки в глазах коней почему-то вселяли в нее разрастающийся, захватывающий все ее существо восторг. Девочка предчувствовала свободный полет над зеленым колышущимся ковром...

Герту достался третий, самый молодой из коней, тот, что прискакал сюда первым, — горячий, порывистый, легконогий и довольно высокий, хотя и не такой мощный, как Ллейнов великан — Гром.

— Как же тебя зовут? — задумчиво и, кажется, непривычно-ласково спросил он, вопросительно посмотрев на Ллейна, видимо ища его подсказки.

— Вихрь, — внезапно сказала Элейни, подумавшая, что раз в ногах у этого коня огненный ветер, в глазах пылающая буря, а в груди горячий ураган, зваться он должен именно так.

— Вихрь, — повторил Герт, глядя на Элейни с отсутствующим выражением лица. Конь зафыркал, выражая свое нетерпение. Видно, ему хотелось скорее в путь.

— Вихрь, — кивнул Ллейн.

— Похоже на него, — согласилась Вайра, усмехаясь в свойственной ей манере — не разжимая губ. — Уж точно не Ветерок.

— Хорошо, — кивнул Герт, не слишком решительно улыбнувшись девочке, — Вихрь так Вихрь.

Он казался сбитым с толку и сейчас напоминал Ве- нала, потерянного по воле Камня где-то там, позади.

Элейни, не дожидаясь, подошла к Ллейну сама и послушно протянула ладони к потянувшимся к ней мордам коней. Они обнюхали ее, сосредоточенно и ласково, с неторопливым, фыркающим любопытством. Им, кажется, было смешно.

Губы у них были мягкие, влажные и шершавые. И последние оставшиеся у Ллейна сухие яблочки с ее тонких, замерших рук они прибрали с удовольствием.

— Ой, — сказала Элейни, подавившая дрожь подкравшегося и обнявшего ее волнения и страха, — какие вы милые!..

Жеребцы переглянулись, зафыркали, как один, замотали хвостами, будто бы отгоняя комаров, и Гром вдруг негромко и очень протяжно заржал.

— И-и-и-и! — вибрирующе пропел он. — И-и-и-и!

— Рады знакомству с тобой, — перевел Ллейн, похлопав своего коня по крупу и кивнув своим мыслям. Затем принял какое-то решение и, подняв взгляд на Элейни, спросил девочку:

— Ты хотела бы ехать со мной?

Элейни почувствовала, как приливает к щекам кровь, как они начинают жарко пылать.

— Да, — сглотнув, сказала она, будучи одновременно испуганной и восхищенной. Светловолосый эльф, создание высокое, сильное, стройное и прекрасное, таинственное и очень-очень будоражащее ее воображение, был недоступен, загадочен и молчалив. Ранее их отношения были... никакими. Они ведь только что познакомились, и у обоих было с кем разговаривать о важном для каждого из них. Теперь же светловолосый красавец-эльф выказывал девочке знаки внимания, которые можно было истолковать...

«Перестань, дура! — Элейни тут же одернула себя. — Надо же, всем так нужна, все в нее влюбляются! Дурочка глупая! Малолетняя... малолетка!..» Слово, непривычное, нелюбимое, говоренное о ней несколько раз в воспоминаниях темных и далеких, запрятанных глубоко, как самый тяжкий ночной кошмар, сейчас нахлынувший на девочку с новой силой, вызвало в ней яркое негодование, смешанное с испугом.

Она вспыхнула так, что ощутила пылание лба, шеи, губ и щек.

«Тихо, тихо, — сказала она себе, опуская взгляд и делая вид, что поправляет эльфийский плащ, — успокойся, успокойся...» Ей захотелось стукнуть кулаком о стену, выражая 1; внезапно вспыхнувшую злость, злость маленького зверька, вынужденного опасаться всех и вся и страстно желающего отыскать место и время, в котором можно было бы просто, спокойно и хорошо жить, не опасаясь каждого шороха и каждой приходящей в голову мысли...

Слезы все-таки появились в зажмуренных глазах; они даже хотели потечь вниз, но девочка внезапно отыскала в траве примятый белый цветок и тут же наклонилась поднять его, смахивая капли с длинных ресниц.

— Конь Вайры слишком мал, — тихо сказал эльф, и Элейни побледнела, резко распрямилась, бледная, с раненым цветком в руках, понимая, что ни одна из ее мыслей не осталась для него тайной.

— Мой сильнее и выносливее его, — продолжал эльф. — Ты могла бы ехать с Тертом, но... он будет слишком сильно отвлекаться.

— Да, — прошептала Элейни, не в силах говорить громче и четче, чувствуя стекающую по щекам соль.

Вайра и Терт молчали, из чего девочка заключила, что ее плач стал заметен всем.

— Простите, — собираясь с силами и утирая алое лицо, попросила она, — мне просто стало страшно...