– Да ну вас! – Мейси попыталась отвернуться к окну, но Эмс обняла её свободной от еды рукой, притягивая к себе.

– Сейчас мы откроем твои наивные глаза на этот жестокий мир шоу-бизнеса!

– Может, не стоит?

– Поздно, Мейси. Тебе не сбежать. – И для пущей убедительности Джо заблокировала двери в машине. – Скай, вещай!

– Смотри, Мейси. Очень часто случается, что фанаты переносят любовные истории с экрана на реальных людей – актёров, которые это играют. Особенно, если между актёрами есть пресловутая химия, как, например, у Альди. На совместных мероприятиях, кадрах с бэкстейджев, в «инстаграме» и «твиттере» они ведут себя как настоящая парочка. Но у них всегда есть контракты. Если покопаться в этом тщательно, можно найти очень много примеров того, как контракты заставляли скрывать отношения, ориентацию и наоборот – играть в пиар-любовь на публику.

– Гадость какая, – скривилась Мейси.

– Никто и не отрицает, но у всего есть своя цена. А у популярности – тем более. – Скай переглянулась с Джо в поисках поддержки. – Так вот. Знаешь, какое главное правило любого фандома? Разделяй и властвуй!

– Зачем? Ты ведь сама говорила, что хочешь стать Мамочкой, чтобы держать фандом вместе.

– Это другое. Я хочу, чтобы мы поддерживали Энди, но это не значит, что мы все будем по одну сторону баррикад.

– У меня сейчас мозг взорвётся! А я считала себя довольно умной.

– Терпи, Мейс. Когда во всё это вводили меня, я не спала ночами, пытаясь разобраться в том, где правда и как ко всему этому относиться.

Эмма ненадолго отключилась от разговора, вспоминая, как слушала сестру и её подругу раскрыв рот. Ей, маленькой и наивной, казалось, что всё просто. Раз об этом написали в журнале – это правда. Раз кто-то с кем-то встречается, то это по любви. Раз что-то не опровергли, значит, так и было. И только потом она начала читать между строк, понимать, каким изданиям можно доверять и замечать, как неестественно порой выглядят те или иные отношения. Они втроём за все эти годы стали практически магистрами в вопросах лжи и пиара.

– Я продолжу, – наставническим тоном произнесла Скай, доедая свой салат. – «Разделяй и властвуй» всегда работает хорошо. Почему? Потому что каждая сторона пытается доказать свою точку зрения, а это создаёт шумиху, поднимает просмотры и рейтинги. И не важно, о чём идёт речь: об отношениях, ориентации, каких-то событиях… Спорить можно о чём угодно – главное, вовремя подкармливать обе стороны.

– Меня сейчас стошнит, – простонала Мейси.

– Даже не думай! Крошка Би этого не заслужила!

– Я сейчас объясню наглядно. Возьмём Энди и Альму. Так же, как и у сериальной пары, у Альди огромное количество поклонников. Но не всем это по душе.

– Особенно тем, кто хочет, чтобы Энди женился на них! – хохотнула Джо, вспоминая бесконечных фанаток, которые спят и видят себя в объятиях Рэндфорда.

– И это тоже, – согласилась Скай, пряча улыбку. Эмма на заднем сиденье устроилась на коленях Мейси, укрылась пледом, стараясь не заснуть после плотного завтрака. Но скорая встреча с Домиником будоражила её сознание. – Подтвердить или опровергнуть Альди – значит потерять ту часть фанатов, которая останется ни с чем. А это невыгодно. Поэтому я просто уверена, что об этом есть пункт в контракте актёров. Ну, а чтобы интерес не пропадал, периодически выплывают странные фото, скоротечные левые отношения на контрасте с улыбками и взглядами. И пока одни пересматривают каждую серию, мониторят «твиттеры» и «инстаграмы», караулят у площадки, покупают билеты на коны, чтобы увидеть Альди своими глазами и убедиться в том, что они реальны, другие делают то же самое, но с противоположной целью. Этот бизнес отменно умеет играть на чувствах фанатов, уж поверь нам.

– Да, так было и будет всегда. Перекрёстные пиар-отношения, скандалы и многое другое чаще всего продуманы и созданы в подходящий момент – для продвижения нового фильма или альбома, для поднятия рейтинга или перед каким-нибудь важным голосованием за награды. Преданные фанаты ради своего кумира перегрызут любому глотку – и именно на этом чаще всего построены все кампании по продвижению.

– Ну что, ты всё ещё жалеешь, что твои кумиры – выдуманные? – резюмировала Эмма, глядя на ошарашенную новыми знаниями Мейси.

– Неужели это того стоит? – в никуда спросила она. – Это всё так грязно, грустно и жестоко.

– Это ещё одна причина, по которой я поклялась себе больше никогда не влезать в фанатскую жизнь. Я так же смотрю сериалы и фильмы, слушаю музыку и даже иногда смотрю какие-нибудь интервью, но я больше не хочу, чтобы моими чувствами манипулировали.

– И именно поэтому едешь сейчас в Стоквуд? – съязвила Скай, которая знала, что последняя фраза Джо относилась именно к ней.

– «LADE» – не звёзды, ау! Я нарабатываю себе портфолио, помогая юным дарованиям. И не могу воспринимать их как объектов фанатства, уж простите.

– А как сексуальный объект? – снова съязвила Скай.

– Фу! Какая же ты испорченная!

И пока все хохотали, а Джо пыталась закидать Скай скомканными салфетками, не сильно отвлекаясь от дороги, Эмма лежала на коленях Мейси и старалась не краснеть. Вот уже неделю она каждую ночь переписывалась с Домиником, и хоть все эти сообщения были вполне безобидными, в голове её то и дело вспыхивали не самые приличные картины. Она представляла, как нежно уберёт чёлку с его глаз, как проведёт пальцем по губам, прежде чем поцеловать, вставая на носочки, чтобы быть хоть немного выше, как заберётся холодными пальчиками под футболку… А дальше её мысли уносились настолько далеко, что ей самой становилось стыдно, но избавиться от этого головокружительного желания у Эммы никак не получалось. И нет, она не только хотела его, она все ещё мечтала узнать Дома, разгадать, что прячется за смущённой улыбкой, прищуренными глазами и невероятным голосом. Это определённо не было фанатством, о котором постоянно твердила Джо. Это было что-то большее, именно поэтому Эмма переставала дышать каждый раз, когда телефон подавал сигнал о новом сообщении в мессенджере. Она могла пересказать каждое наизусть, вплоть до дня и времени его получения.

На самом деле, у неё, конечно, оставались ещё тысяча и один вопрос в запасе, но Эмма не была уверена, что пришло время задавать их.

Она тогда очень злилась на него. И на себя злилась за то, что вызвала у Дома такие мысли. Поэтому она, конечно, тут же выдала огромную тираду о том, что он недооценивает себя, что он великолепен и так далее. Но в ответ пришло:

Она набрала «О Доминик! Знал бы ты, как на самом деле ты интересен!», но так и не отправила. Это всё было слишком. Эмма чувствовала себя так, словно она навязывалась, а Дом из-за своей скромности и порядочности не мог послать её куда подальше.