— Не бойтесь, Аркадий Иванович, мы не бандиты, — начал вербовку Ваня. — Мы из Федеральной службы безопасности.

Чтобы совсем морально подавить сатаниста и подвигнуть к сотрудничеству, Ваня показал ему удостоверение. Сатанист испугался еще больше.

— Ваша секта обречена.

— А на ее совести немало грешков, — важно заметил курящий сзади Петя.

— Вы будете сотрудничать с нами, поможете сориентироваться в обстановке…

— А… — открыл рот Кабанов.

— У вас нет выбора, — прервал его Ваня. — Или вы помогаете нам, или мы вас…

— Кх. — Петя толкнул Кабанова в затылок стволом пистолета.

В машине повисла недобрая тишина. Кабанов в ужасе смотрел перед собой, Загин курил, а Ваня ждал — по лицу сатаниста было видно: сейчас расколется.

— Молчание — знак согласия, — подвел итог Ваня. — Тогда начнем процесс дачи показаний. Кто руководит сектой?

— Мосина, — хрипло отозвался Кабанов.

Ваня удивился: по словам Сухорунько, фанат и зачинатель сатанизма — Ефим Купин.

— У меня другая информация.

— От Ирки? Она давно не в курсе дел секты.

— Но вы же к ней регулярно наезжаете.

— Она же шлюха, она любому дает. А мне она всегда нравилась.

— Почему вы ее избили?

— Не терплю, когда она с другими мужиками…

Ваня усмехнулся:

— А раньше терпели.

— Она ушла из секты, потому что оказалась другой. Меня тоже уже давно тяготит атмосфера в секте. Я бы ушел, но Мосина не отпускает. Как только Ефим назначил Любку Королевой Тьмы, многое поменялось. Мосина оттерла Ефима в сторону, он превратился в простого прислужника. У членов секты обратного хода нет. Она говорит: «Сатана наказывает отступников».

— Вы серьезно хотите убедить меня, что вы, сильный мужчина, боитесь молодой бабы-зоофилки?

— Вы и про ее псов знаете? — Кабанов горько усмехнулся, но тут же посерьезнел. — Да, боюсь. Все члены секты подчиняются Мосиной беспрекословно. Это массовый психоз. А ведь начиналось все как клуб по интересам — встретились взрослые, самостоятельные люди, позанимались сексом в свое удовольствие и разошлись. Теперь это жесткая организация. А мы не самостоятельные люди, а рабы… Как-то в нашу секту пришла молодая девушка, студентка, Олеся Егорова, восемнадцати лет. Пришла, чтобы утолить свою раннюю развращенность. Первые несколько дней ею овладевали все сектанты, а после Мосина что-то потребовала от нее, не знаю, что конкретно. Егорова отказалась. Был крик и оскорбления. Тогда Королева Тьмы объявила Егорову отступницей. Мы отвезли Егорову в Подмосковье. Есть у нас там в лесу хитрая избушка — логово. Вот и заперли ее в этом логове на ночь. Мосина сказала, что Сатана сам накажет отступницу. Мы ночевали в палатках рядом на поляне, выпили много, танцевали вокруг большого костра, а ровно в полночь начали вакханалию — Мосина с собаками, а рядовые члены секты — между собой. И когда дебош достиг апогея, ночь прорезал нечеловеческий вопль ужаса! Помню, у меня тогда кровь застыла в жилах, я протрезвел. Да и все на поля не тоже. Мы уперли взгляды в логово, но вокруг висела гробовая тишина, только псы Мосиной, две черные зверюги, жалобно поскуливали и жались к земле… До сих пор та ночь у меня в мозгу сидит каленой занозой. Никто не решился пойти к логову, отпереть замок и заглянуть внутрь. Избушка эта не имеет ни окон, ни даже отдушин — глухой бревенчатый склеп и дверь, запертая на тяжелый замок. Мыслей о шабаше уже не было. Мы в тягостной тишине напились до беспамятства… Утром Мосина велела отпустить отступницу на все четыре стороны — Сатана приходил к ней ночью и совершил суд. Мы отперли дверь, а она, Егорова, уже сошла с ума.

Ваня повернулся к Пете. Тот уже не выглядел беспечным — еще одна жертва властолюбивых психов, прикрывающихся мистическим антуражем.

— Вы были внутри логова? — спросил Ваня.

— При ярком дневном свете заглядывал. На душе сразу стало тяжело, словно отовсюду грозила опасность.

— И что, Егорова правда сошла с ума?

— Правда. Можете наведаться к ней. Она в Северном Бутово живет. Как растение. Я видел ее как-то — ее в парке родители выгуливали. Страшное зрелище. Она теперь беспомощный, безумный ребенок.

— Она сошла с ума от страха?

— Конечно, от страха. Какая-то тварь появлялась той ночью в логове. Мы видели свежие царапины на бревнах, как будто сильный зверь полоснул когтями. После того происшествия я крепко задумался, понял, что влез в крупное дерьмо… Мне кажется, это правда происходит…

— Что?

— Демоны, духи, злые силы. Мосина действительно имеет контакт с ними. И я очень боюсь.

— У Мосиной, вы сказали, две собаки?

— Да, два черных ньюфаундленда. Она пришла к нам со своим псом — Чарльзом, а потом по ее требованию достали еще одну собаку — Рекса, но псы между собой не заладили. Из-за Мосиной сцепились прямо во время оргии. Драка была страшная, крови — лужа. Чарльз убил Рекса. А через пару недель Любке привели нового пса — Принца.

— Кто привел?

— Не знаю. Любка велела кому-то из наших.

— Это и выяснишь. Мы встретимся через два дня на этом же месте. Но это еще не все. На всякие массовые мероприятия требуются средства. Откуда у секты деньги?

— При Ефиме мы сбрасывались в общую кассу и тратили деньги на еду и выпивку, а когда Мосина взяла бразды правления, поборы прекратились.

— Ладно, Кабанов, можешь валить. Не забудь, через два дня в одиннадцать ноль-ноль здесь. Пошли, Петя.

Когда Купчик с Петей вышли на тротуар, «шестерка» взвыла двигателем и рванула с места.

— Что думаешь о нем? — кивнул на удаляющуюся машину Ваня.

— Думаю, Кабанов сбежит. Растает в толпе.

— Мне так не кажется.

— Посмотрим.

— А как твои дела с квартирами?

— Как и предполагалось, афера чистой воды. Делал запросы, смотрел договора. Владельцы паспортов, на которые оформлялись квартиры, — алкоголики. Но не это убедило меня в правоте версии об афере. Все договора купли-продажи оформлены на основе доверенностей, а доверенности регистрировала частная хитрая конторка под названием «Вяземский нотариат». Кто-то из нотариусов и их помощников в этой конторе имеют прямые связи с аферистами. Я бы даже сказал, напрямую завязаны в этот бизнес. И еще, есть у меня на примете майор полиции, на участке которого творится беззаконие с квартирами, а ему хоть бы хны.

— Лопух.

— Не думаю. Он недавно приобрел внедорожник за два миллиона рублей. Оформил на свою падчерицу, чтобы не светиться, но ездит на нем сам. Меня это сразу взволновало — подхожу к отделу полиции, джип стоит, спросил: «Чей?» Дежурный: «Нашего босса». Ну, а через налоговую полицию выяснил — джип принадлежит падчерице, которой уже восемнадцать лет, то есть по декларации майор ее имущество указывать не обязан, как гласит закон противодействия коррупции, хотя падчерица и проживает в его семье. Есть подозрение, что мой майор каким-то боком участвует в квартирной афере. Может, крышует, а может, и сам всему голова! — Загин удовлетворенно покачал головой — работа проделана большая.