— С чего ты взяла?

— Ты… кхм, не такой, наверно.

— А откуда ты знаешь, какой я? — улыбнулся Том.

Я всего лишь представляю тебя рыцарем на белом коне; самым что ни на есть джентльменом; одним из самых рассудительных и серьёзных мужчин, заполняющих нашу планету; и просто самым лучшим парнем на земле.

— Просто знаю, — пожала плечами я, оставляя триады за поджатыми губами.

— Интересно, — засмеялся Том.

— Ты ведь оставляешь какое-то первое впечатление о людях?

— Есть такое.

— Ну вот, я делаю выводы из первого впечатления.

— И какой я по твоему первому впечатлению?

— Рассудительный.

— И такое тоже есть, — улыбнулся Том, — хочешь узнать о себе?

— Давай, — засмеялась я, — но мне уже страшно.

— Почему?

— Ну, хотя бы потому, что я внезапно свалилась тебе на голову и поцеловала, ты возился со мной на поле, как с младенцем, и сейчас мог быть уже дома, если бы не я.

— Что за категоричность? — рассеялся Том, — но из всего я сделал свой вывод.

— Какой? — вздохнула я, боясь услышать слова, которые раз и навсегда разведут наши дороги.

— Смелая, — улыбнулся Том, смотря на меня, пока я задержала дыхание, что спровоцировало откашливание.

— Скорей глупая, — грустно улыбнулась я, задержав на нём взгляд, — и мы уже пришли.

— Милый район, — оглядывался Том, рассматривая родные мне окрестности.

— Да, но если я задержусь еще на пять минут, то Лизи выжжет его одним взглядом.

— Лучше оставим дома и жителей целыми, — засмеялся он, — спасибо за вечер.

— Тебе спасибо, Том, — улыбнулась я, зашагав к дому, но обернулась, попятившись спиной, — и спасибо, что проводил.

— Я же вроде как рассудительный, — пожав плечами, улыбнулся он напоследок и зашагал в обратном направлении.

С минуту, я подержала входную дверь открытой, пока силуэт Тома окончательно не скрылся с глаз, после чего пробежала на второй этаж, попутно махнув рукой родителям, проводившим меня удивлённым взглядом наверх.

— Ты время видела? — выдала Лизи, как только я открыла дверь в комнату.

— Видела, — кивнула я, сбросив туфли и сумку на пол, следом упав на кровать, где тяжело выдохнула и закрыла глаза.

— Что произошло? У тебя что-то было с Эваном? А Том?

— Господи, Лиз, я всё это время повела с Томом, — протараторила я на одном дыхании.

— Весь день? — ахнула подруга, получив мой кивок.

— Ага.

— Боже, да ладно? — захихикала она, начав тормошить мою руку и прыгать на кровати, словно сошла с ума.

Найдя в себе силы, я выложила Лизи абсолютно всё с той самой минуты, как ушла на обеде. Каждый сегодняшний диалог — я помнила наизусть, особенно те, которые были с Томом. И те, где он задаёт вопрос о победе в споре — не самая любимая часть дня, но второй раз всё вышло более-менее лучше. Я буквально чувствовала, как на собственном лице играют различные эмоции от разочарования в себе, до восторга, когда мы забежали в парк держа друг друга за руки. Всё это время Лизи смотрела на меня, как на обезумевшую, но её улыбка была не меньше той, что озаряла моё лицо.

— И что дальше? — с нетерпением выдохнула подруга.

— Ничего, — пожала я плечами, — я просто поблагодарила его за то, что проводил и мы разошлись. Думаю, завтра он уже забудет моё имя.

— Ты с ума сошла? — пихнула меня в бок Лизи, — он сам пошёл за вами, нужно было бы ему это, если бы он не хотел?

— Не знаю, Лиз, — вздохнула я, покачав головой, — может, он просто хотел посмотреть на Эвана.

— Почему тогда его друзья не пошли с вами?

— Не знаю.

— Ну вот, — просияла она, — мы уже можем выбирать платье.

Закатив глаза, я захихикала.

— Я обязательно скажу спасибо Эвану, — улыбалась Лизи.

— Ага, перед тем, как я его придушу. Он бросил меня, и вдобавок выставил всё так, словно я прошу Тома, а не он.

— Ну и что? На войне все средства хороши.

— Я тоже так думал до тех пор, пока не осталась наедине с Томом.

— Зато теперь он тебя знает и вы уже практически были на свидании.

— Это не свидание, это вынужденное нахождение.

— Никто не принуждал Тома идти с вами, он сам захотел. Вот увидишь, он сам подойдёт к тебе.

— Я тоже этого хочу, — тихо оповестила подругу я, но она и без моих слов всё знает.

Приняв душ и упав в кровать, я зарылась в одеяло и хмыкнула, потому что сегодня Лизи убежала ночевать домой. Для нас это уже норма: либо я бегу к ней, либо она идёт ко мне. Обычно я убегала тогда, когда за окном стучал дождь или по небу пробегали раскаты грома, доводящего меня чуть ли не до белого каления, чего не сказать о Лизи, которая без ума от подобной погоды. Когда за окном гром, молния, ветер и дождь, подруга сладко засыпает, словно под колыбельную для младенца, а я трясусь, как трусливый заяц, поджавший лапки под себя, в моем случае, принявший объятия Лизи.

Сжимая ладонь Лизи и вырисовывая на ней узоры, я смотрела в стол, пока преподаватель трындечал на испанском неостановимый поток слов. Честно слово, я понимаю, что мы в девятом классе, но не обязательно взваливать на наши плечи всё на втором уроке. Я вообще не могу вникнуть в то, чего ради должна учить испанский. В то время как Лизи в восторге и считает его одним из самых красивых языков на планете, я фыркаю и хочу поскорей свалить. Честно слово, у моей подруги сейчас побегут слюни на стол или она получит первый в своей жизни оргазм, но от простой речи.

То и дело направляя свой взгляд в окно, я пересчитывала количество веток на деревьях, настолько мне интересен испанский. Я выживаю тут только благодаря знаниям Лизи. Слава Господи, моя подруга не тупая, с её помощью, в моих тетрадях появляются конспекты и делается домашка. Я вообще не понимаю, как она многое успевает, наверно, в нас есть самое главное отличие: я люблю откладывать на потом то, что Лизи делает сразу. Я как самая дурная девушка на свете храню всё до последнего дня, а потом бегаю, словно курица без головы, пока Лизи посмеивается надо мной, но всё равно приходит на помощь. Я не знаю, как должна бороться с этой чертой, но пора уже себя переосилить.

— Alex, hiciste tu tarea? — обратился ко мне мистер Сабатье.

— Si, — тут же выдала я. Уж выучить вопрос о домашнем задании — я могу легко, потому что ручка преподавателя останавливалась именно на моей фамилии не первый раз. И наверняка не последний.

— Puedo ver? — улыбнулся он карие глазами, присущими практически каждому испанцу.