и мычит.

Просто две буквы, будто два слова, эта корова мне говорит.

Молвит корова, мол где-то снова перевернулся молоковоз.

Плачет корова, что кто-то снова двадцать кубов молока не довез.

Коровье бешенство во мне всё больше нарастало.

И одному держать в себе всё невозможно стало.

Пошёл к врачу, все рассказал, он хмурился, вздыхая,

Он молока пакет достал, все время повторяя:

Смотрит корова, видит корова, ищет корова и мычит.

Просто две буквы, будто два слова, эта корова мне говорит.

Молвит корова, мол где-то снова перевернулся молоковоз.

Плачет корова, что кто-то снова двадцать кубов молока не довез.

Врач не помог, лекарства нет, но я не растерялся.

Я понял — вот пришёл момент, корове я не сдамся.

Обдумав всё, решил пора, литр молока я выпил.

Лёг на диван, закрыл глаза и снова всё увидел.

Вижу корову, смотрю на корову, этой корове я говорю:

«Вы извините, не знаю ей Богу, чем я помочь Вам правда могу.

Вы не печальтесь, Вы не мычите и не роняйте коровью слезу.

Молоковозов не видал и не видел, за перевозками я не слежу».

Живу давно на этом свете…

Живу давно на этом свете.

И вроде все стабильно, хорошо.

Я не жалею, вы поверьте,

Но как-то грустно все равно.

Я поднимаюсь утром рано

И знаю, что сегодня меня ждёт.

Быть может, это звучит странно,

Но знаю день свой наперед.

Живу я в сытости, уюте,

Не выделяюсь средь толпы.

Нет у меня блогов на ютубе,

Я не снимаюсь для страны.

Стабильно серая рутина:

Работа, дом и двести грамм.

Нет рядом ни дочери, ни сына,

Жена не греет ложе по ночам.

И вроде все понятно в целом,

Но гложет лишь вопрос один:

Как мне заняться этим делом,

Ну что полезно для мужчин?

Про это дело я все знаю,

Я вызубрил давно матчасть.

И жизнь моя, я полагаю,

Вот с этим делом и не задалась.

Живу я много лет

Секс вроде есть,

Но его вроде нет.

У меня его нет.

Я не бедняк и не жирую,

Хватает мне на мою жизнь.

И много лет я так тоскую,

Не забывая эту мысль.

Ведь сделать это очень нужно,

На это можно накопить,

Купить услуги и с кем-то дружно

Свои идеи воплотить.

Но я хочу, как остальные,

Заняться делом по любви.

Чтоб женщины красивые и роковые

Со мной хотели этот путь пройти.

И задыхаясь от возбуждения,

В порыве страсти вдруг сорвать

Любые наши облаченья,

Чтобы преграды все убрать.

И мы сольемся воедино,

И до утра не будем спать,

И удовольствия пучина

Накроет раз так двадцать пять.

Я тренируюсь каждодневно,

Чтоб не ударить в грязь лицом.

Когда случится это дело,

Я точно буду молодцом.

Живу я много лет

Секс вроде есть,

Но его вроде нет.

У меня его нет.

Об этом грезил я усердно.

Решил активность предпринять.

И в интернете откровенно

Заняться делом предлагать.

На бары совершал набеги,

Сорил деньгами, много пил.

Все делал, что советуют стратеги,

Чтоб я кого-то подцепил.

И вот однажды вышло чудо,

И совершил знакомство я.

Веселая и выглядела круто

Первая женщина моя.

С ней дорого мы веселились,

Испили много мы вина,

Потом у меня уединились,

Кружилась от успеха голова.

Мы страстно в губы целовались

И раздевались на ходу.

Я понимал мы приближались

К делу, т. е. логическому концу.

На простыни мы повалились,

Потому я помню смутно всё.

Лишь помню что назад просились

Текила с виски и вино.

Проснулся я довольно поздно,

Пытаясь вспомнить вечер тот.

Далось похмелье так не просто:

Тошнило и крутило мне живот.

Хотел спросить я у партнерши.

С кем вроде делом этим занят был.

Боялся я провала больше

Чем то, что её имя позабыл.

Но приключилась незадача

В сомненьях был я одинок.

Она исчезла, и вся сдача,

Что охранял мой кошелек.

Исчезли также сбережения,

Все ценности, что я хранил.

Ещё возникли опасения,

Что с девушкой я что-то подцепил.

И часто вспоминал тот случай

В больничных коридорах я.

Болячки навалились кучей

И врач предупреждал меня:

«Чтоб прожить много лет

Секс точно есть,

Но не нужен он нет.

Вот такой точно нет».

Живу я много лет

Секс точно есть,

Но его вроде нет.

Вот такой точно нет.

Мы в окружении других людей…

Мы в окружении других людей

Ещё недавно все было хорошо

Но мы не становимся моложе и красивей

Над чем смеялись теперь несмешно.

И окружение меняется с нами

Или мы меняемся вместе с ним

Еще немного и будет старость не загорами

Если в другое место мы не сбежим.

Мы так привыкли к окружению

Мы часть его и с ним живем

Но время подвергает все сомнению

И с ним мы в окружении идем.

И неединожды однажды

Наш круг окажется другим

И не утолим мы возникшей жажды

Вернутся в прошлое, чтобы остаться с ним.

С рождения мы с этим согласились

И правила для всех равны

И про себя давно смирились

Но люди из окружения нам важны

Я не хочу этой жизни вечной

Мне понятен порядок вещей и смысл слов

Но я хочу дороги бесконечной.

В окружении наших матерей и наших отцов.

Мы не утонем в этих мутных водах…

Мы не утонем в этих мутных водах. Вздох, взмах.

Вперед скользим в потоке дней.

Есть, кто не против наловиться на живцах. Прочь страх.

Продолжим плыть в стороне от схем сомнительных людей.

Мы не сорвемся с облачных вершин. Да хоть один.

И финиш ждет, хотя и это снова старт.

Есть кто идет по головам и не щадит чужих седин.

Такие люди попадают, наверно, напрямую в ад.

Мы не споткнемся, пробегая свой маршрут, туда, где ждут.

Не нужен компас, и не собьется ориентир.

Пускай попутчики обычно много врут там и тут.

Преодолеем всë и покорим открытый нами мир.

Давай уснём…

О, как надоели пустые недели, опять

Закрыты все двери, никто не должен нас познать.

Заклеим все окна пожелтевшей бумагой старых газет.

И нас не увидят, хотя и мы не увидим рассвет.

Давай уснём этой ночью и днём, мы не проснёмся уже никогда.

Давай отпустим на волю тревогу,