— Видел? — тихо спросил Хон.

— Да.

Рассматривая солдатский патруль, Форд с ужасом отметил, что большинство солдат выглядели совсем юнцами, а некоторые и вовсе детьми.

— Посмотри-ка туда — дальше по долине, — пробормотал Хон. — Видишь — там, где еще растут большие деревья?

Форд поднял бинокль и увидел деревянный дом, построенный в классическом французском колониальном стиле: металлическая скатная крыша, мансардные окна, белые дощатые стены с рейками. Крыша опускалась на широкую веранду, затененную геликонией с насыщенными оранжевыми и красными соцветиями. По веранде взад-вперед по-птичьи расхаживал старик с напитком в руке. Он был седой как лунь, сутулый — почти горбатый, но с довольно живым гладким лицом. Нервно жестикулируя ребром ладони, он что-то говорил двум другим мужчинам. По обеим сторонам дома стояли солдаты-подростки, вооруженные «АК-47».

— Видишь его?

Форд кивнул.

— Почти уверен, что это Брат Номер Шесть.

— Брат Номер Шесть?

— Правая рука Пол Пота. По слухам, этот мерзавец контролирует территорию где-то в районе тайско-камбоджийской границы. Похоже, мы как раз и наткнулись на его вотчину. — Хон сунул бинокль в рюкзак. — Ну что — я полагаю, дело сделано?

Ничего не ответив, Форд почувствовал на себе взгляд Хона.

— Давай сфотографируем, снимем на видео, определим координаты и свалим отсюда.

Форд молча опустил бинокль.

Хон вдруг напрягся — он заметил что-то в траве возле ноги, потянувшись, поднял недавно выброшенный окурок самокрутки.

— Гм, — буркнул Форд.

— Надо убираться с этой горы.

Они отползли от края и крадучись миновали орудийные позиции. Заметив в лесу какое-то движение, Форд припал к земле. Хон последовал его примеру.

— Патруль. — Он подал Хону знак.

— Направляются явно сюда.

— Тогда спустимся с другой стороны.

Они подползли к стене и притаились.

— Здесь нельзя оставаться. Надо перебраться на ту сторону.

Хон кивнул.

Форд нащупал опору, подтянулся и, перевалившись через стену, упал. Он лежал, пытаясь отдышаться. Его не заметили. Через мгновение появился Хон. Из джунглей слева от них раздался оглушительный залп автоматных очередей; пули веером осыпали стену, высекая похожие на шрапнель осколки.

— Hon chun gnay! — крикнул Хон, прыгая вниз. Грузно приземлившись рядом с Фордом, он покатился по земле. Огонь поменял направление, и теперь пули срезали растительность над их головами, щедро осыпая ошметками листьев и веток.

Огонь прекратился так же внезапно, как и начался, и Форд услышал крики невидимых солдат, бежавших снизу среди деревьев. Распластавшись на земле, он направил свой «вальтер» в сторону голосов и выстрелил. Те ответили шквалом огня, по-прежнему стреляя выше цели. Второй залп высек осколки из верхней части стены.

— Надо убираться отсюда, — сказал Форд.

— К ядреной матери, янки, — добавил Хон, доставая свою девятимиллиметровую «беретту».

Снаряд, выпущенный из ручного гранатомета, перелетев, разорвался выше на горе. Форда оглушило взрывной волной, в ушах зазвенело.

— Беги вниз, я буду тебя прикрывать. Затем меняемся — прикрываешь ты.

— Понял.

Форд выстрелил в направлении солдат, и через мгновение Хон вскочил и рванул вниз. Пока тот не скрылся из виду, Форд продолжал вести хаотичный огонь на подавление одиночными выстрелами.

Минутой позже, услышав стрельбу Хона, Форд бросился вниз по склону в заросли. Снаряд ручного гранатомета, разорвавшись позади, сшиб его с ног: он полетел вперед, и это его спасло, поскольку густая поросль, в которую он нырнул секундой раньше, разлетелась в клочья от автоматных очередей. Он продолжал ползти по склону, осыпаемый дождем зелени и обломанных веток. Солдаты не могли пристреляться под нужным углом и продолжали палить выше, безжалостно уничтожая подлесок. Через мгновение он увидел впереди Хона.

— Бежим!

Они вместе рванули вниз, ломясь сквозь кусты и стебли вьющихся растений. Пули трещали по листве с разных сторон, но выстрелы постепенно отдалялись, становясь все более хаотичными.

Десятью минутами позже они добрались до верхней части теснины и остановились перевести дух возле речушки. Опустившись на колени, Форд облил водой лицо и шею, пытаясь хоть как-то охладиться.

— Они преследуют нас, — сказал Хон. — Надо идти.

Форд кивнул.

— Вверх по течению — им это не придет в голову.

Войдя в воду и аккуратно ступая среди камней, Форд двинулся вверх по крутому руслу. После получаса изнурительного подъема они оказались у бившего из расселины ключа. Ярдах в ста выше был хребет, а направо уходил сухой овраг.

Они пересекли овраг, забрались на хребет, спустились, продравшись сквозь толщу кустарника, поднялись на другой. Прошло часа два, и начало смеркаться. Лес погрузился в зеленую пелену.

Хон повалился в папоротник, затем, перевернувшись на спину, заложил руки за голову. Его физиономия расплылась в безмятежной улыбке.

— Здорово. Разбиваем лагерь.

Форд, тяжело дыша, опустился на валявшееся бревно и протянул Хону флягу. Тот сделал несколько долгих глотков. Затем Форд отпил немного сам; вода оказалась теплой и затхлой.

— Ты убедился в наличии шахты, — сказал Хон. Он осмотрел свои пальцы и, вытащив пилочку, занялся ногтями. — Нашел ее месторасположение. Можно возвращаться.

Форд не ответил.

— Да, мистер Мэндрейк? Возвращаемся?

Молчание.

— Только, пожалуйста, не надо снова спасать мир!

Форд почесал шею.

— Хон, ты же понимаешь, что все не так просто.

— А что такое?

— Зачем меня сюда послали?

— Найти месторождение — сам сказал.

— Ты же все видел. Думаешь, цэрэушники не знали его точного расположения? Наши спутники не могли не засечь это место.

— Гм, — буркнул Хон. — Логично, мать твою.

— Так за каким, спрашивается, весь этот спектакль?

Хон пожал плечами:

— Цэрэушные пути неисповедимы.

Форд потер лицо и вздохнул, приглаживая волосы.

— Есть еще одна проблема.

— Какая же?

— Эти люди — так и оставим их здесь умирать?

— Они уже мертвы. И ты говорил, что в твою задачу не входили конкретные действия — шахта и шахта. Не так ли, мистер Мэндрейк?

— Там же дети. — Форд поднял голову. — Ты же видел, как они запросто расправились с подростком. А братская могила? В ней наверняка не меньше пары сотен трупов, а она не заполнена даже на четверть. Это геноцид.