– Феи весьма привлекательны. – Лузена не хотела отступать от своего.

Теперь они были в доме, и Ровена разглядывала себя в зеркале, висевшем в холле.

– Я могу покраситься?

– Почему бы нет?

– В самом деле, почему?

Они попробовали несколько оттенков. Ровене хотелось иметь длинные черные локоны, но для брюнетки она была слишком белокожей. Поэтому они остановились на русом цвете. На лето Ровена решила также сделать короткую стрижку с завивкой. Результат понравился им обеим.

– Так лучше? – хотела знать Ровена, приглаживая завиток надо лбом.

– Пикантно! В ногу с модой! Теперь иди, развлекайся. Краска с гарантией: не выцветает на солнце и не растворяется в морской воде.

– Я только искупаюсь и немного позагораю, чтобы убедиться, что это так.

Пойдешь со мной?

– Не сегодня.

Лузена мягко выпроводила Ровену. Предстояло многое заказать для кухонного блока. Некоторые посетители при отъезде не всегда аккуратно пополняли запасы в номере.

Ленивое купание плюс беспечно проведенное время на пляже, чтобы подправить цвет своего загара, решительно улучшили настроение Ровены. Она и Лузена обедали на открытом воздухе, и некоторые мужчины бросали восхищенные взгляды в их сторону.

– Ты уверена, что никто здесь не знает, кто я?

– Никто. Даже Джероламану придется посмотреть на тебя дважды, прежде чем он узнает тебя теперь. Правда, и здесь, – Лузена пожала плечами, – могут предположить, что у тебя есть какой-нибудь Талант, но третья часть планеты имеет какой-нибудь из мелких Талантов.

– Лучше всего быть самой собой и не беспокоиться о Таланте совсем.

Лузена не поняла, произнесла ли Ровена это грустное предложение вслух или нет. Год за годом Лузена случайно «подслушивала» чисто телепатические реплики, но никогда не говорила об этом Ровене, чтобы уберечь девочку от чувства неловкости, что кто-то может услышать её сокровенные мысли. С другой стороны, это говорило о том, что девочка полностью ей доверяет.

Лузена ни разу не пожалела, что все эти пятнадцать лет была рядом с Ровеной, хотя время от времени её собственные дети, Барди и Финнан, сердились на мать за такую преданность Ровене.

Именно поэтому, когда-через два дня муж Барди, Джеддер Халей, сообщил Лузене, что у её дочери начались преждевременные роды, она немедленно собралась выехать в имение Халеев на восточном краю Великой Южной пустыни.

– Если я тоже поеду, Барди расстроится, – твердо сказала ей Ровена. – Ты одна нужна Барди. Сама же говорила, что я уже достаточно взрослая, чтобы жить самостоятельно. И ты уверяла, – продолжала Ровена, предупреждая возражения Лузены, – что никто не знает, кто я, поэтому я совершенно вне опасности. Честно говоря, мне очень нравится такая идея – провести несколько дней одной. Большинство детей начинают жить самостоятельно в шестнадцать лет. Я не могу провести всю жизнь в вакууме.

Ровене понадобился только один миг, чтобы достаточно глубоко проникнуть в сознание Лузены и прочесть её мысли и опасения относительно дочери.

– Это не значит, что со мной нельзя поддерживать связь, дорогая Лузена.

Я буду хорошо себя вести. Я же не Мойра.

– Конечно нет! – Лузена так и не простила свою племянницу, хотя её брат до сих пор не знал, почему те каникулы-закончились всего за несколько дней.

– Бери автолет Камиллы, его доставили на летное поле для нас. И можешь лететь не откладывая, – продолжала Ровена, быстро и аккуратно перекладывая в сумку Лузены вещи из её чемоданов. – Через десять минут будешь уже в пути. Барди не может ожидать лучшего ответа на свою просьбу.

– Дорогая моя! – Подвижное лицо Лузены засветилось благодарностью.

– Глупости, ты моя самая близкая подруга. – И Ровена обняла Лузену, обволакивая её любовью и пониманием. – Я тебя монополизировала, ты это знаешь. У Барди есть право обижаться на меня, но она настолько великодушна, что никогда даже не упрекнула меня вслух. Ты была нужнее мне.

До сих пор. Теперь ты нужна ей.

Ровена стояла на веранде, испытывая странное чувство радости. Какое-то облегчение, хотя Лузена всегда была искренней и нежной, заботясь о ней. У Ровены никогда не было причин обижаться на излишний надзор за собой. Но она осталась наедине с собой впервые за пятнадцать лет после того чудесного спасения. С ней не было даже пухи.

Она повернулась на каблуках и вернулась в дом, шлепнула рукой по двери, пробежала пальцами по столу, постучала по вазе со свежими весенними цветами, повертелась в гостиной и погладила полированные парчовые стулья, будто хотела удостовериться, что они не живые и что она – единственное живое существо в доме. Она закружилась в диком пируэте, затем с хохотом завалилась на диван.

Чудесное чувство! Быть одной! Быть самостоятельной! Наконец-то.

Она уловила сознание Лузены: бедная женщина все ещё сомневалась, разумно ли оставлять свою подопечную совсем одну, но она должна была ответить на просьбу Барди. Ровена мягко и нежно убрала беспокойство из сознания Лузены, установив отвлекающий блок, если Лузена вдруг начнет беспокоиться о ней. Ровена хотела вновь насладиться своими первыми настоящими каникулами.

Приятная Бухта приобрела для неё новое очарование. Она ела, только когда чувствовала голод, – ведь рядом не было Лузены, которая напоминала бы об обычном времени обеда или ужина. Особенно приятно было отсутствие Сиглен с её вечными советами попробовать это, съесть ещё немножечко того, или: «Будь добра, доедай до конца все, что подано, поскольку многие в мире могут только мечтать о таких чудесных блюдах».

Когда Ровена чувствовала голод, она садилась на велосипед и спускалась в торговую часть города, по дороге принюхиваясь к многочисленным запахам, приносимым легким весенним бризом.

Однажды она поставила велосипед на подставку около приглянувшейся ей коптильни. Аппетитный запах жареной рыбы не оставил её равнодушной, поэтому она заняла место рядом с другими посетителями этого гриля. Всего раз взглянув на соседа в профиль и слегка прощупав мозг, она сразу узнала Туриана, их капитана и инструктора во время первого посещения Приятной Бухты.

– Что у них тут самое лучшее? – спросила она. – Все так хорошо пахнет.

– Я заказал бутерброд с жареной красной рыбой, – ответил мужчина, улыбаясь ей. «Хорошенькая! – говорил его мозг. – Не похоже, что студентка, каникулы ещё не начались. Выздоравливающая? Выглядит уставшей. Чудесные глаза».

Ровена не поняла, рада она или нет, что моряк не узнал её. Конечно, у него сотни клиентов за лето. Почему он должен запомнить какую-то девчонку?

– У них только красная рыба? – спросила она.

– Нет, но она самая свежая, – сообщил Туриан. – Я видел, как её разгружали в доках полчаса назад.