Затем партизанил и партизанил, а потому оставался какое-то время вне поля зрения флотской контрразведки. Только и было, что донесения старшего лейтенанта Новика о совместных действиях и диверсиях на крымском берегу с партизанскими разведчиками во главе с Я.И. Войткевичем. Ясные и чёткие донесения — сразу видно, что Новик из кадровых чекистов! — содержащие хороший фактаж по Войткевичу. Просто-таки геройски он себя вёл, да ещё и кровь пролил лейтенант и во время налёта на Гелексу и последующей ликвидации крупного абверовского чина…[23]

Вот только сразу же захотелось Трофиму Ивановичу посмотреть в глаза этому герою и спросить, каким таким фокусом удалось ему выманить оберштурмбаннфюрера на встречу в уединённом месте.

И тут как раз отозвался на запрос последний из оставшихся в живых сотрудников эвакуированного ИНО Одесского НКВД и переслал по фельдсвязи установочные документы по агенту «Игрок». Якову Войткевичу.

— Как вы понимаете, данная информация не может быть оформлена не то что письменным, но даже устным приказом командующего, — полицай-фюрер Крыма Зитц посмотрел на Вернера из-под болезненно обвислых век взглядом уставшего бульдога. Жирного и склеротичного.

Начальник штаба обер-инженер Вернер, напротив, бодрый сухопарый старик лет под семьдесят, ответил ему раздражённой гримасой, которую, впрочем, тотчас же спрятал в ладони, потирая тщательно выбритый подбородок.

— То-то я и удивляюсь, как бесцеремонно разбирают моих инженеров на строительство береговых укреплений! — Он отставил стакан эрзац-кофе в медном подстаканнике и, вскочив со стула, засуетился по кабинету с прытью для его возраста даже завидной, вот только бесцельной.

Переставил зачем-то стул к окну, собрал в стопку папки на краю стола. Заглянул под крышку чайника и, наконец, заметил, ни к кому вроде бы и не обращаясь:

— А ведь ещё в июле гаулейтер Заукель обещал фюреру обеспечить необходимую рабочую силу для своевременного ввода моста в эксплуатацию!

Вернер в сердцах звякнул крышкой и продолжил наконец угомонившись и заложив суетливые руки за спину:

— И согласно последнему решению ОКХ[24]не только мост, но и нефтепровод через Керченский пролив всё-таки будет строиться. И причём немедленно! — ораторски махнул он рукой, как бы невольно пародируя вдохновителя величайшей стройки Третьего Рейха. — И фюрер приказал ежемесячно докладывать о ходе строительства «Южного объекта».

— Поверьте мне, решение, которое я довёл до вашего сведения, — устало прервал его полицай-фюрер, отрешённо глядя в окно, за которым громоздились серые руины «Колонки», — принято не без согласия Генштаба и даже, если хотите, самого рейхсминистра по строительству и вооружению.

— Вот как, Шпеер в курсе? — метнул Вернер озабоченный взгляд через литерный погон и, вернувшись к столу, уселся на стул верхом, упершись в гнутую спинку локтем и подперев кулаком щеку. — Кто же будет выполнять столь… э… щекотливое поручение? — поинтересовался он деловито, уже без всякой запальчивости. — Вы понимаете, как это будет выглядеть, если часть своих людей, занимающихся строительством неприступной обороны Крыма, я откомандирую уничтожать немецкое инженерное имущество? Это же прямое распространение капитулянтских настроений.

Полицай-фюрер потянул пальцем душивший его воротник с чёрными петлицами, вышитыми серебряными зигами справа и дубовым листком слева[25].

— Никто, герр инженер, и не возлагает на вас подобной миссии, — перевёл он дух с одышкой гипертоника. — Хотя за три года войны можно было бы и привыкнуть к тому, что приходится строить с энтузиазмом и взрывать без сожаления, веря, что снова придёт время строить.

Вернер поморщился, пытаясь уследить за мыслью штандартенфюрера.

— То есть, — осторожно предположил он. — Речь не идёт об окончательном уничтожении столь ценного?..

— Тем более что и уничтожать особенно нечего, — перебил его Зитц. — Это, я так понимаю, во-первых. А во-вторых, наша задача состоит в том, чтоб не допустить, чтобы при неблагоприятных для нас обстоятельствах русским достался практически готовый для сборки мост. Но это, как я уже говорил, в случае, который никогда не должен случиться, — подчеркнул полицай-фюрер. — Так что, речь пока идёт только о мерах предосторожности, о минировании. И этим займёмся мы — СД генерального округа. В частности, зондеркоманда 10B штурмбаннфюрера доктора Курта. Он уже здесь, правда, — развёл Зитц не руками, но только толстыми, как сардельки, пальцами, — правда, пока без своей команды…

На вопросительную гримасу Вернера, пояснил неохотно:

— Они сопровождали ценный груз в Керчь, и на станции Владиславовка на них напали бандиты. Так что сейчас команда в горном тренировочном лагере Эски-Меджит, под присмотром адъютанта Курта отбирает себе пополнение. Они же, естественно, вступили в бой с бандитами и понесли потери? — закончил он почему-то вопросительно, и инженер не нашёл, что ответить.

Зитц выдержал паузу, равную по смыслу презрительному смешку.

— Сам же доктор Курт, по моему приказу, уже здесь, знакомится с обстановкой. Так что весь наш разговор или, если хотите, прелюдия — не для того, чтобы произвести на вас драматическое впечатление, а для того только, чтобы вы оказали штурмбаннфюреру Курту всемерное содействие. Ведь это вы занимались укрытием основных конструкций и оборудования моста от бомбардировок?

Начальник штаба, с недоуменной миной проглотивший «пилюлю», неожиданную как для флегматика штандартенфюрера, сердито буркнул:

— А кто же ещё…

— И где? — коротко поинтересовался Вернер.

— Ну… Во многих местах, — пожал узкими, старчески ссутуленными плечами обер-инженер. — В основном здесь же, недалеко от заводской колеи, продолженной к месту строительства. На металлургическом заводе.

— Вот как? — слегка удивился полицай-фюрер. — А это не слишком?.. — он неопределённо помахал пухлой ладошкой. — Не слишком рискованно? Я слышал, каменоломни поблизости кишат партизанами…

— Да уж, — рассеянно подтвердил Вернер, думая уже о чём-то своём, более актуальном. — С тех пор как русские подошли к рубежам Крыма, все местные спешат зарекомендовать себя борцами с оккупантами.

Он наконец очнулся, что-то для себя сообразив, и продолжил:

— Но завод огромный, сталинский гигант, детище их первой, как её к чёрту… Пятилетки! Так что подземных коммуникаций и технологических полостей под ним не меньше, чем в тех же каменоломнях. Тут не то что разобранный мост, тут танковую дивизию спрятать можно. И, что особенно выгодно, как я уже говорил, — железнодорожная колея, проложенная к эстакаде моста в Жуковке, проходит окраиной завода, вот здесь, сразу за домнами.