«К примеру, семья из числа основателей, которую соседи обманули и пустили по миру, а потом кто-то среди потомков этой семьи вдруг заделался магиком».

«Верно мыслишь, Эн. Такой вариант исключать нельзя… В любом случае, надо с чего-то начинать», – волшебник положил обглоданные рёбрышки на дно миски и с наслаждением потянулся.

Кухонная дверь отворилась, и в зал вошла Сестра Лю-силь. Мельком взглянув на отобедавших постояльцев, девушка направилась к столу, занятому местными. Ищейки сделали вид, что увлечены лепёшками и настоем; на самом же деле внимательно прислушались.

– Люсиль, ты готовишь волшебно! – громко похвалил разомлевший от пива бородатый толстяк – тот самый, что неудачно шутил про лужу. – Отличное, говорю, угощение! Не то что стряпня моей старухи, хе-хе…

– Комплиментами сыт не будешь, Фрэнк, – хозяйка гостиницы покачала головой. – Ты должен мне талер за сегодня и ещё восемь с полтиной – за прошлые разы.

– Слушай, нет у меня сейчас столько. Сама знаешь, ливни проклятые пятую неделю, заказов нет. Сами едва перебиваемся.

– Не заговаривай мне зубы, Фрэнк, – выражение лица мисс Деверо не смягчилось. – Думаешь, не знаю, что на днях у Сайреса пару лошадей забил и освежевал? Известно всем: ты кониной плату не берёшь, только монетой. Даром что Сайрес после хвори едва на ногах стоит, и его семье туго сейчас как никогда. Ещё и дождь этот…

– Вот именно, что дождь! – подхватил толстяк. – У меня вон клети накануне протекли, за ночь несколько кадок солонины коту под хвост. Тоже, считай, убыток. Ну запиши в долг, а?

– Убыток? А каково, по-твоему, трактир в одиночку содержать? Может, мне к жене твоей пойти?!

– Да ладно тебе, сестрёнка, запиши ты ему в долг, – поддержал товарища второй посетитель, носатый и долголицый. – Неужто Фрэнка не знаешь? Он завсегда отдаст. У родителей твоих на хорошем счету был…

– Я тебе не сестрёнка! – взвилась девушка. Впрочем, она сразу овладела собой и, склонившись над столом должников, заговорила быстрее и тише: – Родителей моих не приплетай, Эзра! Не смей! Они людьми порядочными были, не то что некоторые. А ты и сам мне уже за четыре недели задолжал без малого одиннадцать талеров. Давай плати сию же минуту!

– А если не заплачу? – медленно проговорил долголицый.

В зале вдруг заметно сгустился мрак. Волшебники нутром ощутили возникшее меж спорщиками напряжение. Тот, кого звали Эзрой, исподлобья глядел на возвышавшуюся над ним хозяйку трактира. Люсиль, казалось, стала ещё выше и волнами излучала внутреннюю силу.

Обстановку разрядил толстяк.

– Ладно, Люсиль, не злись, будет тебе! Вот… – он порылся в карманах и вывалил на стол горсть монет. – Вот, держи: здесь талеров десять с мелочью. За сегодня, в мой счёт и в счёт Эзры. Погорячился он, с кем не бывает после кружки-другой доброго пива? Не обижайся. А родителей твоих я знавал и уважаю, потому и тебя не обману, уж будь спокойна. Как только лишними деньжатами обзаведёмся, тотчас уплатим всё остальное. Ты только это… старухе моей не говори.

– Сроку тебе – неделя, Фрэнк, – процедила Сестра Лю-силь. – Мне тоже нелегко в последнее время, и ты это знаешь. А трактир – всё, что осталось от моей семьи. Я не хочу его потерять.

– Я понял, Люсиль, я понял. Всё будет, – бородатый поспешно, с шумом встал из-за стола, подхватил шляпу одной рукой, а долголицего – другой. – Пошли, Эзра, обеденный перерыв давно кончился.

Парочка протопала мимо ищеек и покинула харчевню. Стало тихо. Чародеи перевели взгляды на хозяйку «Четырёх холмов». Та несколько секунд молча стояла у стола; даже в сумраке помещения было хорошо видно, как дрожат её руки. Потом у девушки подкосились ноги, и Люсиль, шелестя платьем, рухнула на стул, только что освобождённый Фрэнком.

Напарники не сговариваясь вскочили со своих мест.

– Мисс Деверо… мэм… – позвал Кристоф.

– Зовите меня Люсиль. Сестра Люсиль, – девушка протяжно вздохнула, пальцами коснулась лба. – Мне нужно отдохнуть. Оставьте посуду на столе, я уберу. Позже… Когда станет лучше…

Девушка медленно поднялась и неуверенной походкой направилась к лестнице.

– Может быть, вам нужна помощь? – бросил вдогонку Кристоф.

– Нет, – отозвалась мисс Деверо, не оборачиваясь. – Всё нормально. Просто нужно побыть одной.

Поскрипывая ступенями, хозяйка удалилась на третий этаж. Ищейки остались в трапезной одни.

– Что ты на это скажешь? – обратился Кристоф к волшебнице.

– Скажу, что ей тяжело, что она устала. Но она очень сильная. Ты тоже это почувствовал?

– Да. Сцена, невольными свидетелями которой нам пришлось стать, объяснила многое. Родители Люсиль умерли – поэтому у гостиницы такая молодая хозяйка.

– Она поднялась на третий этаж. Помнишь, он принадлежит её семье.

– Может быть, апартаменты родителей служат своего рода мемориалом? Вещи, принадлежавшие близким, часто становятся особенно дорогими.

– Целый этаж пуст и закрыт для всех? – усомнилась ведьма.

– Почему бы и нет? Мало какая сирота может себе такое позволить. Видимо, к Люсиль это не относится.

– Как думаешь, не связано ли всё это с нашим делом?

– Не знаю, – Кристоф покачал головой. – Я, как и ты, пока ничего не знаю.

Маг немного помолчал, обдумывая что-то. Затем сказал:

– Предлагаю придерживаться избранной стратегии. Я пойду и проведу разведку среди местных, ты отправишься в библиотеку. Надо уже начать действовать.

– Насколько я помню, как раз-таки действовать Жиро запретил, – с усмешкой напомнила ведьма.

Кристоф приподнял одну бровь:

– Ты что, Эн, всерьёз собралась следовать инструкциям?

– Издеваешься?

– То-то же! Собираемся и выходим.

Дождь слегка ослаб, но до наступления сумерек не прекратился. Светлый маг успел обойти десяток домов: где-то ему просто не открыли, где-то сразу и грубо советовали идти своей дорогой; в остальных случаях Кристофу сопутствовал успех. Втираться в доверие ищейке было не впервой, а селяне охотно жаловались на судьбу, делились робкими надеждами и обсуждали таинственные события последних недель. Энвер до вечера просидела в здании школы – там собирался деревенский совет и располагалась библиотека. Детективное расследование – не только путешествия, приключения и схватки с преступниками, но и нудная, утомительная работа с источниками информации. Колдунья давно поняла это, и горы пыльной бумаги её не пугали. Что касается Сестры Люсиль, то завязать с ней беседу ни до, ни после ужина не удалось. Хозяйка трактира отвечала невпопад, односложно, старалась избегать общества постояльцев. Она выглядела ещё более усталой, чем днём, и даже больной. Коротко посовещавшись, напарники решили: утро вечера мудренее. Зондирование мисс Деверо подождёт.