Вряд ли по совпадению, но новый 91-й год, как и ушедший 90-й в Баку, начался с трагических и кровавых событий в ночь с 13 на 14-е января в Вильнюсе. Спровоцированный захват и последующий штурм Группой «А» и войсками телецентра в Литве, вылился вначале в убийство литовскими националистами сотрудника «Альфы» лейтенанта В. В. Шатских. Цель – подтолкнуть сотрудников спецподразделения к открытию ответного огня по гражданским лицам, блокировавшим телевидение. Когда этого не произошло, то «неизвестно-известные» снайпера, как и ранее в Баку, с крыш близлежащих домов откроют стрельбу и убьют около двух десятков ни в чём не повинных людей, приписав это злодеяние войскам[89]. Тогда же лидеры сепаратистов Буткявичюс и Ландсбергис готовились поджечь здание Верховного Совета. В нём находились более трёх тысяч мирных «защитников» и депутатов. В массовых жертвах от этого холокоста обвинили бы советские войска. Как и в Баку Эльчибей заявлял, что «ему нужна кровь мирных людей для сплочения народа», так и в Вильнюсе Ландсбергис собирался здание ВС превратить в братскую могилу. Только для того, чтобы «мир вздрогнул от зверств войск Москвы». До такого изуверства даже Гитлер не додумался, когда ночью поджигал в 1933 году безлюдное здание Рейхстага. Понятно, что в Баку, и в Вильнюсе, а ныне в Киеве у кровавых организаторов был единый «режиссёр» из США – «эталона» мировой демократии. Вылетевшую утром 13 января в Вильнюс делегацию ВС РСФСР вместе с державником Борисом Олейником, которая могла бы разрядить ситуацию и не допустить кровопролития, кто-то из руководителей Верховного Совета «приземлил» в Минске. Добрались они в столицу Литвы только к «шапочному» разбору, когда националисты уже громили парламент. Ну, а весь наш народ наблюдал по телевидению удивленное лицо Горбачёва. Тот в очередной раз предал и войска, и «Альфу», заявляя, что «ни ухом, ни рылом» не знал о событиях. Тем самым, надругавшись над памятью лейтенанта Шатских и погибших литовцев. Интересно, а знал ли он, что в январе 1991 года в районе Бруклина Нью-Йорка главари иудео-нацистской ультра ортодоксальной секты Хабад будут инструктировать жителя Харькова Эдуарда Ходоса о его деятельности уже в самостийной Украине? И это почти за год до «официального» незаконного самороспуска СССР, осуществлённого устами Горбачёва – современного иуды.[90]

Пришёл приказ и, попрощавшись с отделом КГБ по ОМСДОН, в конце января 91-го я открыл огромную дверь подъезда № 4 дома 2 Лубянки. Только ознакомился со своими задачами, как сотрудники выбрали меня секретарём парторганизации отдела. До поздней ночи сидел и изучал не только литерные дела с материалами по своей линии, но и знакомился с сотрудниками-коммунистами. До нас линию борьбы с организованной преступностью (ОП) перекрывало Управление «В» КГБ, созданное ещё при Ю. В. Андропове для контрразведывательного обслуживания МВД. Это управление стало костяком вновь образованного УБОП КГБ.[91] Первые же знакомства с сотрудниками отдела показали, что у профессионала-чекиста полковника Бекбулатова подобрались один к одному с десяток мастеров оперативно-розыскной деятельности. В результате начавшейся «суверенизации» и оголтелого национализма, часть из них вынуждена была выехать из Грузии, Узбекистана и Таджикистана. Многим, как и мне, пришлось пожертвовать своими вышестоящими должностями. Например, начальник направления полковник Л. И. Козлов был начальником отдела в Тбилиси. Заместитель Бекбулатова полковник Анисимов, прибывший вместе с подполковником Вагановым из Ташкента, в Узбекистане занимал должность заместителя начальника Управления ОП. Опыта у них было предостаточно. Правда натерпелись эти «беженцы» за последний год с лихвой, с трудом вывезя семьи и потеряв или продав за бесценок свои квартиры и имущество. Времени на раскачку не было, и начальник отдела только успевал «нарезать» и передавать нам те или иные участки для оперативной работы. Материалов для заведения оперативных разработок было уйма. Все другие Управления КГБ с удовольствием «сплавляли» нам дела и сигналы, особенно коррупционной направленности. С этим злом, особенно на верхних этажах власти, никто не хотел связываться. А в это время, продолжая решать задачу отмывания незаконно добытых денежных средств, лидеры организованной преступности срочно разворачивали игорный бизнес. Пока власть, наконец «разродилась» созданием нашего Управления, контрабандными и иными путями в СССР из-за границы были доставлены тысячи игральных автоматов. Их тут же расставили по различным казино, увеселительным заведениям и гостиницам. И кампания по «отмыванию» огромной массы денег заработала на полную мощь. С разных концов нашей Родины чекисты сообщали о махинациях в игорном бизнесе и высоких коррупционных покровителях этой отрасли организованной преступности. Москва, Ленинград (ныне С.-Петербург), Киев, Минск, Тбилиси, Алма-Ата, Ташкент, Ялта, Свердловск, Донецк, Сочи, Одесса и другие города СССР были охвачены этой быстро распространяющейся «игорной заразой». Особенно выделялся Ростов-на-Дону, именуемый преступным миром «Ростов-папа». Конгломерат преступности во главе с вором в законе по кличке «Мамонт» (Дуванов), комсомольских вожаков, артистов эстрады, представителей «цеховиков» и «крышующих» их сотрудников милиции, развернулись в этом миллионном городе на полную катушку.[92] Чекисты пытались хоть как-то сдерживать незаконные формы игорного бизнеса, но эти разовые и не скоординированные удары по исполнителям, совершенно не влияли и не носили ущерба зародившемуся монстру. Перед руководством Управления встала задача бить не по щупальцам, а в «глаз спруту» – по руководству и финансовой базе этого преступного сообщества. Вызвав к себе, полковник Бекбулатов в нескольких словах ввёл в тему и дал мне распоряжение объединить разрозненные дела нескольких областных управлений по игорному бизнесу. Особенно это касалось, действующего из Москвы межрегионального преступного сообщества (МПС), которым руководил «С» бывший известный артист эстрады. Времени на раскачку не было, и по распоряжению начальника отдела я немедленно выехал в командировку в Ростов-на-Дону, где местные чекисты уже имели солидные наработки по крупнейшему «филиалу» данного МПС. Утром на ростовском вокзале встречали местные сотрудники отдела «УБОП» УКГБ, которые, устроив меня в номере «люкс» лучшей гостиницы Ростова, тут же увезли в Управление. Не таясь, а, наоборот, на полную откровенность ростовчане выложили передо мной все имеющиеся материалы по игорному бизнесу. Было видно, что местные профессионалы, тесно взаимодействуя со следствием и милицией, добились высоких результатов, но… Проведённые аресты исполнителей и мелких сошек показывали, что все следы ведут в Москву в совместное предприятие (СП) «Счастье».[93] Места арестованных тут же восполнялись новыми сотрудниками и «спрут», восстанавливая щупальца, спокойно продолжал своё чёрное дело. Поэтому для эффективного удара именно по «штабу» ростовские коллеги рекомендовали в рамках объединённого дела провести несколько острых специальных мероприятий. Посидев над документами ростовских коллег до поздней ночи, вдруг ощутил, что мой профессиональный уровень военного контрразведчика-объектовика[94] пока недостаточен для такой линии работы. Масштабы несоизмеримы и надо было срочно доучиваться «на марше». Утром следующего дня, позавтракав в ресторане парой перепелиных яиц и чашечкой чая, узнал, что за сутки пребывания в гостинице мне придётся выложить огромную сумму – почти все командировочные деньги. Приехавшим за мной сотрудникам отдела, взмолился и попросил их разместить в любой другой, но более доступной по финансам опера гостинице. Ребята засмеялись и сказали, что меня просто проверяли. Вдруг московский борец с организованной преступностью сможет позволить себе «швыряться» налево и направо такими большими деньгами? За три-четыре дня, проведённых в Ростове, как губка сумел впитать в себя массу информации по делу, а также по особенностям «почерка» местной мафии. С другой стороны, исписал свой служебный блокнот с «грифом» толковыми образцами методов и вариантов проведения ростовскими чекистами разнообразных мероприятий. Учился на ходу. Перед отъездом познакомился с начальником УКГБ генералом Кузнецовым Ю. Н., который исподтишка пытался выяснить у меня, как представителя «Центра», куда же катится страна? Не стал нагружать генерала своими сомнениями и прогнозами, тем более что он итак знал-то более моего. Да и не принято было «трепаться» с начальством на политические темы.