«Странно это. Юля — профессор, химия ее стихия, она создает сложнейшие вещества, а приготовить что-то съедобное не способна в принципе.

А Диана и правда не знает ни одной формулы, зато на кухне создает шедевры. Без всякой химии, хотя это тоже химия. Как такое вышло, я не знаю», — думал иногда профессор Озарянский и задавался вопросом, а что было бы, если в день знакомства с кузиной Юли он плюнул бы на приличия, расторг помолвку и женился на Диане. Какой была бы тогда его жизнь? Сытой, упорядоченной и спокойной.

«При моей склонности к полноте я стал бы похож на шарик с ножками. — Озарянский представил это себе и мысленно захохотал. — Жевал бы сутки напролет».

— Дина, что у тебя с Андреем?

— Дружим.

Диана не хочет поднимать эту скользкую тему, потому что она пока не решила, что думает по поводу возможных изменений, но то, что они ей не нравятся, это однозначно.

— Он же сделал тебе предложение.

— И что? — Диана фыркнула. — Годами были вместе, и вдруг — нате вам, давай оформим отношения! Зачем, с какого перепугу ему вдруг стукнуло такое в голову, чего ему не хватало?

— Определенности, может?

— Не смеши. — Диана включила чайник. — Мне сорок шесть лет, с чего бы я стала вдруг что-то менять в своей жизни? Тем более что Наташа пока со мной. И где бы мы вместе жили? Он на работе, а я дома? К нему я не хочу, я люблю свою квартиру, а он ко мне… Ну, смешно же, Дима.

— То есть годами… э-э-э… иметь с ним отношения — это не смешно, а замуж — смешно?

— Секс и брак — это далеко не одно и то же, тебе ли не знать.

— Но вам же хорошо вместе!

— И что? Пока хорошо, потому что видимся не каждый день, а если поженимся… Да кто знает, как оно будет!

— Трусиха.

— Лучше расскажи, что там с этим вирусом? — Диана разлила чай по чашкам. — Какая ужасная история, Дима!

— С вирусом все очень странно. — Озарянский отхлебнул чай и вздохнул. — Пытаюсь выяснить, кто мог все это проделать и откуда вирус вообще взялся, но пока ответа нет. Такое впечатление, что он из воздуха соткался! А ведь его кто-то заполучил, и похоже, что модифицировал, есть у меня догадки, сейчас проверяем, и если они верны, то в нашей стране такое умеют считаные люди в нескольких лабораториях. И всех этих людей я знаю лично и за любого могу поручиться!

— Никогда нельзя поручиться за другого человека, потому что и сам иной раз делаешь что-то, чего и в голову не придет, и потом сам удивляешься, а уж другой человек — и подавно, чужая душа — потемки. Модифицировал — что это?

— Придал вирусу определенные свойства, не будем вдаваться, это пока мои догадки, не больше. Я понимаю, Дина, но дело в том, что подобные разработки если и ведутся, то в засекреченных лабораториях, и работают над такими проектами, мягко говоря, не любители. И это пугает меня, понимаешь? Я склоняюсь к мысли, что вся эта история — просто что-то вроде испытаний, кто-то хотел посмотреть на эффективность созданного ими вируса. Вирус гриппа очень подвижный, подверженный мутациям, и его очень легко превратить в оружие. Конкретно этот рассчитан на людей с третьей положительной группой крови, их он просто убивает, без вариантов — если вовремя не сгенерировать антидот против токсинов, выделяемых вирусом. На этот раз мы успели разработать противовирусный препарат, и несколько заболевших полицейских выжили, но смерть жатву свою собрала, ты же знаешь. А ведь любой вирус можно модифицировать многократно, а дальше случится так, что он сам начнет мутировать — и я не берусь тебе предсказать, как именно, и никто этого не спрогнозирует. И начнется такая беда, что… В общем, это очень опасные игры, и кто-то сделал их возможными.

Диана молчала, задумавшись. Странная история не выходила у нее из головы. Что-то не увязывалось. Если бы не заболел Олег, все выглядело бы логично, а вот из-за Олега все построения рушатся. Ведь получается, что его заразили на работе, а Диана знает всех сотрудников фирмы Генки и Олега — ни один из них не обладает нужными навыками. Или просто никто об этих навыках не догадывается?

— Что это у тебя?

Озарянский держал в руках небольшой красочный буклет. Глянцевая книжечка с отличной полиграфией и красивыми картинками.

— Это? Бросили в почтовый ящик, я вместе с почтой принесла. Смотри, какой котик милый!

Буклет был отпечатан на отличной глянцевой бумаге, и симпатичный полосатый кот с абсолютно круглой мордочкой и оранжевыми глазами лениво смотрел на них, лежа на каком-то древнеегипетском троне, украшенном иероглифами.

— Нефертум. — Озарянский вскинул брови. — Какая-то школа самосовершенствования, что ли?

— Да бог с ними, я просто выбросить не успела, да и кот — красавец, куда же выбрасывать. Хотя я всех этих школ и прочих семинаров не понимаю вовсе, но, может быть, кому-то они приносят пользу.

Кот с буклета лениво смотрел с картинки непроницаемыми хищными глазами.

— Секта какая-то. — Озарянский презрительно сощурился на кота. — Никогда не понимал этого. Зачем люди сбиваются в стаи, чтобы… Что они там делают, молятся?

— Как правило, молятся. — Диана состроила гримаску. — Я думаю, это от пустоты внутри, а больше — от страха. Христианство — религия запугивания, по сути.

— Что?

— Ну, сам подумай, Дима, живет себе человек — ест, пьет, совокупляется, ходит на работу, растит детей. А потом в какой-то момент просто идет в секту и меняется непоправимо, и ему уже не нужны ни друзья, ни близкие, ни имущество — вообще ничего. Он превращается в раба и только в секте чувствует себя спокойно и уверенно. Как можно перепрограммировать взрослого человека? Очень просто. Если нет собственных мыслей, если человек просто живет по принципу «у меня голова, и я в нее ем», то такую особь развернуть в любую сторону очень просто, а ты посмотри — с каждым годом все больше недоучек и откровенных невежд. А манеры наших граждан? Все эти ролики в Интернете, где они снимают, например, свое скотское поведение за границей и выкладывают на всеобщее обозрение — они же реально этим гордятся! Гордятся тем, что от них все шарахаются, ты это себе можешь представить? Ну, и религия, которая утверждает, что любой наш шаг — это грех. У людей в головах жуткая мешанина каких-то суеверий дичайших, а впереди всех ждет смерть — люди боятся, а тут некто предлагает ответ и спасение не путем ношения вериг и власяницы, а наоборот — живи, радуйся, пой молитвы и прочее. Ну, вот так потихоньку и затягивают. А часто в секты идут люди, которые находятся в беде, сектанты протягивают им руку помощи, а потом уж… А все оттого, я думаю, что граждане наши большей частью пустоголовые потребители, все время ищущие, кого бы объегорить, хотя бы даже и Бога — так, как они его понимают. В последние годы столько этой дряни возникло — и посмотри на этот буклет, это же тиражи огромные, а полиграфия какая… Ты можешь себе представить, сколько это стоит? Кто все это финансирует и зачем?

— Ну, это как раз просто. — Дмитрий засмеялся. — Самый прибыльный бизнес всегда делался на религии, потому что это еще и власть. Обладание властью над людьми — это больше, чем деньги. Но и деньги тоже. Возьми официальные конфессии — торговля в храмах, толстые священники на дорогих машинах, откуда дровишки? От дураков, которые сами тащат дармоедам последнее, еще и руки им целуют. Огромная индустрия, которая не платит налогов: торгуют надеждой, фактически индульгенцией, поставил свечку подороже — вот боженька тебя лучше слышит. Мракобесие, Дина, и мы совсем недалеко утопали от средневекового гражданина, просто лучше научились утилизировать нечистоты и обрели бытовую химию вкупе с моющими средствами. Но глупость, темнота, предрассудки — все это расцвело буйным цветом, и, кого ни возьми, все веруют, крестятся — только ни молитв своих не знают, ни постулатов веры, так только, руками машут. А тут секты, где все такие милые и где реально могут помочь. Помнишь ту жуткую секту «Путь вечности»?