Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дарий совершил большую ошибку, с самого начала недооценив своего противника. Он был уверен, что его сатрапы без проблем откинут наглого выскочку обратно за Геллеспонт. Сокрушительная победа Александра у Граника сбила Дария с толку, но он решил, а придворные советники рьяно поддакивали ему, что произошло своего рода недоразумение. Однако Дарий, вопреки недовольству окружения, назначил командующим армии Мемнона, главу греческих наемников — лучших войск в армии Дария. Это был удачный ход, и, останься Мемнон жить, история могла бы сложиться по-другому. Смерть Мемнона вынудила Дария самому возглавить оборону. На сбор войск со всех краев необъятной империи ушли многие месяцы, за которые парень «во фригийской шапке на рыжих волосах» завоевал не только Фригию, откуда шапка, но практически всю Малую Азию, жемчужину Персидской державы.
Вообще-то этот поэтический эпитет относился к афинскому герою Персею, но с легкой руки перса Артабаза, нашедшего приют в изгнании у Филиппа и знавшего Александра с малолетства, перекочевал на него. Уже тогда мало кто мог устоять против невинно-нахального обаяния Александра. В три года он умудрялся, заливисто смеясь, отбирать игрушки у своих приятелей, ломать их песчаные постройки — и при этом сохранять их дружбу; а в пять лет верховодил десятилетними. Отец обожал своего сына — умника и озорника — и предсказывал ему большое будущее. Артабаз догадался, что за этим пророчеством стояла не только слепая родительская любовь, но прозорливость и здравый смысл Филиппа, и события последующих лет подтвердили это.
Персидская армия, отягощенная обозом, казной и огромным двором с гаремом, армией слуг, рабов и евнухов, двигалась медленно, но Дарий не переживал о потере драгоценного времени. Он не сомневался, что тьмы его солдат уже одной своей массой без проблем раздавят кучку «яванов».
Прибыв в город Солы, разбив сопротивление горцев Киликии, Александр выполнил обеты, данные богам за его выздоровление: принес жертвы и устроил торжественное состязание в честь Асклепия и Афины, чем продемонстрировал презрение врагам, чествуя богов у них под носом. Александр встретился с войсками Пармениона, который разведывал горные проходы, ведущие к Иссу, городку на границе с Сирией. Узкое, сдавленное горами и морем место Александр посчитал идеальным для сражения, так как оно не давало возможности Дарию развернуть все свои войска.
Таис долго не видела Александра, занятого приготовлениями к сражению, но получила от него записку: «Таис с пожеланием здоровья. Переждешь это время в Солах, письмо начальнику гарнизона прилагаю. Не балуй щенка Адониса. Увидимся после победы. Александр».
Как он самонадеян, но от того, подтвердит ли жизнь его уверенность в себе, зависело будущее многих тысяч людей, в том числе и ее собственное.
Исс. Ноябрь 333
По иронии судьбы или по ее благосклонности, армия Дария расположилась именно на том месте, где ее хотел видеть Александр. Поначалу войска разминулись. Дарий понял это, наткнувшись на лагерь-лазарет, где персы перебили всех больных и раненых македонцев и эллинов-союзников. Дарий решил, что Александр бежит от него, и повернул свою армию назад к городку Иссу. Когда же разведка доложила об этом Александру, он не мог поверить своему везению, пока не убедился воочию, что 300-тысячное войско Дария оказалось запертым в теснине между морем и горами. Молитвы Александра были услышаны!
Решающий час пробил. Александр произнес перед войсками пламенную речь, в зависимости от национальности воинов делая упор на разные аспекты. Македонцам, добившимся стольких побед, он напомнил об их древней славе и о том, что им не составит труда покорить остаток мира — весь восток станет их добычей. Грекам он напомнил, что вся война была начата с целью отмщения за поругание Греции. Иллирийцам и фракийцам, более других привыкшим жить грабежом, он пообещал роскошную добычу. Так умело воздействовал он на умы и чувства людей, суть которых он прекрасно понимал.
Армии построились для битвы, противников разделяла река Пинар. На правом крыле у горы расположилась пехота стратега Никанора, сына Пармениона, рядом с ним — полк Кена, за ним — Пердикки. На левом впереди стоял полк Аминты, за ним — Птолемея, сына Селевка, и рядом с ним — Мелеагра. Пехотой левого фланга командовал Кратер, а всем левым флангом — Парменион, которому было приказано не отходить от моря, чтобы не дать противнику возможности окружить македонцев. Сам Александр с гетайрами и фессалийцами расположился справа. Большинство своей кавалерии Дарий направил против Пармениона, к морю, где было больше простора для конной атаки. Увидев это, Александр немедленно послал туда фессалийцев, по тылам и тихо, чтобы не поднимать пыли и тем самым не выдать передислокацию персам. Войска Александра в несколько раз уступали персам по числу, но превосходили по умению, вооружению, дисциплине и мужеству. На этом строил Александр свой расчет.
Непосредственно перед сражением он еще раз объехал строй, призывая мужественно держаться, поименно обращался к илархам, лохагам и тем солдатам, которые славились своей доблестью. Трубы и барабаны известили о начале битвы. Воины ударили мечами в щиты, поднимая страшный грохот, и дико закричали, заглушая в себе страх и возбуждая свирепость. Подразделения македонцев медленным шагом, не нарушая строя, двинулись навстречу укрепленным позициям противника. (Наличие частокола там, где берега Пинара не были достаточно круты, продемонстрировало македонцам, что Дарий боится.) Оказавшись на расстоянии полета стрелы, Александр бросился к реке, по своему обычаю возглавив стремительную атаку, желая избежать стрел и скорее схватиться врукопашную.
Шум боя — топот ног и копыт, крики воинов, звон оружия и щитов, стук колес — взорвал окутанную клубами пыли равнину. Тысячи мужчин убивали друг друга, чтобы не быть убитыми. Натиск Александра принес успех — после ожесточенного рукопашного боя левое крыло персов обратилось в бегство. Смяв тяжелую кавалерию и пехоту на левом фланге, Александр резко повернул коней влево и стремительно ударил во вражеский центр, где по традиции находился Великий царь, и на длину копья приблизился к его боевой колеснице.
В это время центр македонцев был прорван греческими наемниками — лучшими силами персов. Они старались оттолкнуть македонцев к реке. Именно там пало особенно много македонцев. Александр поспешил им на помощь. Такой же жаркий бой завязался между фессалийцами и персидской конницей, перешедшей реку. Там персы, давя друг друга, отступили только после того, как узнали, что бежал их царь.
А он бежал!
Александр почти вплотную прорвался к его колеснице, окруженной трупами полководцев и телохранителей, защищавших Дария. Кони Дария были исколоты копьями и рвались. Царь царей, опасаясь попасть в плен, пересел на коня и умчался, не дожидаясь исхода битвы, бросив знаки царского достоинства и свою огромную армию. Постепенно она последовала доблестному примеру своего царя и, оставляя оружие, бежала в горы, надеясь на защиту ночи. Александр до наступления темноты, загоняя лошадей, преследовал их, по трупам переходя пропасти. К его великой досаде, Дарию удалось ускользнуть.
Александр видел Дария совсем рядом, в роскошных золотых нарядах, с огромной тиарой на голове. Красивое правильное лицо, высокий стан. Они встретились взглядами: Александр с яростью и гордостью в глазах, с усмешкой на устах; в глазах же Дария стоял… нескрываемый ужас. Эх, какой момент триумфа!