– По железным дорогам уже начинают ездить. Прибыль на вложенный капитал будет высока. Это наше будущее.

– Почему я?

– Когда я узнал о ваших неприятностях с рудниками, то подумал, что вам может понадобиться удачное и прибыльное вложение денег.

Губы Кропторна искривила циничная усмешка.

– Откуда вы об этом узнали? Я на сей счет не очень распространялся.

Брок пожал плечами и, в свою очередь, усмехнулся:

– Скажем так – узнавать о такого рода делах заложено в моей натуре.

– Хорошо, я подумаю, – кивнул наконец Кропторн.

Сдержав вздох облегчения, Брок извлек из кармана вит зитку и протянул герцогу:

– Сообщите мне о вашем решении, но не тяните. Число конкурентов растет с каждым днем.

Откланявшись, Брок отправился на поиски Мэдди и сразу увидел ее благодаря цвету платья. Оглядевшись, Брок с гордостью заметил, что она единственная женщина в этом сборище великосветских гостей, которой такое платье к лицу.

Рядом с Мэдди стояла высокая женщина с пышными каштановыми волосами, одетая в бледно-розовое платье, цвет, который Брок не выносил. Дамы беседовали, и, судя по выражению лица Мэдди, беседа была не из приятных. Брок незаметно подошел ближе и стал прислушиваться.

– Всего за какой-то час ты на недели дала пищу для сплетен, – шипела собеседница Мэдди. – Все только и делают, что пялятся и перешептываются. А леди Личфилд все время бросает на меня неодобрительные взгляды. Ты же знаешь, если она отвергнет меня, весь сезон рухнет. Рухнет, понимаешь? Колин перевернулся бы в гробу, если бы увидел этот фарс.

– Роберта, леди Личфилд каждый сезон кого-нибудь отвергает. Ты не первая и не последняя. Что до твоего брата, он вот уже три года как скончался. Его здесь нет, и он, как и ты, никак не может повлиять на то, что я делаю.

– Другого я от тебя и не ожидала, особенно если учесть, что и при жизни Колина его мнение тебя мало волновало. Я его сестра, и он делился со мной. Поэтому я знаю, что тебе с самого начала было на него глубоко наплевать!

Брок застыл на месте. Выходит, Мэдди не любила Седжуика? Тогда какою дьявола она вышла замуж за этого хлыща, не дождавшись возвращения Брока? «Положение в обществе», – напомнило Броку уязвленное самолюбие. Титул. Голубая, кровь.

– А ты, Роберта, сильно убивалась по своему Уоллесу? – с вызовом спросила Мэдди.

– К твоему сведению, мой покойный муж был в два раза старше меня и мы поженились по обоюдному согласию. Ты же вышла замуж за Колина только потому, что решила, будто он богат, и захотела стать виконтессой.

Мэдди промолчала, и Брок подумал, что в чем-то Роберта недалека от истины.

Сестра Колина была в ярости.

– Чего ради ты притащила сюда мистера Тейлора? Ведь он рядом не стоял с Седжуиками, чье имя ты все еще носишь.

– Я пришла сюда повидаться с леди Мур. – Голос Мэдди дрогнул. – Что и зачем я делаю – не твоего ума дело, Роберта.

– Так этот Тейлор из слуг! Из твоих слуг, между прочим! Как это отразится на репутации Седжуиков, на моей репутации?

– Знаешь, Роберта, ты уверена, что все происходящее в мире касается лично тебя. Но ты глубоко заблуждаешься. И в один прекрасный день поймешь это. – Мэдди повернулась и едва не налетела на Брока. – Давай уйдем отсюда. – Она схватила его за руку.

– Вид у тебя усталый. – Она невесело рассмеялась:

– Все из-за Роберты.

Когда наконец они вышли на улицу, Брок с удивлением подумал, что полон решимости защитить Мэдди от нападок семейства, ради которого она бросила его. С чего бы ему так печься о леди Вулкотт?

Кент Уэйнрайт, виконт Белвик, наблюдал затем, каким взглядом провожает леди Дадли уходившего с бала Брока Тейлора и его даму. Виконт ухмыльнулся, когда леди в ярости затрясла головой, рискуя испортить прическу.

Виконт Белвик отступил на несколько шагов, неслышно подошел к Роберте сзади и, наклонившись к ее уху, прошептал:

– Какой скандал…

Роберта, как ужаленная, обернулась.

– Что?! О, это вы, лорд Белвик. Простите, я вас не заметила.

– Ничего-ничего. – Он взял ее руку и поднес к губам. – Я сказал: какой скандал – появление на великосветском балу этого Брока Тейлора.

– Именно об этом я и сказала моей невестке! Но она слушать не стала, ей на меня наплевать.

Неужели? Значит, дама, которую сопровождал Брок, это Мэдлин Седжуик. Весьма, весьма интересно. Говорят, Брок Тейлор в свое время служил на конюшне у покойного лорда Эйвзбери, отца леди Мэдлин, и его выгнали, не дав никаких рекомендаций. Лорду Эйвзбери и в страшном сне не могло привидеться, что бывший помощник конюха будет соперничать с ним за право строительства первой в Англии железной дороги.

Слава Богу, что он взял себе за правило не забывать ни одной сплетни. Никогда не угадаешь, когда вся эта пикантная мелочевка может понадобиться. «То же самое и с людьми», – подумал он, искоса поглядывая на Роберту. Учитывая ее родственные отношения с леди Вулкотт и тем самым косвенно с Броком Тейлором, не исключено, что ей известно нечто, о чем он пока не знает. А поскольку ходил слушок, будто за последние месяцы в постели леди Дадли побывал не один любовник, виконт не видел причин, которые могли бы воспрепятствовать ему утешить вдову.

– Леди Вулкотт не следовало бы вести себя подобным образом. Совершенно не считаясь с вашими чувствами.

Миндалевидные глаза Роберты наполнились слезами.

– Она ни в грош меня не ставит!

– Не терзайте себя так, миледи, – вполголоса заметил виконт, протянув Роберте свой носовой платок.

Леди Дадли промокнула глаза, деликатно высморкалась и со словами благодарности вернула платок Кенту. Тот протестующе выставил перед собой ладонь:

– Бога ради, миледи, оставьте его у себя, – и продолжил, понизив голос: – Вы сможете вернуть его мне завтра. Я с удовольствием заеду к вам с визитом. Может быть, у нас будет побольше времени для беседы?

Роберта скользнула взглядом по лицу виконта и улыбнулась. Леди Дадли была исключительно привлекательной, но до ужаса утомительной женщиной. Впрочем, он может пожертвовать несколькими ночами в ее постели ради возможности заработать целое состояние. А начать надо с устранения конкурента.

– С удовольствием побеседую с вами, виконт. – Кент улыбнулся и поцеловал ей руку, задержав ее дольше положенного.

– До встречи, миледи.

Брок приехал, облаченный в великолепного покроя вечерний фрак, с небрежно повязанным, немного сдвинутым вбок галстуком. Глаза его весело блестели.

Тейлор всегда нравился Мэдди: и сейчас, и тем более пять лет назад, когда служил на конюшне ее отца и голова его была переполнена массой честолюбивых планов и стремлением разбогатеть.