Одна из таких поездок затянулась на три дня. Я сходил с ума, рисуя в голове красочные картинки того, как он обнимает и целует ее. Как она извивается под ним на своей кровати, а потом засыпает с блаженной улыбкой на лице.

Я настолько погрузился в ревность, что по прошествии третьего дня толком не сделал ничего полезного. Сидя в своем кабинете, я тупо пялился в окно, пытаясь понять, что же сделать такого, чтобы снова завоевать ее. Розали любила, когда я проявлял силу, но не давил. Любила, когда я был властным, но при этом нежным. Укрощать ее и дразнить было моим любимым занятием до… Теперь я не знал, что она любит. Она совершенно изменилась, только некоторые черты напоминали о ней прежней. Роуз стала уравновешенной и сдержанной. И лишь в моменты жарких споров она распалялась настолько, что начинала повышать голос и сыпать неприличными выражениями. Любого другого мужчину это могло отвратить, но только не меня. Именно эта строптивость и несдержанность привлекли меня в ней с самого начала. Эти же черты я так старательно выискивал в ней сейчас. Именно они показывали ее настоящую. Мою Роуз.

— Мистер Мун, Морган Стивенс на второй линии, — прервал мои размышления голос Норы из интеркома.

— Соединяй, — ответил я, поворачиваясь к столу и поднимая трубку.

— Мистер Мун, — томным голосом протянул Морган.

— Пошел нахрен, — усмехнулся я. — Почему не на мобильный?

— Потому что он у тебя отключен, придурок, — усмехнулся друг. — Я в Майами, — просто добавил он.

— Что ты здесь делаешь?

— У меня деловая поездка в пригород. А заодно я решил пару дней погреть задницу на пляже.

— Зимой это сложно будет осуществить.

В трубке раздался смех Моргана.

— Точно. Но все же теплее, чем в Чикаго. Встретимся?

— Конечно, это даже не обсуждается. Ты у меня остановишься?

— Нет. Я в отеле.

— Даже слышать не хочу. У меня большая квартира, и мы давно не виделись. Черта с два ты останешься в отеле. Мне нужна всенощная попойка с моим лучшим другом.

— Заметано. Давай адрес.

— Я сейчас подзаряжу телефон и скину тебе сообщением. Буду дома через час.

— До встречи.

Я поставил мобильный телефон на док-станцию и позвал Нору. Она, как всегда, вошла в кабинет с блокнотом и документами.

— Нора, когда возвращается мисс Стар?

— Не знаю, сэр. Она не звонила. Уточнить у нее?

— Нет. Что на подпись мне?

Нора протянула документы, и я начал быстро пролистывать их, ставя свои подписи. Я увидел, что к Розали эти документы еще не попадали, и резко сменил свое мнение по поводу даты ее приезда.

— Нора, узнай у Тома, когда мисс Стар вернется. Нужно срочно подписать эти документы.

— О, мистер Мун, это не так срочно, эти… — Я хмуро взглянул на нее, оборвав ее речь. — Да, сейчас же узнаю.

Она выскочила в приемную и вернулась через три минуты.

— Мисс Стар прилетает сегодня ночью, Томас уже выкупил для нее билет.

— Бизнес-класс?

— Первый… — в замешательстве ответила девушка.

— Поменяй билет.

— Да, мистер Мун, — ответила она, но продолжила стоять на месте.

— Сейчас.

Она подскочила и побежала в приемную.

К моменту, когда я подписал все документы, Нора вернулась в кабинет и сообщила, что все сделала. Я взял свой телефон, отправил Моргану сообщение с адресом, затем поднялся и достал из шкафа свое пальто.

— Я ухожу и сегодня уже не вернусь. Ты тоже можешь быть свободна, если у тебя нет больше никаких дел. Встретимся завтра, Нора. — Я задержался у двери. — И поставьте мисс Стар белые розы в вазу.

— Но она любит красные. Ей ее парень присылает красные.

Я так сильно сжал дверной косяк, что побелели пальцы. Сильно зажмурившись, я сделал глубокий вдох.

— Белые, Нора. Она любит белые.

— Да, сэр.

Вот за что я ценил Дэбору. Она не спорила в таких вопросах, просто выполняла мою просьбу. С того момента, когда Розали пришла сюда работать, каждые три дня в вазе на столе у нее появлялись свежие белые розы. Дэбора даже не спрашивала, просто ставила свежие цветы до ее прихода. Красные Розали всегда считала банальными, а белые любила за их непорочный чистый цвет. Она всегда говорила, что, если посмотреть на свет сквозь белый лепесток, можно увидеть каждую его жилку и перламутровый блеск, которым словно набрызган цветок. Это было воплощение нежности и хрупкости, по ее словам. С чего этот придурок взял, что она любит красные — непонятно.

Я приехал домой через сорок минут. На пороге уже сидел Морган, поставив между ног дорожную сумку.

— Эй, бомжам тут не рады, — сказал я, выходя из машины.

— Пошел ты, — рассмеялся друг.

Мы пожали друг другу руки и обнялись.

— Ты не видел меня всего три месяца, а уже лезешь обниматься. Ногти друг другу красить будем? — рассмеялся я.

— Хрен его знает, Мун. Все зависит от того, сколько мы выпьем.

Мы поднялись в квартиру. Войдя, Морган осмотрелся.

— Стильная лачуга, чувак.

— Да она временная. Есть хочешь?

— Я бы сходил в душ, а потом мы могли бы пойти поесть и развеяться. Как ты на это смотришь?

— Согласен. Дальше по коридору справа комната для гостей, там же и душ. Встретимся здесь через двадцать минут.

Приведя себя в порядок, мы вызвали такси и поехали в ночной клуб. Сначала решили зайти поесть в ресторане при клубе, а потом пойти в бар. Как раз ко времени, когда мы будем готовы попасть в клуб, он уже откроется.

— Что я могу вам предложить? — улыбаясь, спросила молоденькая официантка.

Ее взгляд метался от меня к Моргану, как будто она не знала, кого выбрать. Пару лет назад мы бы склонили ее к тройничку, но сейчас все изменилось. Так что мы лишь сдержанно озвучили заказы. Когда она отходила от столика, мы с другом дружно провожали ее аппетитную задницу, обтянутую красной юбкой.  Морган вздохнул:

— Мы стареем, Джордж.

— Мы не стареем. Мы влюблены.

— К черту любовь, — хмуро произнес Морган.

— Мор…

— Нет, Джордж. Сначала мне нужно выпить. Много выпить. Напиться, если быть точным. Расскажи лучше о работе.

К тому времени, когда пришло время идти в ночной клуб,