Как раз после этих слов я решила отойти к Валисону. Андриус завёл новую песню о том, что Бернардо несправедливо отослали на «отсев». Чтобы не поджариться на этом разговоре, я отошла.

Валисон подтвердил мои догадки насчёт итальянских слов. Франко ненавязчиво подбивает ко мне клинья. А мне неприятна хотя бы одна мысль о том, что я пользуюсь выпавшей мне возможностью остаться в проекте «Мастер на все руки». Если хоть одна душа прознает, меня с позором прогонят с телешоу, а Франко Руиса, возможно, уволят. Неужели он этого не понимает? Завтра будет решающий день. Если мы победим, я вздохну с облегчением и больше не куплюсь на уловки итальянца. А если мы проиграем, то придётся в поте лица пахать, чтобы заработать иммунитет или просто не улететь на «отсев» во время голосования.

Ужин подошёл к концу. Мы решили убрать со стола, а потом поиграть в мяч. Вечер выдался на редкость тёплым и безветренным. Но не настолько хорошим, чтобы купаться в бассейне. Толстокожий Эмиль изъявил желание нырнуть. Но что ему будет с десятью слоями жира?

Все были чем-то заняты. Я высматривала, чем могла помочь другим, когда Мерти сунул мне в руки стопку грязных тарелок и велел нести на кухню. Я и понесла.

Поскольку мальчики готовили на своей кухне, то и посуда принадлежала им. Я вошла в дом, пересекла тихий коридор и замерла на пороге в кухню. У меня просто челюсть отвисла. Я даже дара речи лишилась. Долон облокотился на столешницу, пока Йозо прижимался к его телу своим. Они целовались. Как обычные любовники. Парень и парень. Никогда не могла подумать, что увижу такое собственными глазами. У нас есть сосед. И я и Роуз знали всегда, что он гей, но никогда не видели его в обнимку с мужчиной. Сейчас я пыталась сообразить, как Йозо, который любит излагать свои мысли поэтично, и тихий, скромный Долон могли оказаться… парнями не для девушек?

А ещё я понятия не имела, что делать в этой ситуации. Просто уйти? А тарелки куда деть? Как я объясню, что не смогла поставить тарелки в раковину? Не нашла кухню? О! Я могла бы оставить их в гостиной на столике у стены. Странно, знаю. Найдут, посетуют на меня и забудут.

Я сделала шаг назад, но тут звякнули треклятые тарелки. Парни отпрянули друг от друга и уставились на меня. Я замотала головой: «Только не убивайте».

— Ты ничего не видела, — строго сказал Йозо.

— Что? А что тут было? Я ничего не видела! — Я подошла к раковине, сложила тарелки, и попятилась к выходу. — Хорошо, что это была я. Осторожней, ребята.

Йозо визуально перерезал себе горло большим пальцем, намекая на то, что именно это меня ждёт, если я открою рот.

— В последнее время у меня со зрением плохо. Ничего не разглядела, — быстро сказала я и убежала прочь, чертыхаясь.

Меня ждала бессонная ночь. Я ворочалась с боку на бок — мне никак не удавалось успокоиться и уснуть. Закрывала глаза и видела целующихся парней на кухне. Но ещё хуже то, что я слышала их причмокивания. Такое чувство, что они не боялись быть застигнутыми врасплох. Возможно, другие парни знали, что живут с геями. А девушкам в дом заходить, как правило, запрещено.

Вдруг стало жарко, я откинула ногами одеяло и глубоко вздохнула.

— Найджела, с тобой всё хорошо? — сонным голосом спросила Талия.

— Жарко.

— Полчаса назад ты закрыла окно, потому что замёрзла. Ты нервничаешь?

Да! Да, я нервничала. И поводов не сосчитать по пальцам. Завтрашнее соревнование решит мою судьбу. Но разве я об этом думаю?

— Талия?

— М-м-м? — лениво промычала она.

— Я не могу это в себе держать.

— Что?

— Ты умеешь хранить секреты? — Я села и включила лампу над кроватью.

Талия тоже села и тёрла глаза.

— Секреты? В два часа ночи? — Она погасила экран телефона и снова засунула его под подушку. — Надеюсь, это что-то действительно серьёзное, раз ты не можешь уснуть.

— Это… странно. И не укладывается у меня в голове. Я обещала держать язык за зубами, но это почти невозможно. Талия, подруга, если ты проболтаешься, с меня скальп снимут.

— Если не доверяешь мне, то лучше молчи.

— Но тогда я точно не усну. Просто пообещай, что сказанное мной сейчас останется между нами.

Талия зевнула.

— Ладно.

И я рассказала ей.

Йозо — широкоплечий и могучий парень. Никакой фартук не портил впечатления. Мускулы, определенно, стоили ему многих часов, проведённых в спортивном зале, где он добросовестно потел, накачивая силу. Энергия била через край и жаждала лучшего применения, нежели просиживание где-то на одном месте. Пока готовил, Йозо много говорил, и старался любое своё действие превратить в творчество. Он увлекался рэпом и носил длинную чёлку. Этот парень — мечта любой девушки. И любого парня?

А Долон, который приехал из Греции, чтобы продемонстрировать свои кулинарные способности. Он тихий и спокойный. Никому слова плохого не скажет. В его повадках было что-то женское, но я не могла бы подумать, что он предпочитает мужчин.

Талия открыла рот и долго не закрывала его.

— Среди актёров, например, я привыкла встречать геев, — сказала я. — Но среди поваров… Ну и что ты скажешь на это?

— Что скажу? — Талия сглотнула, затем рухнула на подушку. — А что сказать? Спи и не забивай себе этим голову. Но я теперь вряд ли к ним подойду, — добавила она, поворачиваясь на бок.

23

В субботу происходили самые странные вещи за всю историю этого шоу. По крайней мере, пока я тут.

Началось всё с самого утра. Бернардо подошёл ко мне в автобусе и тихо сказал, что если наша команда проиграет, на голосовании он отдаст голос мне. Якобы он хочет честно побороться на «отсеве». Я-то знала, что Франко меня вытащит в первом же туре, потому что у нас пари. Поэтому за Бернардо опасалась. Каким бы эгоистом он ни был, повар он