– А если я пожелаю довести всё до конца? – хитро усмехнулась она, и я в ответ лишь покачала головой.

Это не честно!

– После той фотографии, что я сделал, ты не сможешь отказаться, – вдруг вклинился Юра.  – Сейчас принесу, – он тяжело вздохнул и поплёлся за рюкзаком.

Когда Юра пошёл в коридор, Катя предложила переместиться в спальню, и мы согласились. Там было гораздо удобнее, чем в окружении сладкого.

– Ох оставьте чашки, я их чуть позже уберу, – беспечно отметила хозяйка квартиры.

Когда мы оказались в комнате, Юра протянул распечатанную глянцевую фотографию. Икнула, потому что на ней мы застыли в ожидании поцелуя.

– Ну, вот чего тебе стоило просто его поцеловать? С этим доказательством можно было пойти в деканат и избавиться от дотошного мужчины за домогательство! – заносчиво фыркнула Катя.

– Не такой он уж и дотошный. Выглядит симпатичным, – хмыкнула Лена, с удовольствием рассматривая снимок. Она не разделяла мнение сестры.

Но ведь и Катя находила преподавателя симпатичным! Похоже, у сестёр был одинаковый вкус на парней.

– Как вы вообще умудрились поймать такой момент? – вздохнула я, понимая, что друзья просто так не сдадутся.

– А я и не ловил, – пожал плечами Юра. – Я просто поставил видеосъёмку, когда запахло жаренным. Ну, в смысле поцелуем. А вечером выбирал лучший кадр. И вот знаешь, решил его распечатать на память. Слишком уж хорошим получился. Ну, не считая моей обработки.

Фыркнула. Очень умно, с этим не поспоришь.

– А ты не думал пойти в фотографы? – кокетливо улыбнулась Лена. – У тебя уж очень хорошо получается, – Юра зарделся от её поцелуя.

Катя взяла снимок из моих рук и гордо прикрепила его на доску, что висела в её комнате. Родители купили её, чтобы Катя писала важные заметки и правильно планировала день, но подруге вскоре это надоело, отчего доска долгое время пустовала.

Похоже, теперь мы нашли ей очень неожиданное применение.

– Ну, вот наше первое фото недопоцелуя. Ира, никто не даст тебе сдаться на полпути. Ну, и что, что он обещал повысить оценку? Нужно сделать так, чтобы он больше никогда не вёл у тебя предметы! А это можно сделать только одним способом! – Катя прочитала мне вдохновенную речь.

– Полностью поддерживаю! – усмехнулась Лена, залюбовавшись одиноким фото посреди доски.

Вздохнула. Меня пугал их бешенный энтузиазм. И, похоже, мне никто не даст сдаться просто так.

Ирина

Друзья наперебой уговаривали меня продолжать пари, и под напором двух соблазнительных стервочек, я сдалась. Но моё желание бросить всё, несмотря на уговоры росло с каждой минутой.

Особенно, когда я осталась наедине со своими мыслями. Оно росло, когда я вернулась домой. Росло, когда я поужинала с бабушкой. Достигло апогея, когда я купалась в душе.

Несмотря на терзающие мысли, в понедельник я проснулась бодрой, быстро собралась и убежала в университет. Мне не терпелось отсидеть все пары, а затем заявиться на кафедру к нелюбимому преподавателю.

Что-то изменилось в эту субботу, но я не могла понять, что именно. Поэтому я торопилась его увидеть.

Он по-прежнему был мне неприятен, но в этот раз я не моргая наблюдала за ним. Как он вёл лекцию. Ловила каждое слово, вечно поправляла очки, что неутомимо сползали с носа. Заметила лёгкую щетину на его лице и ухмыльнулась: так он выглядел гораздо милее и симпатичнее, чем с бородой, что привык носить.

После лекции я подскочила к нему, чтобы уточнить время. Мы согласовали наше расписание и уверились встретиться в большую перемену на кафедре. Меня это устраивало.

Когда мы с друзьями остались одни, Катя хитро улыбнулась, поиграв бровями, а я лишь легонько толкнула её, застенчиво улыбнувшись.

До встречи я сгорала от нетерпения. Мне уж очень хотелось исправить оценку. Конечно, повышенную стипендию мне это не вернуло бы, и я всё ещё злилась на самоуверенного индюка, но гораздо меньше.

Это ведь была маленькая, но победа. Моя. Только моя.

Когда я пришла на кафедру, в кабинете был только Владислав Павлович. Интересное совпадение. Я заглядывала к нему в кабинет, когда остальных там не было.

– Зайцева? Входи, я как раз взял твою ведомость, – мужчина потряс передо мной листком бумаги, где вскоре будет вписана мои фамилия и имя.

– А почему вы решили повысить мне оценку без передачи? – замялась я, зажав в руках несчастную зачётку, средний бал которой обещал вновь стать 5.0.

– Потому что был не прав и признаю это, – нехотя заявил мужчина. – Всё познаётся в сравнении, Ира.

Вздрогнула, потому что ещё ни разу не слышала уменьшительно-ласкательное имя от него в мою сторону. Неожиданно. Приятно. Странно.

Слишком много нелепых чувств обрушилось на меня от столь невинного жеста. Кажется, я начинала сходить с ума. Лена предупреждала о последствиях. Они застали меня врасплох, и теперь я не знала, что с ними делать.

Похоже, Лена была единственная из нас, кто мог здраво рассуждать и думать наперёд. Предугадывать. Неужели, мы с Катей были настолько молоды или так неопытны?! Но это же глупо!

– В смысле? – тихо выдала я, положив зачётку на стол, за которым сидел преподаватель.

– Я уже говорил, что ваша группа была одна из первых, кто сдавал у меня зачёт. И я был слишком требователен и хотел видеть идеальные знания. Но ничего идеального нет. Я это понял совсем недавно. И это нечестно по отношению к тебе, что с такими знаниями, как у тебя, я ставил пятёрки, а тебе влепил четвёрку.

Его пламенная речь нисколько не растрогала меня, наоборот лишь немного разозлила. Но я осталась стоять с равнодушным и непроницаемым лицом. Просто не хотела показать свою слабость перед сущим дьяволом.

– Главное, что вы признали свою ошибку, – тяжело вздохнула я, наконец, отметя кучу фраз, потому что многие из них были либо очень грубые, либо нецензурные. – Но я по-прежнему могу пересказать все темы, которые вы читали в прошлом семестре. Пересказать, не готовясь.

– Самоуверенно, – кивнул он. – Но не стоит, – коротко отмахнулся. – Просто понимаешь, – мужчина открыл мою зачётку и начал вписывать туда новую оценку, – к отличницам вроде тебя я отношусь чуть более предвзято.

– Почему? – обескуражено и непонимающе спросила.

– Потому что отличники не должны разрываться. Знания можно потерять, погрязнув в тусовках, веселье и прочем, – после чего он вписал номер моей зачётки в свой бланк.

Всё. Назад пути нет. Осталось донести бланк в деканат.

– О, вы, как и другие, судите очень предвзято, не зная истинной причины, – завелась я, сдавшись. Мне вдруг захотелось выговориться. – Профком и увеличение стипендии – на данный момент мой единственный способ заработать хоть какие-то деньги. Но таким людям, как вы, лишь бы повесить ярлык на человека! – прекрасно понимала, что говорю лишнего, но остановиться уже не могла. – И вы срезали целую тысячу рублей ежемесячно из моего бюджета!