– А какой реакции ты ожидал, сообщая ему, что вы с Викторией общались, когда возвращались вдвоем глубокой ночью? По берегу моря!

– Я же не сказал ему, что узнал о желании посмотреть на медуз, когда нес Викторию голую на руках, потому что в море её схватила судорога и она едва не утонула. Можно сказать, я поступил очень даже гуманно к его нежной и восприимчивой натуре.

– Что ты делал? – вытаращил глаза Денис.

– У тебя мясо горит, – заметил Марк и бросил задумчивый взгляд на вечернее небо. – Ему мой совет придется по вкусу.

– Эй! – шикнул Денис. – Что ты уже задумал? Ты помнишь, что у тебя тут девушка есть? Вон она! Прекрасная и очаровательная брюнетка. А ты какого-то хрена устроил негласное состязание за чужую девушку!

– Я не устраивал никаких состязаний, – прорычал Марк. – Этому придурку не понравилось, что я просто общался с его девушкой и он решил показать мне, кому она принадлежит.

– Но затеял-то всё это ты! Ты ведь нарочно уточнил, что вы были вдвоем поздней ночью, на пляже…

– Он придурок, – повторил Марк. – Ему нравится, когда на его девушку пялятся другие мужики, но чертовски раздражает, когда они с ней просто общаются. Где здесь логика?

– А тебе какая разница? Виктория – его девушка. А ты даешь ему советы, как её порадовать и осчастливить, будто сам это многократно делал или намереваешься сделать! Или знаешь её лучше, чем он сам! Никому такой посыл не понравится. Поэтому остынь, Марк, – требовательно оглядел его Денис. – Но я с тобой согласен. Логики в его словах и действиях нет. Если бы Жасмин узнала, что её брат вынес на обсуждение их с Викторией интимную жизнь, она бы пришла в ярость. Я считаю, как бы не хотелось похвастаться интимной стороной отношений, это должно оставаться между…

– Чего? – фыркнул Марк. – Похвастаться? Да он же врет, как дышит!

– Тебе просто не нравится, что его девушка от него без ума.

– А с чего мне это должно нравится, когда я даже случайно прикоснуться к ней боюсь, потому что если это случится, я уже не смогу сдержаться? – шепотом рычал Марк.

Он вспомнил сегодняшнее утро на пляже, когда Виктория вдруг прижалась лбом к его мокрой груди. Как будто делала это тысячу раз. Как будто забыла, что для них это непозволительно.

– Вам с Наташей нужно уехать. Прокатитесь по полуострову день-другой, побудьте вдвоем. Ты расслабишься, отвлечешься от Ви… от лишних мыслей, а когда вернетесь, всё придет в норму, я уверен.

– Серьезно? – скептически бросил Марк. – Придет в норму? О побеге я уже думал и предложил Наташе уехать.

– Вот и отлично! – обрадовался Денис.

– Но я не думаю, что это поможет, – осадил Марк. – Избавиться от нее мне ничто не поможет.

И потому остается лишь один вариант.

Виктория

Нежные оранжево-фиолетовые сумерки опускались на море, как сладкая вата. Виктория с наслаждением втянула теплый морской воздух и от сладкого блаженства её тяжелые веки медленно опустились. В голове играла песня, которую сегодня она слышала по радио раз десять не меньше.

Едва слышно Виктория напевала мотив. Она развела руки в стороны, наслаждаясь лаской теплого ветерка. Он как будто целовал её кожу, шептал неразборчивые слова, но даже не понимая их, она улыбалась.

– «…океан, а утром мы проснемся не в Москве… много стран и целоваться на глазах у всех», – бормотала Виктория, нехотя возвращаясь в реальность.

– Ужин готов! – громко объявил Денис.

Она медленно подняла веки и опустила потяжелевшие от напряжения руки. Какой же чудесный это был вечер!

– Ты мне ничего не хочешь сказать? – прорычал Стефан, нарушив её идиллию с природой. Виктория оглядела его непонимающим взглядом, и в горле снова запершило, стоило только поймать его ехидную улыбку. И снова Стефан не спешил с извинениями за свои грубые слова. – Нет? Совсем ничего?

– Вообще-то нет, – усмехнулась Виктория, просунув пальцы между тонкими железными прутьями. – Если ты собираешься снова отговаривать меня от завтрашней поездки…

– Какого черта я узнаю, что вчера ты вернулась на виллу с Марком? – перебил Стефан, продолжая улыбаться исключительно ради видимости.

– Может, потому что с ним я уезжала на пляжную вечеринку? – хмыкнула Виктория.

– Ты уезжала с моей сестрой, её мужиком и его другом, – прорычал он, сбросив улыбку. – У которого, так к слову, есть девушка. Как так вышло, что ты полночи гуляла по пляжу с этим типом?

– Я не гуляла полночи по пляжу с Марком, – подняла она бровь. – Мы возвращались на виллу.

– Вдвоем, – нервно хмыкнул Стефан. – С типом, которому ты в красках рассказываешь, как сильно хочешь посмотреть на гребаных медуз!

Виктория не удержалась и взглянула Марка. Он как раз садился за стол и намеревался вскрыть бутылку вина. Значит это о ней они так «мило» общались у мангала?

– Мне не нравится, что ты общаешься с этим кретином за моей спиной.

– Хочешь, чтобы я это делала перед твоим животом?

– Виктория, – прорычал Стефан.

– А мне не нравится, что ты позволяешь себе наезжать на меня не по делу на глазах у всех. Приведи свои мысли в порядок, Стефан. С самого утра только и делаешь, что вызываешь у меня тошноту.

Когда она села за стол, Марк как раз подошел к ней со спины, чтобы наполнить бокал красным вином. От касания его торса к её обнаженному плечу по рукам побежали мурашки. Она не удержалась и подняла на него глаза, с возбуждающим предвкушением заметив его хитрую и затаившуюся улыбку.

– Спасибо, – прошептала она и скользнула непослушным взглядом по его светлой рубашке. Вниз к темным льняным брюкам. Некоторые слова Жасмин до сих пор отдавались продолжительным эхом в её ушах, подкупая и без того шаткое подобие здравого смысла.

Стефан тот час напомнил о себе низким и тяжелым звуком, будто бы застрявшим в горле. Он сел на свое место и всё ждал, что Виктория посмотрит на него, но тщетно. Она хоть и видела боковым зрением, что он ждет её взгляд, но не желала прерывать ласкающие мысли фантазии.

Денис произнес короткий и дружеский тост, после чего все выпили и принялись смаковать горячее, источающее непередаваемый аромат мясо. Мужчины заговорили о нестабильном курсе валют, а девушки затронули тему… курортных романов. Никто так и не понял, как это вышло, но женскому щебетанию удалось-таки отодвинуть в сторону бездушные цифры и прогнозы. Но всё то время, пока за столом обсуждались эти две темы, Виктория без конца сжимала колени, томясь под нарочным и непродолжительным взглядом Марка. Особенное возбуждение, что потрескивало бенгальским огоньком внизу живота, возникало, когда Марк серьезным и вдумчивым голосом озвучивал свою точку зрения на те или иные вопросы, но его взгляд при этом, таящий в себе что-то намного более глубокое и ни к кому, кроме Виктории не относящееся, касался её бархатных губ. В эти многочисленные моменты она невольно приоткрывала их, тихонько втягивая теплый воздух.