воды моментально стал тише. Айра продолжал говорить, и через несколько шагов Крокодил смог различить слова.

– При исполнении обязанностей…

– Меньше всего я хочу тебя в чем-либо обвинять, – отозвался хрипловатый и низкий, очень напряженный женский голос. – Но ради этого мальчика я рискну репутацией, индексом, всем.

Задержав дыхание, Крокодил выглянул из-за веток. Айра разговаривал с голограммой; его собеседница, высокая полная женщина, была одета в пальмовую юбку. Пышное ожерелье лежало на большой увядшей груди, не прикрывая наготу и не украшая ее. Содержание разговора, его интонация и лексика не вязались ни с обликом собеседников, ни с окружающим пейзажем.

– Твоему внуку ничего не угрожает, – после короткой паузы заговорил Айра. – Его судьба зависит только от него. Ты унижаешь его опекой, а меня оскорбляешь дикарскими домыслами.

– Зачем ты это делаешь? – шепотом спросила женщина.

– Что именно?

– Вот это, все?

– Выражайся яснее. Я делаю свою работу.

– Свою работу?! Твоя работа – принимать Пробу у мальчишек?

– В том числе.

– Не смей трогать моего внука! – из ее горла вырвалось натуральное рычание. – Если ты признаешь его не годным к несению гражданства – я подам апелляцию.

– Он получит то, чего заслуживает.

– Я эксперт не хуже тебя. Если ты не дашь ему гражданства, значит, ты предвзят, и я это докажу.

Крокодил не видел лица Айры. Тот стоял, опустив руки вдоль тела, расслабленно и неподвижно. По его позе нельзя было прочитать его чувства. Женщина смотрела прямо и, наверное, могла бы разглядеть Крокодила. Но происходящее в лесу не интересовало ее. А может, узкий канал связи позволял ей видеть только собеседника.

– Ты знаешь, какой у него болевой порог? – тихо спросил Айра. – Ты, эксперт?

Суровое лицо женщины дрогнуло.

– Ноль четыре. Но он управляет собой.

– Ты отправила мальчика с порогом ноль четыре сдавать Пробу? – в голосе Айры впервые прозвучало нечто кроме отрешенного холода.

– Я отправила?! Это его решение… А ты – ты выбирай слова, Махайрод! Я записываю наш разговор!

– Я тоже.

– Ты предвзят! Ты должен был отказаться принимать у него Пробу. Сразу, как только увидел его в списках.

– Нет, не должен! – Айра повысил голос, и Крокодил расслышал отчетливо прорвавшуюся ярость. – Он такой же, как все, подросток. Я принимаю у него Пробу, как у всех!

Ну ничего себе, подумал Крокодил и вспомнил сцену прибытия: «А это что за бледно-зеленая поросль?» И ведь Айра хотел отправить Тимор-Алка домой – вместе с Крокодилом…

Женщина с увядшей грудью сжала тонкие губы. Крокодил с удивлением увидел слезы в ее маленьких глазах.

– Будь очень внимателен, Махайрод.

– Я и так очень внимателен, Шана.

Несколько секунд женщина будто бы хотела что-то добавить и выбирала слова. Потом опустила взгляд – и пропала, растаяла, и Крокодилу открылось строение в лесу – дом-хижина, похожий на тот, в котором размещался офис миграционной службы.

– Какой ты беспокойный, мигрант, – сказал Айра, не оборачиваясь. – С тобой много хлопот.

Крокодил перевел дыхание:

– Вовсе нет. Никаких.

Айра обернулся. Его глаза, обычно мутноватые, сейчас казались залитыми пластмассой. Как будто Айра нацепил матовые контактные линзы.

– Я искал дорогу в лагерь, – сказал Крокодил.

– А, – сказал Айра, помолчав. – В лагерь. Сейчас пойдем. Солнце склоняется.

И направился к дому, не говоря ни слова. Крокодил помедлил; Айра обернулся с порога:

– Заходи…

Крокодил вошел, не чувствуя ступенек под огрубевшими растоптанными ступнями.

– Можешь сесть.

Ни травы, ни мебели внутри дома не было. Пол, к великому облегчению Крокодила, оказался из гладкого дерева – как столешница. Он уселся в уголке и подвернул под себя гудящие ноги; Айра подошел к узкому окну без занавесок и устроился на подоконнике.

– Я могу отправить тебя на материк прямо сегодня, – продолжал Айра. – По результатам теста на регенерацию. Однако, насколько я понимаю, тебе хотелось бы задержаться подольше.

Крокодил закусил губу.

– Поработай провокатором, – доверительно предложил Айра. – Я буду давать тебе задания относительно конкретных претендентов. А ты будешь манипулировать. Почти как с Камор-Балом.

Крокодил почувствовал, как сильно устал за последние дни.

– Хочешь, чтобы я помогал тебе срезать пацанов?

– Чтобы ты помогал им проявить себя. Они затем сюда и приехали.

– Объясни мне критерий, – взмолился Крокодил. – Объясни, зачем полноправному гражданину бегать по углям?

За спиной Айры, в сумеречном лесу, загорались на ветках сиреневые пятна – местные насекомые, обитающие колониями и светящиеся в темноте.

– Проба – это ритуал, – веско сказал Айра. – Но главное это инструмент. Инструмент совершенствования человека. Ясно тебе, мигрант?

– При чем тут жизнь в лесу и беготня по углям?

– Подготовка к Пробе задает систему мотиваций. Человек знает, что преодолевать страх и лень – почетно. Что быть воином, хоть раз в жизни, – необходимо. Мальчики и девочки мечтают пройти испытание, хотя зависимым быть спокойнее. Дети мигрантов, попавшие на Раа в детстве, мечтают сдать Пробу, сдают – и перестают быть мигрантами.

– То есть это колоссальная манипуляция, – сказал Крокодил.

Айра поднял брови.

– Навязывание чужих целей, – объяснил Крокодил. – Причем с пеленок. Культ соответствия ожиданиям – будь таким, каким общество желает тебя видеть, и ни в коем случае не будь другим. Это что – гражданская зрелость?! Нет, это готовность подчиниться дурацкому приказу!

– Мигрант, – сказал Айра с ноткой презрения. – Зачем ты сюда приехал? Ты, похоже, ничьим ожиданиям не соответствуешь – вообще.

Крокодил осекся. Айра смотрел на него в упор мутноватыми, как пластик, глазами.

– Я соответствую своим ожиданиям, – сказал Крокодил. – И достаточно.

– Твоей планете это принесло много счастья.

Крокодил вскочил, не вполне понимая, что собирается делать:

– Что ты знаешь о моей планете?!

– Ничего, – Айра не шелохнулся. – Это предположение. Что ты так вскинулся?

Крокодил остановился в нескольких шагах от него. Айра сидел, подогнув ногу, упершись пяткой в узкий подоконник. Он не шевелился, но Крокодил отчетливо понял: получить в челюсть от Айры означает остаться без зубов.

– Что ты знаешь о моей планете? – повторил он, сдерживаясь изо всех сил.

– Только то, что тебя там больше нет, – Айра не мигал. – А уж счастье это или несчастье… решай сам.

Крокодил вернулся в свой угол и сел на пол. Кровь у него сильно прилила к лицу; Айра, без сомнения, отлично умел находить болевые точки и «разрабатывать» их. Неудивительно, что ребята на острове начинают метаться, совершать глупости…

– Ваша Проба – в лучшем случае лотерея, – выровняв дыхание, сказал Крокодил. – Надо понравиться инструктору, иначе один человек своей волей спишет тебя в зависимые.

– Ерунда, – в неподвижных глазах Айры впервые что-то изменилось. – «Воли инструктора» не существует, существуют объективные данные. Достойный обязательно должен стать полноправным гражданином, недостойный – ни за что не должен. Иначе пострадает критерий