– Насколько я понимаю, вам нечего сказать в свое оправдание? Или вам на это просто наплевать? – ехидно добавила она.

Батт негромко рассмеялся и заговорил медленно, словно обдумывая каждое слово.

– Неужели все анурки говорят так? И вы еще хотите заправлять всем на Венере.

– На Земле у нас все получается не так и плохо – после всего, что вы, мужчины, наворотили в политике. Жаль, что революция матерей произошла не раньше.

– К черту революции. Мира хотели все. Земля – древняя, усталая планета.

– Это мир твердых моральных устоев. Особенно по сравнению с вашими, мистер Альберта Ли Браун.

Услышав свое официальное имя, Батт угрожающе надвинулся на нее, и она поспешно продолжала, уже немного другим тоном:

– А что вы скажете по поводу использования неприкосновенного запаса из шлюпки?

Он склонил голову набок и внимательно посмотрел на нее.

– Послушайте, – произнес он наконец. – У меня с лихвой хватило бы денег на обратный билет, но из-за этой вашей динозаврихи-судьи я не мог получить выездной визы. Вот и пришлось лететь зайцем. А «Элеанору Рузвельт» выбрал потому, что у меня тут пара корешей в команде, вот они и согласились помочь. А что до шлюпки… Вам известно, что на каждом пассажирском лайнере их вчетверо больше, чем нужно? И уж насчет жратвы я бы вообще молчал: я ее и не ем почти, потому как она мне поперек горла.

– Ну да, – саркастически кивнула она. – И потому вы заставили мальчика красть для вас фрукты. Полагаю, вы не знали, что по правилам провоза пассажиров он считается таким же виновным, как вы?

– Да нет, Ив, не заставлял он! – попробовал вмешаться я. – Он всего-то хотел…

– Знал, а как же еще? И знал, что, если меня поймают как зайца, отправят обратно на Землю отбывать ваши дурацкие наказания.

– Но вы ведь их заслужили, не так ли?

Он нетерпеливо отмахнулся.

– Я говорю не о законе, женщина. Я говорю о простой логике. Послушайте! У меня неприятности, потому что я отправился на Землю искать жену. А вы здесь сейчас потому, что летите на Венеру искать мужа. Так давайте!

Сестра буквально пошатнулась.

– Давайте? Чего давайте? Вы… вы… вы предлагаете мне, чтобы… чтобы…

– Ну же, мисс Спарлинг, я серьезно. Я предлагаю нам пожениться, и вы это прекрасно понимаете. Да вы и прежде поняли из рассказа мальчика, что вы меня интересуете в качестве жены. Вы здоровы, крепки, у вас хорошая наследственность, вы умеете справляться с насосным оборудованием, вы жили под водой – в общем, положение ваше ничуть не хуже, чем у любой известной мне нуры. Ну, и с плодовитостью у вас тоже, надеюсь, все будет тип-топ.

– Ну, Ив! – не выдержал я. – Да соглашайся же!

Голос сестры буквально сочился презрением.

– И с чего это вы взяли, что я сочту вас желанным супругом?

Он абсолютно искренне развел руками.

– Я так подумал: если бы вам хотелось пуделя, вы бы без труда нашли его на Земле. А раз летите на Венеру, значит, вы ищете не пуделя, вы ищете мужчину. Вот вам я. Мне принадлежат три острова в архипелаге Галерты – идеальная земля для разведения грязеники, если их хорошенько расчистить. И это не говоря о хороших устричных отмелях у берегов. И дурных привычек у меня нет, если не считать того, что люблю жить по-своему, а не как приказано. Наружность моя для плоскостопого фермера вполне себе ничего. И главное, если вы за меня выйдете, то станете первой замужней на борту, все остальные дамочки только что не сдохнут от зависти.

Последовало довольно долгое молчание. Сестра отступила на пару шагов и внимательно осмотрела его; впрочем, там было на что посмотреть. Он терпеливо ждал, пока взгляд ее сканировал его от забавных зеленых башмаков и до копны волос. Я затаил дыхание. Подумать только, Батт может стать моим шурином, а я буду жить на плантации в краю Плоского Народа! Но почти сразу же я вспомнил сестрицу с ее замашками, и надежд на это резко поубавилось.

– Знаете ли, – подала она наконец голос, – для брака нужно чуть больше, чем это.

– Так за чем же дело стало? – улыбнулся он. – Кто мешает нам двоим попробовать друг друга на вкус?

И он обхватил ее своими лапищами так, что она буквально утонула в них.

После того, как он отпустил ее, оба некоторое время молчали. Первым заговорил Батт.

– Что до меня, – заявил он, – я голосую «за».

Ив осторожно провела кончиком языка по губам из одного уголка рта в другой. Потом отступила на шаг, продолжая внимательно смотреть на него, словно прикидывая, сколько в нем росту. Потом еще на шаг, потом, побарабанив пальцами по подбородку, еще. Мы с Баттом ждали. Коснувшись спиной люка, она рывком распахнула его и выпрыгнула наружу. Батт подбежал к выходу и выглянул из шлюпки. Убедившись, что на шлюпочной галерее никого нет, он закрыл люк и вернулся ко мне.

– Что ж, – философски сказал он, опускаясь на рундук. – Как-то так.

– Отказались бы вы от этой затеи, Батт, – не выдержал я. – Вряд ли вам понравится женщина вроде Ив в качестве жены. Это она на вид маленькая и беззащитная, а на деле выучилась управлять подводным городом, не забывайте!

– Ой, да не очень-то то и страшно, – ухмыльнулся он. – Я рос в годы Голубого Чикагского Бунта. Фигня, – он вытянулся на спине и оскалился, глядя в потолок. – Сдается мне, жениховство прошло прям зашибись.

Я повеселел, и мы несколько минут подшучивали друг над другом. А потом услышали топот нескольких ног.

Батт метнулся в нос шлюпки. Бластер мигом оказался у него в руке, и он ругался самыми последними словами. Я бросился было за ним, но он поймал меня за свитер и толкнул в сторону люка – так, что вошедший капитан споткнулся о меня, и тоже полетел на пол, запутав меня своими золотыми аксельбантами и позументами. Когда же мы, наконец, распутались и поднялись на ноги, дышал он с некоторым трудом.

Капитан был невысоким, пухлым человечком с круглым лицом, выражение которого показалось мне испуганным. Он нахмурился на меня – точь-в-точь как делает это сестра – и, поймав за воротник, вытолкнул из шлюпки. Там меня перехватил старший помощник, в свою очередь передавший меня второму помощнику машиниста. Рядом стояла сестра, придерживаемая стюардом с одной стороны и бортинженером с другой. За их спинами столпилось с пару дюжин зевак из числа пассажирок.

– Жалкие трусы! – кипятилась сестра. – Пустили капитана к опасному преступнику в одиночку!

– Так что не могу знать, мисс Спарлинг, – отвечал бортинженер, потирая значок с крылатым космолетом, приколотым к фуражке. – Старый хрыч вообще не хотел это даже в бортовой журнал вписывать – ну, смылся бы этот фрукт с борта после посадки, и кому от этого плохо? А вы ему принялись сыпать параграфами из законов Матери Аниты, так что теперь ему некуда деться, кроме как исполнять свой долг. А что он пошел первым – так это оттого, что у нас тут все люди семейные, вот он и не хочет сирот плодить.