Теперь он коснулся морского ила. Дно. Над головой было шестьдесят футов, где-то сверху гуляли волны. В тишине распространялась едва ощутимая вибрация. Это был отзвук далекого прибоя. Странник остановился возле дна, едва касаясь его кончиком хвоста. Потом он издал серию коротких звуков, и из углубления, напоминавшего рот, появился новый рой пузырьков. Он опустился на фут, на два, на три. Теперь треть его хвоста легла на илистое дно. Грушевидное тело странника еще возвышалось над дном на добрых семь футов, и к ним следовало прибавить еще четыре фута, приходившиеся на рога. Над ним — пятьдесят футов морской воды. Но все не должно было закончиться именно так. И странник с нетерпением ждал, что будет дальше.

Тишину нарушал только далекий прибой. Но был и другой постоянный звук, он исходил из тела самого странника, — ритмичное тик-тик-тик… Это лихорадочно работал мозг.

Время шло. Вдали над морем опять послышался гул летательного аппарата. Он развернулся и возвращался назад. На этот раз внизу у него не было видно опор. А где-то в толще воды затаились и другие странники. Минута следовала за минутой. Волны бежали по поверхности моря. Далекий прибой с шумом и ревом бил в берег. А в вышине, за облаками, низко висевшая луна невидимо скользила к горизонту. Но странник продолжал ждать.

Наступил час прилива. Здесь, вдали от полосы прибоя, изменения были едва ощутимы. Но постепенно странник почувствовал усиливающееся давление воды на его тело. Он едва заметно сдвинулся к берегу. Его лежавший на дне хвост выпрямился и напрягся. В фосфоресцировавшем иле время от времени вспыхивали слабые голубоватые огоньки. Наконец странник сорвался с места. К берегу. Он волочил за собой хвост, оставляя позади призрачную светящуюся полоску. Мимо проплыла рыба. Ревел мотор, несший по морю невидимую машину. Но она была еще далеко, и странник не беспокоился. Прилив продолжался. Странник плыл короткими рывками. Иной раз — на три-четыре фута, иной — на все восемьдесят В одном месте, где было заметно глубже, он разом одолел почти сотню ярдов, а потом остановился, чтобы передохнуть. Затем снова оттолкнулся. Где-то в море сейчас были его братья, передвигавшиеся вдоль дна таким же образом. Странник плыл и плыл, сознательно следуя за приливом.

Пока прилив не закончился, странник успел приблизиться к берегу на две мили. Но его путь нельзя было назвать прямым. Перемещался он неохотно, мелкими рывками и следуя течению. А оно усиливалось у входа в бухту. Так что странник отдрейфовал еще на пару миль в сторону.

Наступило время, когда прилив сменился отливом. Странник остановился. На полчаса он застыл, слегка покачиваясь и не делая никаких других движений, а в мозгу его раздавалось размеренное: тик-тик-тик. К концу этих тридцати минут он издал утробное урчание. Изо рта вырвались пузырьки. Он погрузился, прислушался, выпустил следующую серию пузырьков, потом опустился еще глубже. Очень осторожно он лег в ил. Выдохнув еще раз, он устроился отдохнуть.

Так он лежал, а в его мозгу что-то по-прежнему тикало, хотя глаза оставались бесстрастными. Он лежал во мгле, как инопланетное существо, ожидая, когда произойдет нечто существенное.

Несколько часов он был абсолютно неподвижен. Тем временем сквозь толщу воды стал пробиваться тусклый свет. Кроме того, странник заметил слабые колебания придонной взвеси, увлекаемой отливом. Но и они вскоре прекратились. Море вновь успокоилось. И странник зашевелился.

Он тихо заурчал и дернулся. При этом из-под его брюха вырвались струйки воды и поднялось легкое облачко ила. Странник изогнулся влево и вправо, отряхиваясь, вильнул хвостом, вытянув его из грязи сначала на длину фута, двух, потом четырех, пяти, пока наконец рывком полностью не освободился.

Но только на секунду. Вытащив хвост, странник пустил пузырьки и опять медленно опустился на дно. Он выдохнул очередную порцию воздуха, устроившись так, чтобы пара-тройка футов хвоста теперь оставалась в иле. Странник ждал до тех пор, пока не вернулся прилив.

Он плыл по течению. Когда он достиг похожего на канал углубления, прилив пытался отнести его в сторону. Но странник балансировал при помощи хвоста. Теперь он устремился вниз. Течение усилилось.

Но оно снова ослабло, как только приблизилось время отлива. Странник остановился. Он завис над дном, закопав в ил конец хвоста длиной около ярда. В мозгу тикало. К поверхности опять устремились пузырьки. Странник погрузился еще глубже и прислушался, припав ко дну… Он опять осторожно устраивался на отдых.

За это время странник много чего услышал. И во время высокой воды, и во время низкой по морю распространялся далекий звук работающих моторов. Один раз судно подошло совсем близко. Послышалось шипение. Что-то вроде длинного троса пролетело над головой. Минные тральщики патрулировали море, стараясь обнаружить глубинные бомбы. Но у странника, расслабленно лежавшего на дне, не было якоря, за который мог зацепиться трос. Тем не менее странник не отрывал взгляда от поверхности, пока минный тральщик не удалился.

Когда рассвело, он снова освободился от ила и поплыл вслед за приливом. И еще раз в ожидании залег на дно, пока не наступил новый — ночной прилив. Но для странника не было большой разницы между днем и ночью. Его мозг, тикая, неустанно работал. Странник отдыхал и опять плыл, плыл, потом опять отдыхал — машинально, с непреклонным упрямством, и всякий раз оказывался там, где было быстрее приливное течение и где располагались подводные каналы.

Наконец он очутился в месте с глубиной не больше сорока футов. Сюда с поверхности проникал зеленоватый солнечный свет. На этом свету странник был хорошо различим сверху. Ему пришлось замаскироваться морскими водорослями и тиной, со стороны напоминавшими волнообразно движущиеся зеленые щупальца. Его глаза теперь походили на змеиные — такие же мудрые и злобные. Лишенный подбородка, с длинным хвостом, придававшим его телу что-то демоническое, странник был похож на некое исчадие ада. Вдруг его хвост зацепился за непонятное препятствие. Как раз в этот момент мимо проплывал один из его братьев. Он проследовал в двадцати футах, так что оба могли прекрасно видеть друг друга. Странник попал в ловушку. Он то подавался вперед, то пятился назад, пытаясь освободиться, тогда как его брат спокойно двигался вперед.

Через двадцать минут после встречи раздался сильный взрыв, за которым последовало множество расплывчатых, туманных звуков. Странник мог предполагать, что произошло, хотя и не знал наверняка. Подводная лодка у входа в бухту — не слишком известный среди фауны предмет, но для странника она составляла часть привычного окружения. Его тикающий мозг был в состоянии интерпретировать взрыв как выполненное предназначение его натолкнувшегося на что-то брата. Мозг также с облегчением определил, что взрывная волна сдвинула державшую странника западню, подарив ему свободу. Он направился вперед по следам своего собрата. Следуя вместе с приливом, он плыл размеренно, почти торжественно, с четким осознанием цели. В канале вдруг показалась сеть — там, где странник не ожидал ее увидеть. Но прямо перед ним в сети зияла огромная брешь. В стороне лежал оторванный хвост другого странника.

Четвертый странник прошел сквозь дыру. Это оказалось так просто… Его хвост, правда, на секунду зацепился, но в следующий момент странник уже был в бухте. Тиканье в мозгу становилось все отчетливее и резче, поскольку теперь у него появлялся верный шанс выполнить свое предназначение. Он прислушивался к звуку моторов, безошибочно оценивая по гудению их мощность, а в округлой черепной коробке скрупулезно измерялись мощности магнитных полей. Звуков и нюансов было множество, потому что наверху метались различные суда, пытавшиеся выяснить обстоятельства недавнего взрыва. Их двигатели ревели и стучали, а стальные корпуса вносили сумятицу в разнообразие магнитных полей. Но ни один из кораблей не подошел к страннику близко настолько, чтобы тот не смог выполнить долг.