Над равниной пролился белый свет, огромный поисковый луч прошелся от стены до горящих кораблей. Я прикрыл глаза рукой и пригнулся, ожидая удара, который положит всему конец.

Но его не последовало.

Луч померк, превратился в слабое сияние, освещающее серый космодром и белые границы пусковых шахт. Вся Ураганная стена светилась, словно была построена из лунного камня.

– Лорд Марло, возвращайтесь к стене! – раздался в ухе шепот Лориана.

Повторять не пришлось. Я повернулся и побежал. До бронзовых ворот было меньше трехсот футов, а до границы щита и того меньше. Я бежал так, что развязались птеруги и принялись бить меня по коленям.

Я не успел пробежать и полпути.

– Сдавайтесь!

Слово громогласно ударило по всей Беренике. Это было невероятно. Земля содрогнулась, пыль дождем обрушилась со стены на меня. Я застыл, не сразу сообразив, что говорили на человеческом языке.

– Сдавайтесь!

Слово гремело от земли до небосвода, сотрясая планету с каждым слогом.

Свет на Ураганной стене мерцал и колебался, словно отражение белого платья в темном стекле.

– Адриан, – спросил Лориан, забыв о формальностях, – ты это видишь?

Я уловил краем глаза движение и повернулся, протянув руку за мечом. Но рука безвольно опустилась, когда я увидел тот ужас, что опустился в долину Дейры.

На фоне этого гиганта даже наши колоссы казались карликами. Его зловещая величественность затмевала даже верхний парапет Ураганной стены, а его железная корона цеплялась за тучи. Это была многомильная голограмма, яркая тень, посланная в долину из жуткой крепости. Призрачно-голубая и бесплотная. Сквозь нее просвечивали облака, контуры были тусклыми, а разрешение – нечетким, из-за чего ступни голограммы потерялись. Башнеподобные ноги в лакированной броне поднимались на сотни футов к чересчур узкому торсу, а над плечами на длинной шее сидела отвратительная гладкая голова темного властелина преисподней, увенчанная железом и серебром.

Темные глаза-колодцы изучали землю. Меня охватил ужас, ведь это лицо, этот потусторонний образ я бессчетное число раз видел во снах и видениях. Князь князей. Пророк сьельсинов, помазанник Наблюдателей, спящих за звездами. Аэта ба-аэтани и шиому. Князь князей и Пророк. Бич Земной. Существо, которое хотело быль королем.

Сириани Дораяика.

– Сдавайтесь! – прогремела голограмма, нависая над стеной и городом.

Меня она не замечала; я был словно муравей у ее ног.

– Милорд, они выходят на связь, – сообщил Лориан.

– Можешь соединить? – спросил я.

– Я… да, милорд.

– Оно хочет произвести на нас впечатление, – сказал я. – Устрашить.

– Сдача даже не обсуждается, – сухо ответил коммандер по рации, и я домыслил за него: «Они все равно нас убьют».

Мы оба помолчали, потом он добавил:

– Никакого торга с Бледными.

Я гулко усмехнулся. Здесь, под тенью ворот, можно было хорошо рассмотреть проекцию и остаться незамеченным. Лориан был прав, и за эту правду я уже сполна заплатил.

– Я знаю, что они нас убьют, – ответил я. – Соединяй.

– Милорд… – медлил Лориан, – будет лучше не ввязываться в диалог. Здесь мы в безопасности, насколько это возможно. Есть шанс продержаться и дождаться флотилии.

– Тем более нужно отвлечь его разговорами, – возразил я. – Оно не знает о флотилии.

Аристид немного помолчал.

– Только аудио, – сказал он наконец. – Соединяю.

Я заговорил не сразу. Немного постоял между олицетворяющими Мимолетное Время статуями-близнецами по обе стороны ворот. Двуликие статуи смотрели сразу в двух направлениях, следя за подступами к городу. Одно лицо было юным, другое – старческим. За воротами собрались раненые, вестибюль был заполнен людьми, ирчтани и медиками в халатах с зеленой звездой. Лина и Валку я не видел. На меня смотрели глаза людей, птиц и медсестер в белых шапочках. Я чувствовал и взгляд голографического великана, но он не был направлен на меня.

По-прежнему невидимый для врага, я вышел под арку и посмотрел на призрачного титана. Его корона была выше горных вершин.

– Я долго ждал этого момента, – произнес я, устремив взгляд сквозь бледно-голубую фигуру к заслонившей солнце рукотворной луне.

Великан наклонил голову и прищурил глаза за веками и мигательными перепонками.

– Этот голос… – Он говорил на чистом галстани, холодном и высоком, как облака, обрамлявшие его голову. – Я много лет следил за тобой, родич. Рад, что мы наконец встретились.

– Родич? – удивленно переспросил я.

– Мы из одного теста, лорд Марло.

Я смутно разглядел, как на огромном, размером с космический корабль, лице голограммы обнажились прозрачные зубы.

– Ты победил Отиоло. Мы братья, ты и я. Aetamn.

– Aetamn, – повторил я.

«Два аэты».

Пророк хищно, по-звериному, оскалился:

– Ты убил Аранату. По нашим законам ты аэта. Aeta ba-Yukajjimn.

«Князь паразитов».

– Крысиный король, – произнес я вслух. Ответить на это мне было нечего.

– Но все же король, – ответил Бич Земной. – Я слышал, что ты также убил Улурани. Делаешь мою работу за меня.

Завоеватель приосанился. Голограмма достигала в высоту пяти тысяч футов и даже более, но мне показалось, что Дораяика меньше Аранаты, у́же в плечах. Однако его голос был властным, резким, а произношение человеческих слов – гладким, чего я никак не ожидал от такого существа.

– Но твое правление подошло к концу. Ты сдашься и придешь ко мне.

– А если откажусь?

– Отказываться будет неразумно.

– Почему я?

– Потому что ты принадлежишь ему, – ответил Пророк. – Оно – чудовище. Ты тоже чудовище. Ты зовешь его Тихим, но это неверно. Его слово было слышно среди звезд. Вызов, брошенный им богам.

Я молчал, не зная, какие выводы делать из этого заявления. Сириани знало о Тихом. Разумеется. Если верить Иубалу, то Дораяика говорило с Наблюдателями. Ему, как и мне, являлись видения.

– Ты понимаешь, о чем я говорю, родич, – сказал Князь князей.

В ушах раздался детский плач, я представил яйцо и храм под темным пустым небом. Войну. Одну-единственную войну. Мог Пророк видеть то же самое, что и я? Свои армии, марширующие среди звезд, сжигая планету за планетой? «Демиург»? Мог он слышать, как я произношу те ужасные слова? Видел ли он меня в кандалах, под черным куполом над величественными колоннами?

– Если я сдамся, ты пощадишь моих людей? Всех, кто есть на этой планете? – С этими словами я отодвинулся назад, ушел глубже в тень между двумя иконами Времени. – Позволишь им свободно покинуть планету?