жизнь решит иначе, я приму это, смирюсь».

– Куда ты улетал? – поинтересовалась она.

– Ездил по делам в Днепропетровск. Нужно было забрать лицензию и трудовую книжку.

– Для «Совершенства»?

– Нет. Я там больше не работаю.

Анна удивленно подняла бровь.

– Я понял, что мне нужно идти дальше.

– А Славик?

– В том-то и дело, что «Совершенство» всегда будет ассоциировать с ним, – пояснил Матвей причину своего ухода.

Теперь она смотрела пораженно: пазл сложился. Матвею понадобилась помощь. Он направил на нее пристальный взгляд:

– А ты зачем летала в Нью-Йорк?

– По делам.

Подошел официант. Заказ спас ее от подробного ответа на вопрос. Сразу же за официантом подошла администратор. Анна подписала книгу: «Пусть книга станет для вас ответом». А девушка попросила заполнить анкету и вручила в знак благодарности дисконтную карту заведения.

Анне поставили на стол воду без газа, а Матвею принесли бокал вина и кальян. Выпустив пару клубов дыма, он спросил:

– И о чем ты думала в Нью-Йорке?

– О будущем.

– И что надумала? – на высоких нотах поинтересовался он.

Она внимательно посмотрела и на выдохе произнесла:

– Ничего не будет, Матвей.

Ответила его же словами. Расслабленное выражение лица собеседника сменилось напряженным: такого он точно не ожидал.

– То есть! – прозвучал не вопрос, а скорее возглас удивления.

– Матвей, мы прошли точку невозврата, – выговаривая каждую букву, спокойно пояснила Анна. – Знаешь, что это?

– Расскажи.

– Когда самолет летит, он достигает отрезка пути, на котором уже не может вернуться: не хватит топлива. В этот момент пилот понимает, что двигаться можно только вперед.

– И-и-и? – спросил он протяжно.

Видимо, когда Матвею нечего сказать, он только и может, что задать свой НЛП-вопрос «И-и-и?»

– У нас их было несколько. Первую точку невозврата мы прошли 31 декабря 2014 года, когда ты встретил Новый год не со мной. Вторую – когда не позвонил сразу после выхода книги. Третьей стала наша встреча в домике.

– А что со встречей не так?

Анна рассмеялась.

– Ты готовился к этой встрече, и для тебя она была неслучайной, – уверенно заявила она. – Ты пришел с намерением доказать, что я все придумала.

– Так и есть: ты все придумала, – он словно вцепился в ее слова. – Аня, перестань. Я же сказал, что люблю тебя…

– Какая любовь, Матвей?! – возмутилась она. – За неделю ты позвонил три раза и даже не написал в Facebook. А когда я вернулась, ты смог встретиться только через три дня. Любящие люди себя так не ведут.

– Я обиделся на твое исчезновение, – уверенно пояснил он.

– Ты пришел продолжить. Или мстить. Ты ничего не понял, Матвей. Там, где нет признания, раскаяния быть не может. Признания не было. Ты ничего не предложил – только пытался доказать, что во всем виновата я.

– Зачем мне это?

– Затем, что я стала тебе нужна.

Матвей выпил вино залпом, затянулся дымом и замолчал. Анна видела: он думает.

– А секс, – он попытался зацепить ее напоминанием о бурной ночи.

– Секс с бывшим на инстинкте – не повод для отношений и даже для разговора, – не подбирая слов, пояснила она. – Тебе ли не знать?

– Тогда зачем ты пошла в домик на разговор? – осторожно поинтересовался он.

– Я слишком долго его ждала, чтобы в последний момент спасовать, – честно призналась она.

Матвей позвал официанта и попросил виски. Он размеренно выпускал клубы дыма.

– Ты играла со мной. Все было игрой, – определил он. – Ты закончила второй раунд в Одессе. Потом мне показалось, что я отыграл, пока не встретил тебя в горах. А потом ты выпустила книгу. Она стала началом третьего раунда.

Анна отрицательно покачала головой.

– Нет. С моей стороны никогда не было игры. Но о твоем «Ее одну» я знаю, – мягко пояснила она.

– Ты все-таки отслеживала мой Facebook! – обрадовался он, как мальчишка.

Анна не сдержала улыбки: отслеживала не она – Гала. И в этом смысле наши близкие могут стать причиной лишних эмоций. Но Матвей в ее правду не поверил бы.

– Как ты там подписал? «Ее одну», – поддержала она иллюзию. – Я поняла, что ты мстишь. Но я этого ожидала. Ты действовал точно по моему сценарию. Я даже знала, что ты изменишь статус в социальной сети на «Женат».

Об этом ей тоже сообщила Гала спустя две недели после выхода книги.

Матвей смотрел пораженно.

– Да. И я знала, что если отреагирую на твой пост, то проиграю. Поэтому ждала.

Анна смерила его взглядом победителя:

– И ты пришел. Я знала, что придешь. Или нас столкнет жизнь.

Он молчал. Анна вздохнула:

– Знаешь, в чем разница между мной и тобой, Матвей?

– В чем?

– Ты играешь ради себя и игры, а я ждала разговора ради тебя. Когда в романе я писала словами Виталика, что такие не меняются, я не верила до конца, – опять вздохнула. – Матвей, даже выход «Жить жизнь» не смог тебя исправить. Посмотри на себя. Все, на что тебя хватило, – это обвинение и не более того. Да, я ждала этой встречи больше года, но в твоей игре я выросла, изменилась, поняла.

– Что? – вопрос прозвучал цинично.

Анна увидела истинного Матвея.

– Это как в притче о черепахе.

Он показал мимикой: рассказывай.

«Однажды скорпион попросил черепаху перевезти его через реку. Черепаха отказывалась, но скорпион ее уговорил.

– Ну, хорошо, – согласилась она. – Только дай слово, что ты меня не ужалишь.

Скорпион пообещал. Тогда черепаха посадила его на спину и поплыла через реку. Всю дорогу скорпион сидел смирно, но у самого берега больно-пребольно ужалил черепаху.

– Как тебе не стыдно, скорпион? Ведь ты же дал слово! – закричала она.

– Ну и что? – хладнокровно спросил он. – Скажи, почему ты, зная мой нрав, согласилась везти меня через реку?

– Я всегда стремлюсь помочь каждому: такова моя природа, – ответила черепаха.

– Друг мой, – сказал скорпион, – твоя природа – всем помогать, а моя – всех жалить. Так что же, свою природу ты превратишь теперь в великую добродетель, а мою назовешь подлостью?»

Матвей молчал. Анна пояснила смысл:

– Я больше не впускаю в свою жизнь тех, кто меня жалил. Я принимаю твою природу.

Он театрально вздохнул:

– Ты очень сложная, Аня…

– Видимо, для тебя – да. Тебе действительно нужно что-то попроще, то, чего ты достоин.

Она произнесла это спокойным, ровным тоном, без тени злорадства. Как вердикт или констатацию факта.

– И что дальше?

– Дальше я уезжаю жить в Нью-Йорк.

Он удивленно округлил глаза:

– Что ты будешь там делать?

– Трилогию издает одно из самых крупных издательств мира. Через год «Жить жизнь» будут читать в шестнадцати странах на семи языках. Скоро выйдет фильм, Матвей.

Он замолчал на несколько минут. Залпом выпил виски и заказал еще. Матвей молчал. Анна смотрела на него, пытаясь считать по лицу мысли, но борода и ботокс усложняли задачу. Она видела только движение его глаз и губ. Глаза говорили, что он думает, губы – что принимает решение.

– Выходи за меня, Богинская! – воскликнул Матвей.

Анна смотрела шокированно. Он продолжил:

– Сколько можно жить в этой неопределенности? Я тебя забыть не могу, ты меня – тоже. Давай поженимся!

Он достал из сумки коробочку и поставил на стол. Анне показалось, что ее оглушили. Ударили молотком в темечко. Он сразил ее масштабностью цинизма. Не поленилась открыть: в футляре действительно оказалось кольцо. Неожиданный поворот событий…

– И как ты себе это представляешь? – спросила она, рассматривая Матвея поверх кольца.

– Прямо сегодня съезжаемся, а завтра в ЗАГС. Ты же сама сказала, что я ничего не сделал. Вот!

Матвей улыбался своей фирменной улыбкой, которая, как табло красными буквами, высвечивала: «Я молодец». Удовлетворенность. Матвей доволен собой.

– Мы с тобой уже съезжались, – протяжно произнесла она. – Забыл?

Анна смотрела на кольцо. Небольшой бриллиант блестел, отражая свет ресторана. Подняла голову и встретилась с глазами цвета горького шоколада. Их взгляд словно нажат на паузе в видео жизни. Пауза затянулась, но с каждой секундой Анна все отчетливее понимала, что кольцо – невозможный сценарий ее будущего, даже если бы она поверила в искренность Матвея.

– Отвечу тебе твоими же словами, – она сделала паузу, как когда-то он. – Если мне не нужен ты, мне не нужно твое кольцо, – громко захлопнула коробочку и бросила на Матвея взгляд победителя. – Так же, как не нужна жизнь с тобой.

Встала из-за стола.

– И что, это все?