— Да, — ответил отец Браун. — Мне по душе люди, которые признают себя глупцами и разинями.

— Не понимаю вас, — резко заявил его собеседник.

— Наверное, дело в том, что мир полон глупцами и разинями, которые себя ими не признают, — со вздохом промолвил отец Браун и, помолчав, добавил: — Но даже если он глупец и разиня, отсюда не следует, что он убийца и лжец. И не забывайте, что есть документ, подтверждающий его рассказ: письмо, где миллионер говорит о своем мстительном брате. Пока вы не доказали, что оно поддельное, вам остается признать, что Брюса, возможно, и впрямь преследовал человек, у которого был реальный мотив. Вернее, мне следовало сказать, реально задокументированный мотив.

— Я не совсем понимаю ваши слова о мотиве, — заметил инспектор.

— Ах, любезный, — проговорил отец Браун, от нетерпения срываясь на фамильярность. — Какой-нибудь мотив есть у всякого. Учитывая, как Брюс сделал состояние, как вообще миллионеры зарабатывают деньги, любой захотел бы сбросить его в море. Для многих такой поступок стал бы почти машинальным. Мистер Тейлор мог бы его убить…

— Что?! — воскликнул мистер Тейлор, и его ноздри заметно расширились.

— Я мог бы его убить, — продолжал отец Браун, — nisi me constringeret ecclesiae auctoritas[166]. Всякий, кроме истинного праведника, испытал бы желание восстановить справедливость таким простым, таким очевидным способом: я, вы, мэр города или торговец оладьями. И лишь один человек никогда бы этого не сделал: частный сыщик, которому Брюс обещал пять фунтов в неделю.

Секретарь мгновение молчал, затем фыркнул и проговорил:

— Если вы о предложении в письме, то прежде стоит на него глянуть. Быть может, вся история сфабрикована от начала и до конца. Ваш сыщик даже не скрывает, что исчезновение горбатого великана неправдоподобно и необъяснимо.

— Да, — ответил отец Браун, — это мне и нравится в Магглтоне. Он ничего не скрывает.

— И все же, — продолжал Тейлор, взволнованно раздувая ноздри, — и все же он не в силах доказать, что высокий человек в шарфе действительно существовал или существует, а все разыскания полиции и слова очевидцев свидетельствуют, что не существует. Нет, отец Браун. У вас есть лишь один способ оправдать маленького прохвоста, который вам чем-то нравится: предъявить воображаемого убийцу. А именно этого вы сделать не в состоянии.

— Кстати, мистер Тейлор, вы ведь пришли из гостиницы, где Брюс снимал номер? — рассеянно спросил священник.

Тейлор слегка опешил и ответил чуть ли не с запинкой:

— Да, он обыкновенно снимал именно этот номер. Однако на сей раз я не успел повидаться с мистером Брюсом.

— Разве вы не приехали вместе на машине или на поезде? — осведомился Браун.

— Я приехал на поезде и привез его багаж, — нетерпеливо сообщил секретарь. — Видимо, что-то его задержало. В последний раз мы виделись в Йоркшире перед отъездом мистера Брюса, неделю или две назад.

— Тогда получается, — очень мягко проговорил священник, — что если не Магглтон видел Брюса последним на голом пирсе, то последним его видели вы на голых йоркширских пустошах.

Тейлор побледнел, однако усилием воли совладал с трескучим голосом и произнес спокойно:

— Я не утверждал, будто Магллтон не видел Брюса на пирсе.

— Да, но почему? — поинтересовался отец Браун. — Если он выдумал одного человека на пирсе, почему бы ему не выдумать двоих? Разумеется, мы знаем, что Брюс существовал, однако нам неведомо, что было с ним в последние недели. Возможно, он не покидал Йоркшира.

Весь светский лоск секретаря улетучился, а его трескучий голос сорвался почти на визг:

— Вы просто передергиваете! Увиливаете от ответа! Бросаете мне безумные обвинения, поскольку не можете ответить на мой вопрос!

— Погодите-ка, — задумчиво проговорил отец Браун, — а в чем состоял ваш вопрос?

— Вы прекрасно знаете, в чем он состоял, и отлично понимаете, что, черт побери, не можете на него ответить! Где человек с шарфом? Кто его видел? Кто о нем слышал или говорил, кроме вашего лгунишки? Если хотите нас убедить, предъявите его! Можно сколько угодно утверждать, что он прячется на Гебридских островах или в Перу, но я отлично знаю, что его никогда не было! Так где он?

— Думаю, вон там, — ответил отец Браун, глядя туда, где волны били в металлические колонны пирса и где на фоне зеленовато светящейся воды четко различались силуэты рыбака-проповедника и частного сыщика. — Я хочу сказать, в сети, которая полощется в море.

Как ни удивился инспектор, он сразу вспомнил о своих обязанностях и зашагал вниз по берегу, крикнув на ходу:

— Вы хотите сказать, что тело убийцы в сети у старика?

Отец Браун кивнул и засеменил вслед за инспектором. Тем временем Магглтон уже шагал им навстречу, и вся его фигура, словно в пантомиме, выражала крайнее волнение.

— Все так, что бы мы ни думали! — задыхаясь, выговорил он. — Убийца попытался доплыть до берега и утонул, конечно, в таких-то волнах. Или действительно покончил с собой. Так или иначе, его труп заплыл в сеть к Старому Жупелу. Именно это безумец имел в виду, когда сказал, что вылавливает мертвые тела.

Инспектор с такой живостью припустил к пирсу, что оставил их далеко позади. Было слышно, как он на бегу выкрикивает приказы. Очень скоро рыбаки, случайные прохожие и полицейские вытащили сеть на мокрый песок, розовый в последних отблесках заката. Секретарь глянул в ту сторону, и слова замерли на его губах. Там лежало исполинское тело в лохмотьях; взгляд сразу отмечал ссутуленные плечи, орлиный нос и драный алый шарф, который при таком освещении казался струей растекшейся крови. Однако Тейлор смотрел не на шарф и не на фигуру, а на лицо, и на его собственном лице отражались подозрительность и недоверие.

Инспектор повернулся к Магглтону и сказал:

— Это, безусловно, подтверждает вашу историю.

Лишь сейчас, услышав новый вежливый тон инспектора, Магглтон понял, что в его историю никто не верил. Никто, кроме отца Брауна.

Он заметил, что священник отошел от остальных, и сделал шаг в его сторону, но тут же замер, поняв, что преподобного джентльмена вновь заворожил нелепый игровой автомат. Патер даже вытащил из кармана пенни, однако в машину опустить не успел, потому что секретарь воскликнул высоким неприятным голосом:

— Думаю, мы можем добавить, что с чудовищными и бредовыми обвинениями в мой адрес теперь тоже покончено!

— Мой дорогой сэр, — ответил священник, — я вас ни в чем не обвинял. Глупо было бы предполагать, что вы убили хозяина в Йоркшире и приехали сюда разыгрывать спектакль с его багажом. Я лишь сказал, что против вас можно выдвинуть обвинения убедительнее тех, которые вы с таким жаром выдвигали против бедного мистера Магглтона. И все же если вы хотите узнать подлинную историю (а она, поверьте, еще не раскрыта), советую вам обратиться за намеком к собственному рассказу. Вспомните мрачную и существенную подробность: миллионера Брюса не видели в привычных местах уже много недель, вплоть до его убийства. Раз уж вы обнаружили задатки талантливого детектива-любителя, попробуйте распутать этот вопрос.