litbaza книги онлайнНаучная фантастикаНочная смена. Крепость живых - Николай Берг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 118
Перейти на страницу:

Оставив пацана думать, продвигаемся до двери в лабораторию – благо тут она, в торце коридора. Ключ, который дал Сан Саныч, мягко щелкает в скважине. Но когда мы закрываем дверь и нам навстречу выходит Валентина Ивановна, Николаич просит Андрея присмотреть за беспризорником. В общем-то я с ним согласен: беспризорщина тупа и жестока в основной своей массе, и этот пацан может легко наделать пакостей от просто насрать в коридоре в пику нам, скучным мудакам, до более серьезных пакостей, – например, убегая из поликлиники, пооткрывать двери тех кабинетов, где сейчас тупо стоят зомбаки. С тем же успехом может и остаться, и потом оказаться нормальным… Ну почти нормальным – печенка-то у него посажена все равно, да и по мозгам «Момент» и прочие растворители как кувалдой бьют.

Валентина явно очень рада. Наверно, все-таки побаивалась, что может остаться тут, как Сан Саныч. Приглашает отобедать – она еще и еды наготовила. Оказывается, хитрый Николаич проверил мои слова, тем более что сделать это было просто – номер телефона лаборатории имелся в «Желтых страницах». За ночь они несколько раз переговаривались.

Правда, он не спрашивал ее, какие результаты после экспериментов, а она говорила о чем угодно, но не о том, что получается. Ну разумно.

Буфет через дверь от лаборатории. Четыре столика и стойка с салатами. Отмечаю, что практически все продукты уже упакованы. Нам подаются как раз салаты, разогретая пицца и тушеная говядина. Очень к месту. Чай, кофе, соки в пакетах. Пирожки с грибами и лимоном.

– Доктор, сходите к Андрею. Что там с этим шакаленком? Либо лечим и кормим, либо вон его отсюда.

Цепляю со стойки открытый пакет яблочного сока, пару пластиковых стаканчиков и двигаю к Андрею. Тот, как заядлая сплетница, внимательно смотрит в замочную скважину.

– Ну что нового? Соку хочешь?

– Пацан обшмонал трупы и ушел в кабинет. Давай сок!

Андрей оборачивается, и его натурально перекашивает от отвращения. Нюхаю сок – нормальный яблочный, пахнет вкусно, да и марка не из дешевых. Но Андрей смотрит на меня с таким омерзением, словно я ему поднес к лицу полуразложившуюся крысу в опарышах.

– Да сколько же можно! Это кто, Ильяс или Николаич никак не угомонится?

– Андрей, ни сном ни духом! Ей-богу! Честно! Что случилось-то? Нормальный сок, мне нравится больше, чем апельсиновый.

Подозрительно смотрит, вздыхает:

– Ладно, убери это, к черту. Что Николаич?

– Спрашиваем найденыша, что решил. Поступаем соответственно.

– Ясно. Ну пошли.

Торопливо выхлебываю оба стаканчика, ставлю пакет в сторонку и, как провинившийся школьник, догоняю Андрея.

Заходим в кабинет. Демидов Сергей, «крыса подвальная», разлегся на груде бумажек, вывернутых из шкафа. Грамотно, не на холодном же полу лежать, а бумага – отличный теплоизолятор.

– Ну, осквернитель гробниц, чего решил?

– Дык че, с вами иду. Тут делать не фиг.

– Условия понятны? Делаешь, что велят, взамен учим уму-разуму, кормим, поим. Начнешь хамить, крысятничать, пакостить или опять нюхать – скатертью по жопе. Если по твоей глупости кто из команды погибнет, станешь тоже страшным дядькой. Понятно?

– Понятно. А как же права ребенка?

– У ребенка права: есть, пить, спать, выполнять поставленные старшими товарищами задачи и быть полезным и послушным. Курить, нюхать, воровать, бездельничать – таких прав у ребенка нет.

– Че, и курнуть уже нельзя?

– Ты задохлик. По твоему возрасту должен быть на десять сантиметров выше. На пяток кило мяса больше. На четыре класса умнее. Детдома и всякие там заботы о бедных пьющих и гулящих сиротах, считай, в прошлом. Это уже кончилось, если ты не заметил, – встреваю я.

– Мы тебя упрашивать не будем – некогда. Итак, подписываешься? – продолжает Андрей.

– Где?

– Везде. Условия наши приняты?

– Ну приняты…

– Тогда двинули приводить тебя в порядок.

– Это еще как?

– Вшивая гопота нам даром ни к чему.

Через кабинет – у дерматолога – как раз был шкафчик с образцами препаратов от педикулеза. Делали его меньше года назад, так что все свежее еще. Малатион во флаконе. Самое то. А потом я найденыша еще шампунем с педилином обработаю. (Гм, а вроде ж это одно и то же, только названия разные?) Надо еще потом вычесывать дохлых насекомых и гнид. Ну это сам, не маленький.

Смоченным тампоном протираю грязную волосню. Похоже, что он недавно был в детдоме – волосы достаточно короткие. Уже легче. Так, намазали, теперь подождать чуток. Да, его шмотки надо бы выкинуть. А во что одеть? В шкафу висят халаты, сменная обувь. Ладно, пока обойдется халатом. А там одеть найдется во что.

– Шмотки свои вшивые кидай в угол.

– Это еще зачем? – настораживается беспризорник.

– Затем! Делай, что говорят.

– Э, я вам Машкой быть не подписывался!

– Ты что, нахал, считаешь, что твои тощие грязные мощи зажгли в нас похоть? Не надейся, поросенок. Не на тех напал. Кидай свои шмотки в угол. Вот тебе полотенце, я его смесью спирта и фурацилина намочил – оботрись, сними верхний слой грязи. Чучкан!

– Я ж замерзну. На улице-то не май месяц!

– Знаешь, ты за свои тряпки как баба цепляешься. Кончай дурковать!

В бровях и ресницах вшей у него нет. Под мышками – тоже. На всякий случай даю ему тампон, чтоб обтер свою жидкую волосню, где она есть. Потом обтираем тощее и грязное тело свертком из мокрого полотенца. Ну мытьем это не назовешь. Но хоть почище на килограмм стал. Теперь выдаю ему халат, зеленые операционные портки, которые носил дерматолог, и лапти его же – великоваты, но годятся.

– Куда я таким чучелом пойду, – бунчит пацан, пока я наматываю ему на голову косынку – малатион должен поконтактировать с вошками подольше.

– Я так полагаю, что жрать. Наверху уже накрыто, и стоит поторопиться.

Упоминание о жратве окрыляет беспризорника. Уже не споря, бодро двигает с нами в буфет. Конечно, ел-то он самое раннее вчера вечером.

– Садись, питайся, – встречает его Дарья Ивановна. Видно, она решила взять над беспризорником шефство. Остальные довольно оживленно разговаривают с Валентиной, которая рассказывает, что получилось в ходе экспериментов. При этом она перелистывает две толстые общие тетради, довольно густо исчерканные и исписанные.

Лихо же она поработала. По ее словам получается следующее, если изложить человеческим языком, а не научным результаты суточной работы с полусотней крыс, хомяков и мышей.

1. Любой укус смертелен для млекопитающих.

2. Кровь зомби перестает быть заразной через час-полтора.

3. Смерть наступает в зависимости от тяжести ранения: тяжелая рана – быстрая смерть, легкая рана – жертва еще поживет. Около суток.

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 118
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?