Теща обиделась:

— Да я же не сказала, что обязательно умрете… Я сказала: если вдруг умрете… Так вот, если такое случится, (Вы можете покидать этот мир абсолютно спокойно: о Кате мы позаботимся, Маргарита устроит свою судьбу…

Теща, как позже выяснилось, была провидицей.

Но нам-то с Маргаритой (и собакой) буквально с первых дней совместной жизни пришлось подыскивать отдельное от её родителей жилье.

НАЕДИНЕ

До появления Кати мы регулярно посещали консерваторию.

Особенно нравился Маргарите молодой исполнитель, чьи длинные черные волосы доставали до плеч и блестели как лакированный рояль. Маргарита мечтала с ним познакомиться. Но робела подойти.

— Мне кажется, в детстве мы учились в одной музыкальной школе, — говорила она.

Это и дало мне повод к нему приблизиться. Я выяснил, что учиться вместе они никак не могли, потому что музыкант приехал из Саратова. Но он выказал желание познакомиться с моей женой. Я пригласил его в гости. Как была счастлива Маргарита! Так и порхала по квартире в тот день, когда он должен был появиться.

И он пришел, загадочно мерцая глазами. О чем они только не говорили в тот вечер! Я уходил из комнаты, чтобы им не мешать. Подогревал чай, приносил печенье. А потом пошел его проводить. Он навестил нас во второй раз, и в третий. Маргарита твердила: мы как-то должны ему помочь — он ведь ютится в общежитии, где ему плохо репетировать. Маргарита спросила, не буду ли я против, если он станет репетировать у нас. Я мялся. Ведь я работал. Часто ночами. Уставал. И тогда Маргарита обиделась на меня. И исчезла из дома.

Я не ожидал. Я не мог предположить такой твердости ее характера. Пытался увидеться с ней и объясниться.

Впрочем, через три месяца она вернулась. И плакала два дня, уткнувшись в подушку. По ее словам, я правильно сделал, что не пустил пианиста в дом.

— Может, и хорошо, что я не стала музыкантом, — говорила бедняжка, — если творчеством занимаются такие примитивные, грубые создания. Куплю вязальную машину, запрусь, чтоб никого не видеть, — твердила она.

А потом родилась Катя. Это нас с Маргаритой окончательно примирило, сблизило.

Можете, однако, представить: наглец-музыкант к нам являлся и требовал, чтобы ему показали ребенка. Маргарита не пустила его даже на порог. Она не желала видеть эту бездарь.

ВИНОВНИК ВСЕХ МОИХ БЕД (продолжение)

И вот опять наше семейное благополучие оказалось под угрозой. Этот Миша, племянник Маргариты, мог его нарушить. Ох, как же он действовал мне на нервы! Жил, ни о чем не задумываясь. Как живется. Как придется. Достаточно было взглянуть на его дефективную рожу, чтоб стало ясно: он и не способен задуматься. Я исходил бешенством из-за его тупости, а он оставался безмятежен. Такие, как он, всегда чувствуют себя в своей тарелке. Он словно бы олицетворял собой всю бессмыслицу окружающей жизни…

Но ведь это нормально, признайтесь, нормально, что преуспевает в жизни и науке балбес, который прогуливал лекции и не посещал семинары, остался неучем. Так ведь и должно быть, признайтесь, вас это нисколечко не удивляет?

Согласитесь, это же нормально — когда ПРИПЕВАЮЧИ ЖИВЕТ БОЛВАН И ТУПИЦА. Это — жизненное правило… Но я этого правила еще не знал. Мне лишь предстояло его открыть.

ИЗБАВЛЯЙТЕСЬ!

Стыдно за одного… Стыдно за другого… Надо искоренять в себе чувство стыда. Выкорчевывать его подчистую. Вам за них стыдно, а им за себя — ничуть. Миша врал, а краснел за него я. Он наглел, неловко делалось мне.

А ведь когда вам за кого-то стыдно, вы расходует свои душевные силы! Свои, а не чужие. С какой стати?

* СИЛЫ НУЖНО БЕРЕЧЬ! ДЛЯ ГУЛЯНОК И ЗАБАВ С ПОДРУЖКАМИ! ДЛЯ ДРУГИХ УДОВОЛЬСТВИЙ!

И еще — надеюсь, вы не забыли? РАВНОДУШИЕ ко всем и ко всему — ВОТ ЗАЛОГ СЧАСТЬЯ.

ВИНОВНИК ВСЕХ МОИХ БЕД (продолжение)

Мне надоело миндальничать. Схватив Мишу за шиворот, я потащил его в аэропорт. Сам купил билет, подвел гостя к стойке регистрации и дождался, пока он исчез за воротами выхода на посадку. Этим я не удовлетворился. Зная Мишин непоседливый нрав, разыскал комнату, где отдыхал перед полетом экипаж, и рассказал им историю о сбежавшем из дома мальчике, которого ждет не дождется соскучившаяся мать. Опыт вранья давался с трудом. Но, кажется, мне поверили. И обещали за юным пассажиром приглядеть.

Вечером Маргарита спросила меня, где Миша.

— Улетел, — ответил я. И не мог при этом сдержать радостной улыбки. А когда сели ужинать, раздухарился окончательно. — Что-то без него скучно…

Тут и раздался звонок в дверь. Улыбка сползла с моего лица. Я не ошибся. Это вернулся Миша. Вернулся, чтобы поселиться надолго.

Я И ОНИ

Я жил, по капле выдавливая из себя раба. Такие, как Миша и Маркофьев, всегда, с самого рождения были свободны. В этом — отличие. В этом — их преимущество.

ИППОДРОМ

Прошла пара недель, и Миша начал курить сигареты подороже. Исчезал, порой надолго. Отсутствовал ночами, являлся под утро (что меня устраивало). А когда я спросил, где он пропадает, подмигнул.

— В воскресенье я вас с тетей Маргаритой приглашаю…

Так я впервые оказался на ипподроме. Прежде я здесь не бывал. А Виновник Всех Моих Бед чувствовал себя как рыба в воде: возник с программкой заездов, в которой кружками были обведены номера лошадей-победительниц.

— Дело верное. Информация точная, — заверил он меня и Маргариту. — Конюхи — мои кореша. Сбросьтесь-ка по полтинничку.

Взял наши деньги и ушел делать ставки.

Я понимаю, вам приятно все это читать. Приятно узнавать, что есть в жизни кто-то глупее вас. На этом и строится моя педагогическая система.

Читая мой Учебник с неослабевающим интересом, вы шаг за шагом пройдете со мной все этапы поумнения.

Играли мы, кажется, Оку-Н и Алмазного Перстня.

Когда лошади приближались к финишу, на трибуне нарастал жуткий шум, похожий на тот, который возникает во время футбольного матча, если случается голевой момент. В первом заезде и точно победила Ока. Но вот Алмазный Перстень нас подвел, пришел третьим. Миша выругался и опять попросил субсидий. Я сделал каменное лицо, а Маргарита достала кошелек.

— Пусть мальчик попытает счастья.

Маргарита была в восторге.

— Никогда не думала, что здесь так здорово, — повторяла она.

Мальчик, выражаясь его же языком, «слил» в этот вечер всю имевшуюся у нас наличность. Что не помешало ему позвать нас после бегов в ресторан.

РЕСТОРАН

— Чем он будет расплачиваться? — шептал я Маргарите, пока официант носил заказанные нами блюда, а Миша трепался с музыкантами, перечисляя мелодии, которые они должны исполнить.