сидящей рядом со мной.

Болит все. Моя голова, мои суставы, мое сердце, моя душа.

Тихо дует ветер, и Лэндон тихо вздыхает.

Он протягивает руку, и я ошеломленно смотрю, как он берет мою.

Моя внутренняя Омега плачет от этого контакта, и мне стыдно за то, что я такая нуждающаяся.

— Не надо… — говорю я, но он просто переплетает наши пальцы. Я ахаю от этого интимного контакта и поворачиваюсь, чтобы встретиться с выражением его лица.

Его темные глаза полны решимости, и я ловлю себя на том, что смотрю на его полные губы.

— Мы собираемся помочь тебе, — торжественно говорит он. — Ривер и я.

Я растерянно качаю головой. — Но… ты не можешь…

— Мы можем выкроить время, — говорит он, сжимая мою руку. — Это будет не так уж много, и это не может быть постоянно, но мы хотим помочь.

Я застываю, не сводя с него глаз.

— Я думаю, сотрясение мозга заставляет меня воображать разные вещи, — шепчу я.

Он слегка улыбается, и его аромат усиливается, ноты кедра дополняют землистую сосну. — Нет, — хихикает он. — Это очень реально.

— Что… что заставило тебя передумать? — Я заикаюсь, мои глаза расширяются.

Его карие глаза впиваются в мои. — Ты, — тихо говорит он. — Ты — то, что изменило наши взгляды.

Слезы неверия льются из моих глаз.

Они собираются мне помочь.

С моих плеч свалился груз, и я смеюсь, улыбаясь сквозь слезы.

— Я могла бы поцеловать тебя прямо сейчас, — выдыхаю я, качая головой. — Я… я не знаю, как вас благодарить.

Он приподнимает бровь и подносит другую руку к моему лицу. Его пальцы вытирают слезу с моей щеки. — Эта улыбка того стоит, — обещает он мне, и у меня сжимается в груди.

Я всерьез сомневаюсь, что не поцелую его.

Отстранился бы он? Отменил бы свое предложение?

Я обнимаю его и прячу лицо у него на груди, и он немедленно реагирует. Он обнимает меня своими сильными руками, а я смеюсь ему в грудь.

— Спасибо тебе, спасибо, — бормочу я снова и снова.

Он держит меня в своих объятиях, нежно покачивая, пока вибрирует его грудь.

Мурлыканье Лэндона эхом разносится по всему моему телу, успокаивая пульсацию в голове.

Я глубоко вдыхаю, его аромат ласкает мое тело.

Альфа, Альфа, Альфа!

Я не знаю, как долго я остаюсь с ним на подъездной дорожке. Все, что я знаю, это то, что его прикосновения вызывают такое же привыкание, как и у Ривера.

И теперь я провожу больше времени с ними обоими.

Позади нас кто-то откашливается, и я наклоняю голову, чтобы увидеть Ривера, теперь одетого в его куртку.

Судя по огоньку в его взгляде, он имеет некоторое представление о том, что я с этим сделала.

Я быстро высвобождаюсь из объятий Лэндона и встаю, нервно сглатывая, когда Лэндон следует моему примеру.

Но Ривер не говорит мне ни слова. Вместо этого его взгляд падает на Лэндона. — Ты готов? — он спрашивает его.

Лэндон кивает. — Теперь она знает. — Затем он поворачивается ко мне и улыбается. — Верно?

Я не могу не улыбнуться в ответ. — Да. Еще раз спасибо. Ты понятия не имеешь, что это значит для меня. Я испеку тебе миллион печений. Я испеку тебе все, что ты захочешь.

Лэндон хихикает, но Ривер одаривает меня ухмылкой. — Ты и так уже сделала более чем достаточно, — говорит он. — Тебе не нужно нас убеждать.

О, он определенно знает, что я сделала с его курткой.

Лэндон внимательно смотрит на меня, затем снова переводит взгляд на Ривера, хмурясь.

— Ривер, что ты…

Затем появляется Девин с остекленевшими глазами. Лэндон не заканчивает предложение и вместо этого адресует свои следующие слова ей. — Ты проследишь, чтобы она тем временем не вернулась на работу? Ей нужен отдых, а я не могу быть рядом с ней двадцать четыре часа в сутки, как бы мне этого ни хотелось.

Моя внутренняя Омега кричит от радости, когда Ривер хмурится, заметив мою реакцию.

Он… ревнует?

Девин кивает. — Конечно. Еще раз спасибо тебе за все.

Ривер бормочет мне "прощай", играя пальцами с рукавом своей куртки. Детективы уезжают, а я остаюсь на подъездной дорожке, ошеломленная.

Они собираются мне помочь.

Но не только это, впервые за долгое время я влюбилась.

В двух Альфах.

16

ЛЭНДОН

Ривер пахнет Скайлар, сладким и ванильным, и я борюсь с желанием зарычать.

Я не завидую — мне нравится думать, что я выше того, чтобы вести себя как подросток.

Но что-то в нем изменилось.

Я сажусь на пассажирское сиденье его машины, а в машине нет ничего, кроме мускуса и сахара.

Ничего, кроме вкусной Омеги.

— Как это было? — Спрашиваю я как можно спокойнее. — Она хорошо спала?

Он посмеивается про себя, на его лице появляется ухмылка. — Да. Она хорошо спала.

— Я не ожидал, что ты останешься здесь на ночь, — добавляю я.

Это привлекает его внимание. — О чем ты говоришь? — спрашивает он, внезапно раздражаясь. — Конечно, я остался на ночь. У нее было гребаное сотрясение мозга.

Я продолжаю молчать.

Мы выезжаем за пределы района, и внезапно до него доходит. — Ты думаешь, я ее трахнул?

Я пожимаю плечами. — Это не мое дело, если ты это сделал.

Однако это мое дело. Все, что связано с ней, постепенно становится моим делом.

Что, черт возьми, со мной не так?

Ривер так сильно дергает руль, что у меня стучит голова. — Ты кусок дерьма. Ты думаешь, я бы воспользовался ею подобным образом?

— Ты можешь перестать закатывать истерику хотя бы на две секунды? Из-за тебя нас обоих убьют! — Кричу я на него.

Он поправляет машину и сжимает руль так сильно, что белеют костяшки пальцев. — Послушай, придурок, — рычит он. — Думай обо мне, что хотите, но я не хочу, чтобы с ней случилось что-то плохое. И я чертовски уверен, что никогда бы не сделал ничего подобного. Не трахался с кем бы то ни было, — огрызается он.

Я вздыхаю. Возможно, мы не ладим, но я проработал с Ривером достаточно долго, чтобы знать, что, даже если он невыносим, у него есть мораль.

— Мне жаль, — честно говорю я. — моей стороны было дерьмово это говорить.

Он фыркает, затем кивает. — Конечно.

Мы едем дальше в тишине, пока я не получаю сообщение.

— Эй, они поймали парня, который продавал O и хотят, чтобы мы пришли поговорить с ним. Это место всего в сорока пяти минутах езды, — говорю я.

Ривер садится прямее. — Просто скажи мне, как туда добраться. Я готов.

Я не удивляюсь, когда мы