– Просто обед в узком кругу для людей, которых мы с графом любим, – доверительно сообщила Эштон, словно они были давними подругами. Само собой разумеется, они были кем угодно, только не подругами. Мег шла на вечер не как гость, или подруга, или фотограф, но, так или иначе, она шла. Мег решила должным образом подготовиться к вечеру. Она заслужила это после того, что случилось возле бассейна и в бассейне.

Иногда она не могла понять мужчин. Неужто граф и в самом деле хотел содрать с нее одежду и затащить в постель – или на шезлонг, – в ту же минуту, как только увидел ее? Она не была недотрогой. У нее случались связи, и не все из них по любви, А если поразмыслить, то любви там вообще не было. Мег понимала это сейчас. Ей не надо было, чтобы за ней ухаживали, обольщали или умоляли на званых обедах с канделябрами под звуки музыки и с букетами роз, хотя она вовсе не возражала против того, чтобы мужчина соответственно все обставил, с вниманием отнесся к ее чувствам и продемонстрировал свои. Иначе говоря, она хотела, чтобы к ней отнеслись как к личности, по крайней мере как к женщине. Ей вовсе не хотелось, чтобы какой-нибудь волокита после встречи с ней сделал на своем ремне отметку об очередной победе. С первой встречи граф показался ей красивым, воспитанным и притягательным. Подобное сочетание качеств, пусть даже показных, очаровало ее. Мег и сейчас считала, что он красивый, воспитанный и притягательный. Правда, сочетание этих качеств теперь уже не казалось Мег столь привлекательным.

Он сказал, поднося на прощание ее руку к своим губам, что увидит ее сегодня. Это ее не беспокоило. Во-первых, рядом будут другие люди. Во-вторых, она в состоянии позаботиться о себе. Она уже доказала это днем. Почему бы не развлечься.

Мег нашла в магазине шикарное платье от Калвина Кляйна, на покупку которого она позволила себе раскошелиться, сделала педикюр и маникюр у Клингера и, наконец, – массаж у Евы и Марии. Уходя, она чувствовала, как пощипывает кожу, насколько расслаблены ее мышцы и раскрепощен ум. Она шла по Уорт-авеню, глядя на витрины магазинов, испытывая блаженную удовлетворенность.

Мег остановилась возле магазина Картье и осмотрела небольшую витрину. Россыпи сапфиров поблескивали в предвечернем освещении. Глубина и насыщенность цвета поистине потрясли Мег. Ей пришла в голову мысль, что, будь она Эштон Кенделл, могла бы зайти сейчас в магазин и купить эти драгоценности. Но Потом Мег вспомнилась поза, в которой Эштон лежала в лодке в то утро, поведение графа у бассейна и в бассейне, и она поняла, что нисколько не завидует Эштон Кенделл. И кроме того, подумала Мег, если Эштон Кенделл способна купить роскошные вещи, Меган Макдермот способна получить их иным способом. Она может сфотографировать драгоценности.

Мег пришла в свой номер в отеле «Бурунье» в приподнятом настроении и стала готовиться к вечеру. Новое платье выглядело на ней сейчас, пожалуй, даже лучше, чем в примерочной, его бледно-персиковый цвет хорошо оттенял бронзовый загар, который Мег приобрела за последние несколько недель. Даже если бы у нее были дорогие украшения, она не стала бы нарушать цельную простоту своего облика. Платье было очень коротким, а каблуки босоножек, купленных к нему, казались высокими, и когда Мег смотрелась в зеркало, чтобы проверить, не поехала ли сзади петля на чулке, ей пришло в голову, что Спенсер Кенделл никогда не видел ее в юбке. И еще ей подумалось, что, возможно, он будет сегодня на вечере. Она не думала об этом раньше, по крайней мере сознательно, но вдруг поняла, что неосознанная мысль об этом стояла за всеми ее послеобеденными приготовлениями.

Меррит сидел в обитом деревянными панелями кабинете над листом с многочисленными цифрами под пристальными взглядами представителей нескольких поколений Кенделлов, запечатленных на парадных портретах. Как он ни бился, цифры не сходились.

Он поднял голову и посмотрел на портрет отца. Это его вина и вина его отца, а также всех предков, которые жили так, словно не будет никакого завтра. Удивительно, подумал Меррит, сколько времени они потратили на то, чтобы улучшить родословную Кенделлов, чем и объясняется брак Эштон, и как мало усилий предприняли для того, чтобы удовлетворить свои нужды и потребности. А сейчас все свалилось на него.

Меррит провел рукой по лицу, словно пытаясь снять проблему, и снова углубился в цифры. Будь он проклят, если оставит своим детям в наследство такую же неразбериху, какую оставил ему отец. Будь он проклят, если предаст Эштон и всех, кто полагается на него. В этом истинный смысл добра и зла. В этом смысл нравственности. Он знал, что эта аргументация не будет рассматриваться в суде, но ему на это наплевать. Что такое суд пэров? Он – Меррит Кенделл. Весьма немного найдется людей, равных ему. Но он придерживается высоких моральных норм. Он отвечает за честь семьи. И. сделает все ради семьи. Абсолютно все.

Эштон сидела перед зеркалом и рассматривала свое отражение. Даже приглушенный свет не помогал. И она надеется выглядеть хотя бы сносно сегодня вечером? Подбородок был страшно длинный, кожа походила на пергамент. И – о Господи! – они уже появились! Эштон увидела лопнувший сосудик на своем длинном-предлинном носу и еще один – на правой щеке. Она поднесла было стакан ко рту, но затем поставила его на туалетный столик. Она намерена это прекратить. Пока не стала в точности такой, как Дафна Дэнкуорт.

Эштон потянула сонетку. Грета появилась мгновенно. Эштон даже не пришлось объяснять горничной, почему она позвонила. Девушка бросила взгляд на графиню, подошла к столику и ласково тронула ее за плечи.

– Мы сделаем графиню красивой, как всегда, в мгновение ока, – проворковала она. – Я вызову Фонду Ли.

Эштон откинулась в кресле и закрыла глаза. Она понимала, что внимание, заботу и любовь к себе она не столько завоевала, сколько купила, но сейчас это было не важно. Сейчас достаточно было того, что это у нее было. К тому же что плохого, если ты покупаешь нужные тебе вещи? По крайней мере ты знаешь, что тебе нужно.

Эштон открыла глаза и бросила взгляд на дверь комнаты Алессандро.

– Граф пока не вернулся, – пробормотала Грета.

Эштон снова закрыла глаза, но на сей раз облегчения не испытала. Она ошибалась, полагая, что можно рассчитывать на вещи, за которые платишь. Она платила за Алессандро, однако рассчитывать на него не могла.

Эштон неуверенно вышла из «роллс-ройса» перед клубом «Колет». Она поклялась, что больше не будет пить, однако минуты складывались в часы, она успела одеться и готова была отправиться на вечер, а Алессандро так и не появился. И тогда Эштон не выдержала.

– Только глоток бренди, – сказала Грета. – Для храбрости.

И Эштон проглотила бренди, как лекарство.

– Где Алессандро? – спросил Меррит, увидев, что Эштон входит в клуб одна.

– Подъедет чуть позже, – соврала она. – Поэтому мы решили ехать на разных машинах.

Если ей немного повезет, то Алессандро подтвердит приездом ее ложь. А если он не приедет через час-полтора, она может попросить кого-то из официантов подозвать ее к телефону и придумать объяснение задержки, сославшись на небольшую аварию машины, самолета и тому подобное. Затем пришла мысль: почему авария должна быть вымышленной? Почему бы этому негодяю не погибнуть в настоящей катастрофе? Эштон поняла, что на нее действует бренди, и поклялась больше не пить.