Гийом встал и подошел к шулерам. Одного из них — маркиза ля Круса — невысокого, тощего с серым лицом, крысиными глазками и повадками крысы — он знал достаточно хорошо.

— Удачный вечер, ля Крус? — громко спросил он.

Маркиз, услышав этот голос, дернулся, как от удара.

— Вы, Гийом?! Какая неожиданная встреча…, - глазки маркиза с тоской взглянули на дверь. Он сожалел о том, что остался праздновать успех прямо в доме Тавора.

Гийом смотрел ему в глаза и молчал.

Маркиз долго не выдержал.

— Играли мы честно, — заявил он, — Свидетели подтвердят. И выигрыш совсем не велик, около тысячи флоренов, — для маркиза с вечным долгом в тридцать это было немного.

— Тише, — тонкий визгливый голос шулера раздражал, — Мне неинтересен выигрыш. Кто он?

Ля Крус облегченно выдохнул.

— Приезжий с алькасарской границы. Его опекун — командор ордена Сант-Фебре. Играть совершенно не умеет. Легко подается на провокацию. Половина долга еще на нем. Написал расписку да завтрашнего вечера. Два перстня проиграл, жалко не фамильные — так безделушки. Я вот думаю, не будет ли с опекуном проблем — они там, в ордене, люди суровые, — разоткровенничался маркиз, блестя алчными глазенками и радостно потирая руки.

— Заткнись, тошно, — прозвучало как приказ.

Челюсти маркиза тут же сомкнулись неожиданно для него самого, сильно прикусив язык.

Фредерико Альберти — несчастливый игрок и несостоявшийся гвардеец — обреченно смотрел на полупустой бокал. Он пил вино, не чувствуя вкуса и почти не пьяния. В голове гуляли противоречивые мысли.

«Сегодня удача была так близка. Я почти выиграл. Черт, но почему же не повезло! Этот ля Круус — шулер, видно же сразу, зачем только играть сел? Тысяча флоренов. Господи. Дядя Рафаэль будет разгневан. Нет, он будет в бешенстве. Какой позор! Где взять пятьсот золотых до завтрашнего, нет уже сегодняшнего, вечера. Проклятые деньги! Если бы была еще хоть сотня флоренов, я бы точно выиграл! Ля Крус — шулер».

Круговорот прервал незнакомец, севший за столик тут же наливший себе вина из его бутылки. Незваный гость выпил, качнулся на стуле и достал колоду.

— Сыграем? — произнес он не слишком разборчиво.

Фредерико едва сдержался, чтобы не послать незнакомца туда, откуда возвращаются лишь для дуэли.

— Нет.

— Почему? — в серых глазах незнакомца было искренне удивление.

— Денег нет, — неожиданно признался Фредерико.

— Совсем? — незваный гость был очень бледен, наверное, болен.

— Две монеты на житье в гостинице, — язык опять оказался быстрее ума.

— Давай на две сыграем, — настаивал гость, судя по всему тоже проигравшийся в прах. Ни камзола, ни украшений — лишь нелепые штаны, рубашка, да блеск шальной в глазах.

— Оставь меня, — Фредерико Альберти опять вспомнил дядю — сурового рыцаря, посвятившего жизнь борьбе с алькасарскими язычниками.

— Нет, мы сыграем, — незнакомее ударил по столу кулаком. Бутылки и бокалы тут же охватило синее пламя, съевшее их без остатка, — Я Гийом — королевский маг. Слышал это имя? Так что мы будем играть. Ты — на две монеты, я — на столько, на сколько захочу.

Фредерико сглотнул, ссорится со знаменитым чародеем, он не хотел. Какой смысл в двух золотых? Ведь жизнь его все рано что кончена.

— Давай, — он с отчаянной беззаботностью кинул на стол последнюю монету. Двойной флорен.

Маг щелчком пальца пододвинул к себе чернила и бумагу, что остались после проигрыша. Длинные пальцы, взяв перо, проворно чиркнули что-то на листке. Фредерико увидел цифру 100.

— Чтобы все было честно. Я богаче, — пьяно засмеялся маг.

Следующая ора изменила судьбу Фредерико Альберти, уберегла его от позора и дяди, что мог в приступе ярости лишить его наследства.

Знаменитый маг оказался никудышным игроком. Он путал карты, громко ругался, когда на руках у него не было нужной. Проигрывал и азартно требовал реванша, ставя все большие суммы

Остановился он лишь тогда, когда закончилась бумага.

— Хватит, — сказал магик вслух и отбросил карты.

Фредерико вздохнул, он успел выиграть ровно тысячу флоренов.

«Эх, бы выиграть еще тысячу, или даже две», — подумал он, — «такой шанс бывает раз в жизни». Но тут же одернул себя: «Радуйся тому, что есть, чародей может и протрезветь».

— Когда я могу получить свой выигрыш? — набравшись храбрости, спросил Альберти.

— Завтра, приходи в королевское казначейство, там и заплатят, — отмахнулся от него маг и подал листочек с цифрами.

— А где же подпись? — возмутился Фредерико, его пытались обмануть.

— Ах да, — кивнул Гийом, и на листке-расписке появилось изображение криво нарисованной кошки.

— Что это? — удивился Фредерико.

— Печать. Мой герб — леопард, — мага клонило в сон.

Фредерико Альберти — самый счастливый человек на свете — едва не рассмеялся, вот он какой, оказывается, грозный боевой маг Гийом. Нужно будет обязательно рассказать дяде.

— Прощайте, — он встал из-за стола, взяв на память счастливую колоду.

— Не спешите, я еще не сказал, что вам делать, — остановил его маг.

— Вы шутите? — улыбнулся Фредерико, тасуя карты. Он не заметил, что речь его соседа стала вдруг абсолютно четкой и разборчивой. Трезвой. Другой. Пугающей.

— Нельзя просто так взять и выиграть у меня тысячу флоренов, — хищно улыбнулся маг, Фредерико понял, что лучше бы он отправил незваного гостя далеко-далеко, была бы дуэль или нет, спорный вопрос.

— Пятьсот — отдашь долг ля Крусу, пятьсот на житье, — маг приказывал емукак поступить, и Фредерико с ужасом осознавал, что выполнит его распоряжения. — В гвардию записаться пробовали?

— Пробовал. Отказали. Дескать, молод и не воевал раньше.

— Тогда сегодня же, придя в министерство Монеты за деньгами, найдете там Луиса де Кордову, вы видели его здесь. Скажете, что я прислал вас, и ваша заветная мечта отправиться в далекие моря за Жаркий Берег.

— Я не хочу в море. Я и плавать не умею, — пробовал возразить Фредерико.

— Учитесь, — жестко ответил маг, — И еще, — он указал рукой на карты, что держал Фредерико, — Вы больше никогда не будете играть на деньги, или что-то иное. Навсегда оставите те игры, где есть азарт: кости, карты и прочие.

После этих слов Фредерико Альберти крепкий парень, мечтавший поступить в гвардию, едва сдержал крик, прокусив губу от боли; из глаз его брызнули злые слезы. Он упал на одно колено и с ужасом смотрел на обожженные пальцы и ладони.

Невредимые карты разлетелись по полу. Ему хотелось выть.