светлое социалистическое будущее, которое когда-нибудь обязательно плавно перетечет в китайский коммунистический рай… Часть этой, новейшей, истории – с «культурной революцией», с чистками Мао, с «бандой четырех» более или менее знакома. А вот дальше – по крайней мере, для меня – много неясного и туманного.

Мы все были наслышаны о реформах, происходивших в Китае, о них впервые заговорили более тридцати пяти лет назад. Потом же речь уже пошла о переменах настолько радикальных, что это дало основание многим аналитикам и специалистам-востоковедам говорить о «китайском феномене» и успешной модели «социализма с китайской спецификой». А что может быть для журналиста ценнее, чем возможность самому «пощупать» то, о чем так много наслышан, и на основании личного опыта делать какие-то выводы. Потому предстоящая два месяца жизнь в Китае, но не в качестве туриста, а в качестве обычного китайского обывателя, воспринималась как подарок судьбы.

Китайцев приучают к новому уровню жизни

Судьба подарки отмеряет весьма экономно. Вместо благодатного, обильного юга, где, как утверждают сами китайцы, и города намного чище и богаче, и зарплаты намного выше, и жизнь насыщеннее и интереснее, чем в других местах страны, нам довелось жить на севере. Но тем и лучше. Потому что только по развитым южным регионам – этаких «выставочных павильонах» достижений Китая, – куда вкладываются огромные средства, и государственные и иностранные, где процветают совместные предприятия и бурно развиваются «открытые города», судить обо всей стране невозможно.

Мой же шести с половиной миллионный промышленный Шеньян, центр большой северной провинции, до начала ХХ века более известный под маньчжурским названием Мукден, оказался городом заплеванным и пахучим. Поначалу даже показалось, что некоторые его улицы так же заплеваны и так же вонючи, как города средневековой Европы, описанные в романе Питера Зюскинда «Парфюмер. История одного убийцы». Облупившиеся, в потеках и ссадинах пятиэтажки – так и хочется написать «хрущобы» – украшены остервенело грязными, ущербными оконными рамами с полувыбитыми стеклами. А рядом с этими уродцами сияют роскошным синим стеклом – то ли мода такая, то ли защита от солнца, – высотные отели, обычно почти пустые, офисные здания и роскошные универмаги – уже отстроенные, еще строящиеся. Не очень много промежуточных – как в России – панельных девятиэтажек. Только «хрущобы» и роскошные небоскребы. И повсюду – на тротуарах, на мостовых – мусор, объедки.

Впрочем, по тротуарам пешеходу так и так не пройти: они здесь, как правило, заставлены велосипедами, засижены торговцами всех мастей (это, как мне объяснили, в основном безработные, а их в Китае очень много), заставлены рухлядью, поделками мастеровых, оккупированы уличными чистильщиками обуви, парикмахерами-брадобреями. Пешеходы же движутся вместе с лавиной велосипедистов, велорикшами и велотелегами, нагруженными всем, что только доступно воображению. На перекрестках эта движущаяся масса смешивается в крутой водоворот с автомобильным потоком, также беспорядочно движущимся и лавирующим по своей части дороги. На светофоры внимание обращается минимальное. Велосипедисты выныривают перед автомобилями, пешеходы вклиниваются между телегами, автобусами и велорикшами, автомобили гудят, рычат, давят – каким-то чудом не насмерть. Хотя и такое случается. Побывав единожды в этой переделке, перейдя единожды шеньянскую улицу, уже можно ничего в жизни не бояться….

Спустя несколько дней я добралась и до «новеньких, с иголочки» районов, где по улицам бегают дорогие автомобили западных марок, но выпущенные на совместных предприятиях в Китае, до модерного городского вокзала, до широких и длинных проспектов с магазинами, торгующими компьютерной техникой, до малозаселенных жилых домов с прекрасными квартирами, предлагаемыми к продаже. Все это великолепие еще не успело стать настолько обычным, чтобы изменить менталитет шеньянцев. Пока что и дома в городе строятся более шикарные и дорогие, чем те, к которым готово сознание населения, и улицы и тротуары асфальтируются лучше, чем культура их использования пешеходами и велоавтомобилистами, и автомобили слишком дороги для обывателя. Мусорные баки и урны люди, конечно, признают, и все же больше предпочитают выбрасывать все прямо на землю. И правилами дорожного движения пользуются в самой минимальной степени, и такси и автобусы иностранных марок почему-то при езде, трясет и колотит.

Такое впечатление, что страна живет и шагает по приказу: «Встроиться в новый век! Молниеносно!». Ничего себе шажок: из нищеты и голода середины двадцатого – в суперразвитость и суперсытость (эта проблема в Китае решена давно и полностью, магазины, рынки и супермаркеты ломятся от продуктов и очень дешевы) следующего столетия! Но менталитет населения по приказу не изменишь, предстоит смениться поколениям. Чего стоит одна только привычка громко отхаркивать и сплевывать слюну куда попало. Эта «особенность» характерна и для мужчин, и для женщин, и для детей. Карманная энциклопедия, которую я купила перед поездкой, объясняет ее «физиологическими особенностями» организма китайцев. Почему-то она отсутствует у людей образованных, культурных. Или, скажем, застолье, где считается нормальным явлением скидывать объедки с тарелки на скатерть и спокойно продолжать трапезу. Обычно, после вкусно пообедавшей в ресторане компании (а китайская кухня, действительно, хороша), стол выглядит как небольшой свинарник. Красочную картинку под столом и описывать не хочется.

И все же, безусловно, сегодняшняя «большая стройка» в Китае подтягивает население, во всех районах страны, а не только в самых развитых. Китайцев приучают к мысли, что пришло время заботиться о себе. Приучают к другому уровню жизни. Иначе зачем вмораживать государственные средства в гигантские отели и офисы, которые наполовину пустуют? Зачем строить прекрасные платные автострады, тоже полупустые? Если их сегодня предложить выкупить «частнику», то сомнительно, что тут же найдутся желающие. Нерентабельно. Знакомый китаец сказал: «Что ты хочешь, Шеньян – не туристический город, не “открытая зона”, где сплошь и рядом процветают СП с иностранным капиталом». Ответ напрашивается: видимо, строится все для «внуков». Такое впечатление, что неспешно, но верно подготавливается почва для будущего. Говорят, что несколько лет тому назад город столкнулся с серьезной проблемой: государство вбухивало в предприятия деньги, а они попросту куда-то улетучивались. Тогда пошли по другому пути: пусть предприятия выкручиваются сами и модернизируются за свой счет, а государство будет развивать инфраструктуру – строить дороги, гостиницы и офисы, модернизировать старые и устанавливать новые телефонные станции. Сейчас телефонные номера в шестимиллионном Шеньяне – восьмизначные (как в крупных городах развитых стран), тоже с расчетом на будущее. Даже новые производственные корпуса стоят наготове. Завози оборудование по проложенным дорогам, нанимай имеющуюся в изобилии дешевую рабочую силу и начинай выпускать продукцию. И уже в изобилии выпускают.

Надо еще учитывать, что для китайца, постоянно ощущающего свою принадлежность к цивилизации с пятитысячелетней историей, какие-нибудь пятьдесят – сто лет не кажутся большим сроком. Шаг за шагом осуществляя программу «четыре модернизации» – промышленности, сельского хозяйства, национальной обороны, науки и техники, – Китай уверенно стремится