— Во! Наш человек! — Бен стал набивать новую папиросу. — А вам заделать? — повернулся он к Наташе и Денису.

Они отказались.

— Я пить хочу, — подала голос Наташа. — Дома только кофе глотнула. — Она тяжело вздохнула, вспомнив о доме, о родителях.

Как, они там? Если наверху уже известно о происшествии, то отец наверняка узнал о нем из “Новостей”, которые всегда слушает. А у него сердце…

Копаясь в сумке в поисках воды для девушки, Денис на мгновение вытащил бутылку с пивом. Ее тут же заметил Бен.

— О, старый, дай бирка глотнуть! В горле от дури сушняк.

— Вам достаточно, — отказал Денис, кивнув на банки на полу. — Наташа, оставь им попить.

— А ты?

— Потом. А вы, ребята, не рассиживайтесь, — обратился он к нанкам. — Мы уже согрелись, и надо двигаться.

— Куда это? — поинтересовался Джус.

— К выходу. Слава знает, где здесь вентиляционная шахта. Нужно пройти пару вагонов вперед.

— Вагоны? Ха-ха! Вагоны! — снова повело Джуса. — А ты их видел, эти вагоны? Мы с Беном тоже поначалу дернулись вперед бежать, как комсомольцы, а увидали их — решили здесь остаться, ждать, пока придут эти, ну типа спасатели.

— Ну да! — подхватил Бен. — Не хрен им кошек из канализации выуживать — пусть нас спасают! И за что им бабки платят?

— А ты думаешь они так сразу и придут? Знаешь, на какой мы глубине? На какой, кстати, Слава? — спросил Денис.

"Афганец” очнулся от легкой полудремы, вызванной анашой, чего и добивался Денис.

— Где-то двадцать пять метров. Это только буриться дня два. Но надо еще и попасть в штольню.

— Гляди, баклан, разбирается! — хлопнул Бен друга по кожаному плечу. — А если ты такой умный, Слава КПСС, то почему не врубишься, что они через твою вентиляцию к нам доберутся? — проявил он сообразительность и покосился на Наташу, оценила ли.

— Да это не вентканал в общем-то. Так, технологический переход в старую штольню. Там киоск успели поставить — вот туда и тянет, — расслабленно пробормотал Слава.

— Во дает Бэтмен! — воскликнул Джус. — Чешет, как инженер! А повело его крепко — о киосках затрендел. С водярой, что ли?

"Афганец”, отдыхавший откинувшись на мягкую спинку сиденья и упираясь в него руками, и впрямь напоминал летучую мышь. Он, видимо, тоже смотрел по телевизору все подряд от безделья, но, в отличие от этих дебилов, вынужденного, и, поняв намек гривастого, разозлился.

— Инженер не инженер, а метро это строил. А киоск — домик над вентиляционной шахтой. Усек, придурок?

— Ты че, оборзел? — взвился Джус. — За придурка ответишь, — угрожающе вскочил он, возвышаясь над сидящим инвалидом.

— Отвечу, отвечу, — выразительно похлопал тот себя по карману куртки.

«Не хватало только, чтоб он вытащил пистолет, — испугался Денис, вспомнив об опасном “наследстве” кавказца. — Эти уроды его тут же отберут и сделают с нами все что угодно!»

— Кончайте базар, мужики! — крикнул Хованский. — Не время для этого. А ты, Слава, раз сказал “а”, так доставай и “б”, — решил он шуткой разрядить обстановку. — Бутылку то есть.

Слава все мгновенно сообразил и достал из другого кармана шкалик:

— Ладно. За мир, ребята.

— Это другое дело, — остыл Джус. — Хоть и бычий, но кайф. А кайф — он и в Африке кайф! Вот ты и ответил. Нет базара.

Остатки водки мгновенно исчезли в двух тренированных глотках. Денис понимал, что рискует, подпаивая парней. Они могли расслабиться от алкоголя, легшего на наркотик, а могли и наоборот стать агрессивней. Но выхода другого не было — уж больно ситуация сложилась острая. Как язычок пламени свечи в пороховом погребе. Хованский решил отвлечь панков разговором:

— Так что там с вагонами?

— Нет, считай, вагонов! — ответил, сглотнув слюну, Бен. — Сдулись они, как презеры использованные. Ха-ха!

— Точно, перец! — подхватил скользкую тему Джус. — А в них — жмуры, как эти человечки, которые с хвостами. Ха-ха! Просекаешь, — повернулся он к Наташе, — которые бегают куда не надо!

Наташа опустила голову, а Дениса передернуло от отвращения к этим детям поп-культуры. Как напоминали они Бивеса и Бадхеда — персонажей, придуманных американцами для того, чтоб показать своим недоумкам, какими не надо быть, и которых наши приняли за образец для подражания! Малышня просто говорит на их языке, хоть и показывают этих уродов поздней ночью.

— Сильно пострадали вагоны? Пройти вдоль них можно? — стараясь говорить спокойно, спросил Денис.

— В лепешку! Там на них еще какие-то плиты могильные свалились, — выпучил глаза Бен. — Мы не рассмотрели как следует — газета погасла. Может, на нас кладбище провалилось? Врубаешься? Скоро скелеты посыпятся! Xa! — снова развеселился он.

— Хреново дело, — сказал Слава. — Значит, жесткое основание просело. Мы этот тоннель вели под гранитной прослойкой, а над ней — плывун. Пока что его держат вывалы плит, трение да и вагоны эти. А если дальше просядет — зальет нас как пить дать.

— Я пойду гляну, а вы начинайте собираться, — распорядился Денис, отсаживая Славу от окна, и вылез с фотоаппаратом наружу.

Для Тимы приезд Джейн был просто подарком. Не пришлось тратить бабки, особенно в “зелени”, достаточно звякнуть кому нужно в Москве — и с американкой поговорят.

Тима надеялся, что Джейн, лишенная защиты американского закона и правоохранительных органов, струсит в криминализированной страшной России и от своей доли акций откажется.

Но Тима ошибся. Джейн не испугалась ничуточки. Правда, сразу же согласилась отдать долю Гарика до последней бумажки, но не сейчас, потому что этих бумажек у нее пока что нет. Вот такая закавыка — по американским законам нужно еще ждать, чтобы Гарика признали мертвым. Нет тела — нет и смерти. Сколько ждать? Ну по-разному бывает. Год-полгода.

— А потом?

— А потом я все вам отдам.

Тиму уже подмывало стукнуть куда следует и сообщить, где зарыто тело бывшего напарника, чтобы процесс ускорить. Но он сдержался.

Он не знал, что все акции уже были у Джейн. Вдова Гарика наняла хороших адвокатов, и те быстро доказали американской Фемиде, что в России люди гибнут как мухи, поэтому дожидаться положенного срока нет никакой необходимости.

Сыщики Тимы докопались-таки, что Джейн бумаги получила, но и тут американка обставила их. Акции она передала американскому фонду “Свиминг”, которым, впрочем, сама же и управляла.

Но сути это не меняло. Забрать их из фонда Джейн не могла при всем желании. В уставе “Свиминга” было записано: только в случае ее смерти акции сможет получить другой человек. В завещании она указала имя этого человека — Александр Казанцев.