– Но почему, Мануэль? Такими слабыми они никогда больше не будут.

– Они пока недостаточно слабы. Мы убили девятерых, потому что они по дурости сами полезли к нам в руки. А вот если комендант запрется у себя с остальными… Только не надо этой чепухи насчет «плечом к плечу», я ее вдосталь наглотался вчера. – Я повернулся к профу. – И все же меня интересует факт, если это действительно так, будто у коменданта осталось восемнадцать охранников. Вы говорили, что Вайо нельзя ехать в Гонконг, а мне – появляться дома. Но если охранников только восемнадцать, так ли уж велика опасность? Позже, когда они получат подкрепление, – возможно, но сейчас… В Луна-Сити четыре главных выхода и множество мелких. Сколько они смогут взять под контроль? Что мешает Вайо отправиться на станцию «Западная», взять свой скафандр и уехать в Гонконг?

– Это она может сделать, – согласился проф.

– Думаю, так и надо, – отозвалась Вайо. – Не торчать же здесь вечно. Легче прятаться в Гонконге, где у меня полно знакомых.

– Может быть, вам это удастся, моя дорогая. Хотя я сомневаюсь. Прошлой ночью на станции «Западная» были два желтомундирника. Я сам видел их. Возможно, сейчас их там нет. Предположим, что нет. Итак, вы отправитесь на станцию – в гриме, разумеется. Возьмете свой скафандр и сядете в капсулу до Билютихэтчи. Потом выйдете наружу, чтобы сесть на луноход, идущий до Эндсвиля. Вот тут-то вас и сцапают. Средства связи, моя дорогая. Нет нужды ставить посты желтомундирников на станциях – достаточно, чтобы кто-нибудь вас там увидел. Все остальное сделает телефон.

– Но я же буду в гриме!

– Ваш рост не замаскируешь, а за вашим скафандром будут следить. Кто-нибудь, кого невозможно даже заподозрить в связях с комендантом. Скорее всего, кто-то из камрадов. – Проф усмехнулся. – Беда с заговорами в том, что они загнивают изнутри. Как только число заговорщиков достигает четырех, можно биться об заклад, что один из них шпион.

– В вашем изложении все выглядит безнадежно, – мрачно проговорила Вайо.

– Почему же все, моя дорогая? Полагаю, один шанс из тысячи у вас есть.

– Не верю я в это. Не верю! За годы, что я провела в организации, мы завербовали сотни людей! У нас ячейки во всех главных городах. Народ на нашей стороне!

Проф покачал головой:

– С каждым новым членом растет вероятность предательства. Вайоминг, моя бесценная леди, революции не выигрывают вербовкой широких масс. Революция – сложная наука, доступная единицам. Ее успех зависит от четкой организации, но более всего – от налаженной связи. И когда наступает нужный исторический момент – наносится удар. Правильный и своевременный переворот бескровен. Неряшливость и спешка ведут к гражданским войнам, вспышкам насилия, чисткам и террору. Надеюсь, вы извините меня, если я скажу, что до сих пор у вас все делалось крайне неряшливо.

Вайо была обескуражена.

– Что вы подразумеваете под правильной организацией?

– Организацию функциональную. Как проектируют электромотор? Разве вы станете приделывать к нему ванну только потому, что она случайно оказалась у вас под рукой? Или присобачивать букет цветов? Или кучу камней? Нет, вы будете использовать лишь те детали, которые необходимы для целевого назначения мотора. Вы не станете без нужды увеличивать размер и постараетесь обеспечить надежность работы. Функции определяют внешний вид. Так и с революцией. Организация должна быть не больше, чем нужно. Никогда не принимайте людей только потому, что они хотят в нее вступить. Не уговаривайте вступать в ее ряды исключительно ради удовольствия видеть еще одного единомышленника. Он разделит ваши взгляды потом, когда придет время… или же вы неверно оценили исторический момент. О, конечно, просветительские организации тоже нужны, но они должны существовать отдельно. Агитпроп отнюдь не часть базовой структуры. Что до базовой структуры, то революция начинается с конспирации. Поэтому структура должна быть невелика, засекречена и так организована, чтобы свести к минимуму риск предательства, поскольку предательство неизбежно. Единственное решение – организация, состоящая из ячеек. До сих пор ничего лучше не изобрели. Насчет оптимальной величины ячеек мнения разнятся. Как показывает исторический опыт, надежнее всего ячейка из трех человек. Четверо не смогут договориться о времени обеда, не то что о начале восстания. Мануэль, ты член большой семьи. Вы голосуете, во сколько сегодня садиться за стол?

– Упаси Bog! Нет, конечно. Все решает Ма.

– Ага! – Проф вытащил из сумки блокнот и стал в нем что-то набрасывать. – Вот дерево трехчленных ячеек… Если бы я планировал захват Луны, я бы начал с нас троих. Один из нас стал бы председателем. Голосовать не нужно – выбор должен быть очевиден, иначе какая же мы тройка. Мы знали бы еще девятерых – три ячейки… но каждая из этих ячеек знала бы только одного из нас.

– Похоже на компьютерную схему – троичная логика.

– Правда? На следующем уровне могут быть два варианта связей. Скажем, члену ячейки второго уровня известны двое его камрадов и руководитель ячейки, а на третьем уровне он знает лишь подчиненную ему тройку. Он может знать – или не знать – членов подъячеек двух своих сотоварищей. В первом случае удваивается безопасность, во втором – скорость восстановления сети в случае провала ячейки. Давайте предположим, что он не знает подъячеек своих сотоварищей. Мануэль, сколько человек он может предать? И не говори, что он не предаст, – любому можно промыть мозги, подкрахмалить, отутюжить и использовать. Так сколько?

– Шестерых, – ответил я. – Руководителя, двух камрадов по ячейке и троих из подъячейки.

– Семерых, – поправил меня проф, – он же предает и себя тоже. В результате остается семь оборванных связей, которые нужно восстановить. Как?

– Не представляю, как это можно сделать. Все развалится на кусочки – сеть разорвана, – ответила Вайо.

– Мануэль? Задачка-то для школьника.

– Эти ребята, что внизу, должны иметь возможность послать сигнал тем, кто на три уровня выше. Не зная кому, но зная куда.

– Совершенно верно!

– Но, проф, – продолжал я, – можно придумать и более надежную схему.

– Вот как? Эта структура, мой мальчик, выкована усилиями многих революционеров-теоретиков. Я питаю к ним такое доверие, что готов держать пари – скажем, десять против одного.

– Плакали ваши денежки, проф. Возьмите те же ячейки и постройте открытую пирамиду, состоящую из тетраэдров. Там, где вершины общие, каждый парень знает одного в соседней ячейке, знает, как послать ему сигнал, – и это все, что ему нужно. Связи никогда не разрушаются, поскольку идут не только вверх-вниз, но и в стороны. Как в нервной ткани мозга. Вот почему в черепной коробке можно проделать дырку, вынуть шматок мозга и почти не повредить мыслительные способности. Избыточная емкость – происходит переключение на запасные связи. Мозг потеряет то, что было разрушено, но будет продолжать функционировать.

– Мануэль, – с сомнением проговорил проф, – может, попробуешь изобразить схемку? Звучит здорово, но так сильно противоречит общепринятой доктрине, что мне просто необходимо увидеть это своими глазами.