– Да у них вся семья такая. Мать его с проклятиями звонила, когда я на развод подала.

Наталья давала показания в центральном ОБХСС, Николая пригласили туда в качестве свидетеля. Отдел располагался в историческом месте, но об этом напоминал только фасад здания. Внутри же все, за исключением деревянных рам, носило отпечаток современности.

Наталью уже обследовали. Николай с завистью отметил, что аппарат тут посовременнее и посильнее: на изучение ауры ушло всего пятнадцать минут – прогресс! Судя по диаграмме, у Натальи была лярва – от нее остался свежий зубчатый рубец, как от укуса. Сама лярва отсутствовала, Наталья извергла ее после посещения Матронушки.

– Мне так нехорошо стало, – делилась Наталья. – Свечи горят, свет приглушенный, а у меня голова точно одуванчик. Дунешь – и полетит. Я от одной иконы – к другой, пока все не обошла, остановиться не могла. В ушах звон, перед глазами темнеет. Как вышла, так из меня все и изверглось.

Налицо было чудо: святая помогла Наталье избавиться от сущности, и наверняка не ей одной.

– Нужно всю эту семейку обследовать. – Коллега заполнял бланки направлений. – Не удивлюсь, если там рассадник лярв.

Лярвы в отличие от прочих сущностей не являлись редкостью. Их было легко подцепить при малейшем энергетическом сбое, и они активно размножались, заражая людей по соседству. Лярвы тянули жизненные силы из своих хозяев, а те – из окружения, устраивая скандалы и многочисленные разборки, чтобы хапнуть отрицательную энергию по максимуму. Часто лярвы селились в ауре стариков – в силу возрастных изменений многие из них подсаживались на негатив, а потому привлекали сущей, становясь легкой добычей.

«Реально, как стая волков. – Николай вспомнил меткое выражение Дениса. – Санитары общества».

Наталье повезло, что она отправилась к Матронушке. Бывшему мужу и его родственникам тоже – без лярв жилось гораздо лучше, характер улучшался, и люди – о чудо! – оказывались не такими противными.

Настя написала сценарий короткого метра – на десять минут. Комедия называлась «Брак по ипотеке». Настя надеялась, что когда-нибудь допишет ее до полного метра, а пока предстояла встреча с куратором и учащимися с соседнего потока, там изучали режиссуру.

– Если кому-то понравится, – девушка была взволнована, – снимут по моему сценарию фильм.

– А деньги заплатят? – заинтересовался Николай.

– Ты только о деньгах и думаешь! – Настя в шутку шлепнула его по заднице. – Нет, конечно, все за свой счет.

Она узнала, что при киношколе есть курсы для видеооператоров, актеров, режиссеров и сценаристов. И отснятые короткие метры, результат совместной работы, потом покажут на выпускном.

– Так что с утра я на кладбище, а вечером – на собрание, – подытожила Настя.

– А на кладбище зачем? – Николай напрягся.

– Тетка же просила, – скривилась Настя. – У нее самой давление, сахар зашкаливает. Так что придется мне.

– А нельзя не ездить? – В воскресенье Николай дежурил по району, поэтому сопроводить Настю не мог.

Она пожала плечами, не желая обсуждать эту тему.

– Может, никто не привяжется, – оптимистично заключила девушка.

К медиумам на погостах привязывались не попрошайки, не сексуальные маньяки и не кладбищенские работники. К таким, как Настя, липли души, застрявшие в мире живых. Их объединяло одно: их мирские дела были не закончены, а потому умершие не могли окончательно развеяться. Этого-то и опасался Николай: придется решать чужие проблемы, искать родственников, что-то передавать им.

Настя тоже не любила свои способности, они приносили мало радости, но перекрыть некротический канал, как предлагал Николай, отказывалась. Что ж, это было ее право и ее жизнь, но Николай беспокоился – общение с покойниками отнимало много сил.

В десять утра, когда Николай проверял торговый центр, пришло сообщение в мессенджер: «Решила не ехать. Как-нибудь потом». Он облегченно выдохнул: отлично! Можно об этом не думать и не переживать лишний раз. Все-таки за Настю Николай боялся гораздо больше, чем за себя, хотя ему рисковать приходилось гораздо чаще.

К трем дня Николай освободился и заехал в офис, чтобы передать акты проверок. Там поджидала пожилая женщина, Николай сразу почувствовал к ней расположение. Бывают такие люди, от которых ощущаешь волну оптимизма и жизнерадостности. Рядом с ними получаешь заряд бодрости и радости, на них даже глядеть приятно. Посетительница была из таких людей: среднего роста, кругленькая и много улыбающаяся – об этом свидетельствовали морщины, собравшиеся в лучики в уголках глаз.

– Мне посоветоваться, – выпалила женщина, как только они с Николаем вошли в кабинет.

Она непроизвольно сжимала и разжимала кулак левой руки.

Венера Семеновна Морозова – так звали посетительницу, ей исполнилось шестьдесят шесть лет, и она пришла посоветоваться насчет мамы. Николай насторожился: этот случай был схож с историей Ларисы Павловны. Венера Семеновна сперва мялась, не зная, как приступить к разговору:

– Ну, я читала разное о вампирах. Энергетических, конечно. А у меня мама проблемная. Очень. Живет одна, болеет. Ну и подъедает меня. Прихожу от нее без сил, буквально падаю.

Венера Семеновна в мае на выставке изделий из камней купила браслет из вулканической лавы – ей коллега посоветовала. Решила к маменьке без браслета не ходить. Вспомнила о нем только через пару недель и надела. У матери в те дни сахар падал, скорые одна за другой, ну и госпитализировали ее.

– И за те дни, которые маман в больнице была, браслет изменился. Часть бусин точно облезла. – Венера Семеновна достала из сумки браслет. Треть бусин была пыльно-черного цвета, остальные посерели.

– Можно? – Николай с любопытством осмотрел браслет: вроде настоящие камни, не пластмасса.

– И с мамой общаться легче стало, гораздо проще ее закидоны терпеть. – Венера Семеновна убрала браслет. – Хотя, может, это самовнушение.

И вот однажды Венера Семеновна забыла браслет на полочке в ванной и спохватилась уже по дороге. Ну не возвращаться же! И вспомнила еще один совет от коллеги: носить в нагрудном кармашке зеркальце, чтобы отражало негатив.

– Это был вау-эффект! – Венера Семеновна раскраснелась. – Маман мне ни разу не возразила, ничего сверхъестественного не потребовала, я с ней управилась за сорок минут вместо обычных полутора-двух часов! И повязка-то ей не давит, и еда ее устраивает, и с кровати встала по первому свисту… Теперь я к ней без зеркала не хожу. А браслет буду таскать, пока не развалится.

– Та-а-ак. – Николай невольно посмотрел на часы, висящие над входом: пора бежать домой. – А от нас чего хотите?

– Проверьте ее. – Венера Семеновна посерьезнела. – Хочу нормальную мать, хотя бы под старость. Ну что я, как цыганка, с приблудами хожу?

У нее сделалось такое выражение лица, что Николай испугался – сейчас расплачется. Он не знал, как реагировать