Рид был чрезвычайно рад тому, что ванна уже готова, а вещи, которые он купил, доставлены в его комнату. Он быстро разделся, залез в ванну и потянулся за мылом, лежащим рядом с полотенцем на специальной скамеечке.

Рид пролежал в ванне, пока не остыла вода, затем насухо вытерся и, не одеваясь, вытянулся во весь рост на постели.

При первой же мысли о Флер черты его лица исказились от боли. Он твердо решил, как только вернется в Лондон, поговорить с Портером о том, что ее миссия чрезвычайно опасна. Портер был единственным человеком, который мог приказать ей покинуть Францию, и Рид собирался убедить его сделать это.

Сытная еда и горячая ванна подействовали расслабляюще; он вскоре заснул и проспал почти до полудня. После обильного завтрака он вышел из гостиницы и отправился покупать лошадь. Здесь ему тоже повезло: на конюшне он нашел своенравного черного мерина, мускулистого и прекрасно сложенного. Цена была подходящей, и Рид заплатил не торгуясь. Владелец так обрадовался, что добавил превосходное седло и сбрую. Рид назвал коня Эбонитом. В гостиницу он вернулся уже верхом.

Остаток дня он провел в блаженном безделье, в основном вспоминая Флер и размышляя, встретятся ли они когда-нибудь вновь. И часа не проходило, чтобы он не подумал о ней.

Новую одежду доставили рано утром, как и обещал портной. Он примерил ее, удостоверился, что все сидит хорошо, плотно позавтракал, сел на коня и выехал со двора гостиницы. Он улыбнулся своим мыслям: если он и дальше станет так есть, то очень скоро новый костюм окажется ему мал.

Через три дня Рид добрался до Хантхерст-Парка в Кенте. Он проехал к конюшне позади дома и поручил Эбонита заботам незнакомого конюха.

– А куда исчез Добсон? – удивился он.

– Его уволили после смерти графа, сэр, – ответил слуга. – Леди Хелен и новому графу он почему-то не понравился.

Леди Хелен – это жена Джейсона. Но кто, черт возьми, присвоил себе право называться графом? Что-то тут было не так, но Рид пока не стал задавать вопросов.

– А тебя как звать?

– Поттер, сэр, – ответил мужчина, прикасаясь ко лбу. – Вы приехали погостить?

– Я Рид Харвуд, новый граф Хантхерст, брат покойного графа.

Поттер побледнел.

– Господи, но вы же умерли!

– Как видишь, Поттер, я очень даже жив. Леди Хелен здесь?

– Да, милорд. Миледи и ее сестра, леди Дьюбери, живут здесь, когда покидают Лондон. Новый граф тоже здесь.

– Это я – новый граф, – процедил Рид сквозь зубы.

– Но… но они сказали нам, что вы умерли.

– Позволь мне не согласиться, Поттер. Я точно не дух.

Рид резко развернулся и пошел прочь. Кто же этот узурпатор, выдающий себя за нового графа? Единственным родственником по мужской линии, обладавшим правом на титул в случае смерти Рида, был его французский кузен, но, насколько ему было известно, Галлар Дюваль проживает во Франции.

Рид обогнул дом, подошел к парадному входу и воспользовался медным молоточком, чтобы объявить о своем прибытии. Хотя дом теперь принадлежал ему, он не решился просто войти внутрь. Дверь открыл незнакомый дворецкий, и Рид прошел мимо него в элегантную прихожую.

– Чем могу помочь вам, сэр? – вежливо обратился к нему дворецкий.

– Ты кто такой?

Явно ошарашенный грубостью Рида, слуга поджал губы и сказал:

– Меня зовут Лоусон, сэр. Позвольте поинтересоваться вашим именем?

На мраморной лестнице раздались шаги. Рид поднял голову и увидел Хелен. Она спустилась и подошла к двери.

– У нас посетители, Лоусон?

– Да, миледи, но этот господин еще не назвал себя.

– Будьте любезны объяснить Лоусону, кто я такой, Хелен.

Как только Хелен узнала Рида, она, потрясенная, прижала руки к горлу, побледнела и лишилась чувств. Рид успел подхватить ее, не дав упасть на мраморный пол; затем он отнес ее в салон, осторожно положил на софу и приказал изумленному Лоусону позвать горничную. Тот выскочил из комнаты с такой скоростью, будто за ним гнался сам дьявол.

Не прошло и минуты, как в гостиную влетела горничная, неся бутылочку с нюхательной солью. Рид схватил бутылочку и помахал ею под носом у Хелен. Она резко вдохнула, но, увидев Рида, чуть было снова не потеряла сознание. Он опять сунул ей под нос нюхательную соль. Хелен закашлялась и отстранила бутылочку.

– Так вы и вправду живы! – воскликнула она, пытаясь сесть. Она не сводила с Рида широко раскрытых от удивления глаз. – Но вы бледный и такой худой! Что с вами приключилось?

– Скажем, меня очень задержали в одном месте, где еда тошнотворна, а солнца просто не существует. Но скажите, кто, черт побери, выдает себя за графа Хантхерста?

– Ваш кузен, Галлар Дюваль. Он прибыл в Англию вскоре после того, как стало известно о вашем исчезновении. Джейсон еще был жив. Джейсон, бабушка и я знали, что вы выполняете какую-то секретную работу по поручению правительства, и когда вы исчезли, мы заподозрили самое худшее. Примерно тогда милый Галлар и приехал в Хантхерст-Парк, чтобы спастись от беспорядков во Франции.

– Дюваль – седьмая вода на киселе, – выдавил Рид. – Как Джейсон умер? Я знаю, здоровьем он похвастать не мог – он всегда был слаб физически, – но разве его смерть не показалась вам неожиданной?

Хелен вздохнула.

– Врач сказал, у моего мужа сдало сердце. Он просто слабел с каждым днем, и однажды утром, проснувшись, мы поняли: ему уже недолго осталось. Прежде чем испустить последний вздох, он пытался сообщить мне что-то, но это была какая-то чепуха.

Рид замер.

– Что именно он сказал?

– Прежде чем… умереть, он произнес только несколько бессвязных слов. Он сказал: «Скажи Риду, чтобы он искал…, – голос ее задрожал, – правду». А потом добавил, – она смахнула слезу: – «Все не таково, каким кажется».

– И это все?

Хелен кивнула.

– Как вы считаете, что бы это значило?

– Хотел бы я знать! Но если нужно узнать правду, не сомневайтесь: я ее узнаю. А как к появлению Дюваля отнеслась бабушка?

– Она решила, что это счастливая случайность. Откуда ему было знать, что Джейсон умирает или что вас сочтут пропавшим? Кстати, он нам очень помог. О вас так давно не было никаких известий, что мы решили: вы уже и не вернетесь. Галлар взял на себя управление графством, хотя его и не объявили полноправным наследником. Королевский прокурор все еще расследует ваше исчезновение… – она предпочла не закончить фразу. – Как бы там ни было, Галлар увидел, что прислуга совсем обленилась, и уволил большинство слуг. Сама бы я не смогла так поступить.

– Значит, вы все списали меня со счетов.