— Александр, вы в порядке?

— Да, Ваше величество, спасибо.

— Вы так посерели, будто вам стало плохо.

— Отчасти, но я уже справился. Я люблю своего брата и сильно переживаю за него, — задумчиво произнес Саша.

— Вы так говорите, будто уже что-то задумали.

— Ваша проницательность поразительна, — Саша вежливо склонил голову, — да, я уже знаю, что я должен делать. Мне нужно незамедлительно выезжать в Варшаву.

— Но Варшава охвачена волнениями!

— Тем хуже для волнений, — сказал Александр и так улыбнулся, смотря куда-то вдаль, что королева вздрогнула.

Ситуация была очень специфической. Даже более того — наступило что-то вроде момента истины. Ибо от того, как Саша себя поведет, зависела его дальнейшая судьба. По большому счету, он в одно мгновение оказался в фокусе внимания всей Европы. Так как монархи наиболее влиятельных стран уже были проинформированы касательно печальных событий в Варшаве. Николай Александрович умирал. Шанс его выживания был столь мал, что его никто всерьез не рассматривал. Поэтому де-факто Александр превратился в цесаревича — наследника престола Российской империи.

Это обстоятельство требовало немедленного отбытия великого князя на Родину. Впрочем, срываться на ночь глядя не было никакого смысла, поэтому Саша аккуратно доужинал, попрощался со своей невестой, ее родственниками и с невозмутимым видом отбыл собирать вещи. Само собой, отправив вестового экстренно собирать людей из увольнений на корабли.

Возвращаться в Санкт-Петербург стало теперь неразумно. Новым пунктом назначения стала Рига, откуда великий князь планировал подняться по Западной Двине на коммерческом пароходе. А в Двинске сесть на поезд и максимально быстро прибыть в столицу царства Польского.

В то же время два фрегата и шлюп после выгрузки Александра и его шайки-лейки в порту Риги должны были отправиться дальше, в Санкт-Петербург. И стать там на ремонт. Как-никак, а путешествие изрядно потрепало корабли, и их стоило бы привести в порядок.

Расстояние в тысячу двести морских миль эскадра преодолела очень быстро. Благо, что в ходе бункеровки Александр догадался задействовать для взятия дополнительного запаса угля в специально не предназначенные для этой цели трюмы. Из-за этой детали корабли шли постоянно и под парусами, и под максимальными парами, что давало весьма неплохие скоростные показатели. Поэтому уже утром одиннадцатого августа «Корсар», «Капер» и «Аврора» бросили свои якоря в порту Риги.

Местное руководство, конечно, засуетилось, желая оказать всяческие почести великому князю Александру Александровичу, но ему было не до этого. Уже вечером он сел на колесный пароходик и отплыл вверх по Западной Двине. Две неполные сотни вместе со всем своим имуществом еле вместились на это небольшое суденышко. Ребятам даже приходилось отдыхать по очереди. Зато к утру тринадцатого августа отряд прибыл к промежуточной цели своего назначения — городу Двинску.

Тут пришлось задержаться. Александр, когда отправлял большую часть учебного полка домой в 1862 году, придержал все механические пулеметы. На всякий случай. Один остался на Аляске, но остальные восемь штук были при великом князе. «Пятая точка» не подвела его — и эти, совершенно бессмысленно прихваченные с собой тяжеловесные игрушки, в этой сложной ситуации оказались в самый раз.

Саша очень хорошо помнил характер восстания, в ходе которого на обширных территориях польских земель то тут, то там возникали банды. Причем пешие и крайне плохо вооруженные. Но самое важное заключалось в том, что эти шайки состояли либо из опустившихся люмпенов, либо из студентов, либо из французских агентов польского происхождения. Соответственно основным их оружием была коса, насаженная на древко. Ружья, преимущественно времен Наполеоновских войн, были лишь у единиц. Говорить о чем-либо современном не приходилось. Что серьезно облегчало задачу. Имей Наполеон III голову хоть немного умнее, то заранее мог озаботиться переброской восставшим нужного количества оружия. Хотя бы и совершенно старого, списанного из регулярной армии.

Как вы понимаете, в задачу Саши входило не только добраться до умирающего брата, но и решительными действиями устроить кровавую баню восставшим. Чем сильно сбавить энтузиазм у остальных. Для этих целей необходимо было создать что-то вроде летучего отряда, обладавшего максимальной огневой мощью. Порывшись в памяти, Саша остановил свой выбор на тактико-техническом решении батьки Махно, который использовал тачанки и брички для решительного повышения мобильности своих войск. Например, идя на рысях, его отряд мог проходить до ста километров в сутки по несколько дней кряду. Само собой, в повозки садились не все бойцы. Та часть, которая умела нормально ездить, была определена в верховое сопровождение. После небольшой возни получилось 96 верховых и 58 человек на 24 подрессоренных повозках, восемь из которых были превращены в тачанки путем установки механического пулемета. На остальных же везли боеприпасы, медикаменты и небольшой запас продовольствия. Как несложно посчитать, всего отряд, вместе с Александром, составил 155 человек при 8 пулеметах. А учитывая, что каждый боец был вооружен револьвером и винтовкой, получалось очень впечатляюще.

Впрочем, для задержки была и официальная причина — диверсия на путях. За день до прибытия великого князя стало известно, что смутьяны разобрали железнодорожное полотно в нескольких местах. Так что теперь нужно было ждать ремонтные бригады и сами рельсы, которые исчезли в неизвестном направлении.

Приготовления шли очень быстро, при полном содействии перепуганной неожиданным визитом столь высокопоставленной особы местной администрации. Поэтому уже двенадцатого июля отряд смог выступить в поход на Варшаву. Не простая дорога — верст шестьсот по изъезженным грунтовым дорогам. Хорошо хоть погода стояла теплая и ясная, что позволяло не увязнуть в распутице.

Единственное, что смущало Сашу, было то, что его ждали. Дело заключалось в одной неприятной детали. Явившись в Ригу, великий князь телеграфировал отцу в Санкт-Петербург, что отправляется в Варшаву, к брату. А в Двинске его уже ждала ответная телеграмма, смысл которой сводился к тому, что в столице царства Польского ему готовят торжественную встречу. Это обстоятельство было очень печально из-за огромного количества сгнивших на корню чиновников. То есть повстанцы знали о продвижении с востока небольшого отряда во главе с великим князем, который вот-вот станет цесаревичем. Даже самой глупой курице было очевидно, что кто-то либо сильно не подумал, либо очень хотел от Саши избавиться. Ведь ясно же, что, получив такую информацию, польские повстанцы попытаются организовать засаду на дороге и убить Александра. Оставался только вопрос, кто именно так великому князю удружил.

Первые дни, впрочем, переход шел довольно спокойно. Вильно, Гродно, Белосток — и везде отряд привлекал к себе внимание. Форма черного цвета с белой окантовкой не была обычной для русской армии того времени, поэтому ее рассматривали с любопытством. Да и сам фасон отличался, не говоря уже о несколько экстравагантном виде наспех сделанных тачанок. Хотя больше всего взгляд зевак цеплялся за знаменную группу, которая состояла из двух флагов: государственного Российской империи от 1858 года, того самого черно-желто-белого триколора и личного штандарта великого князя Александра Александровича Романова.