- Это лишнее, - поджимает губки Аня. А мне хочется их раздвинуть. Сначала большим пальцем, а потом языком.

- Нам нужно подружиться, - бросаю равнодушно.

- Не вижу смысла, - упрямо отрезает она.

- Он есть. Поверь мне…

- Завтра не получится. Мне надо съездить в город, - мотает головой Аня.

- Когда?

- Ближе к вечеру.

- Тогда поедем после обеда. А с утра сходим к лошадкам и уточкам, - улыбаюсь я Асе и без всякого труда и зазрения совести беру малышку в союзники.

- Да! Да! – кричит девочка и, подскочив на кровати, начинает радостно прыгать.

- Вы это специально? – шипит Аня, испепеляя яростным взглядом.

- Что? – переспрашиваю, будто не понимаю.

- Ворвались. Взбудоражили ребенка… По какому праву?

- Вот поэтому мы и женимся, дорогая, - цежу холодно. Кто б знал, чего мне это стоит! – Мне нужны полные права на Асю. А сразу после регистрации брака подадим на вступление в отцовство.

- Нет! – вскрикивает Аня и добавляет глухо. – У Аси был отец. Ваш племянник. Не забыли?

Смотрит уничижительно, призывая к совести. Режет словом, будто вены вспарывает.

- Нет, милая, - улыбаюсь, засунув руки в карманы. Стискиваю кулаки, цепенея от злости. Выхожу из комнаты, не дождавшись ответа.

Маленькая глупая пигалица доводит меня до бешенства. Погоди, девочка. Скоро ты будешь моей. Только моей.

Глеб

Эту ночь я провожу без сна. Ворочаюсь с боку на бок, стараясь отогнать прочь разные эротические видения. Пытаюсь не думать об Анечке, но о чем бы ни стал размышлять, мысли по-любому возвращаются к ней. Снова вижу как наяву ее негодующий взгляд и сам себе готов дать хороший бодрящий пендель.

Замечтался, как дурачок! А она на место поставила. И правильно сделала.

Павка! Как я мог забыть о тебе, родненький мой? Естественно, Ася – твоя дочь, и ею останется. Но с фамилией Агурских для нее откроются все двери, и жизнь станет гораздо легче. Не придется пробивать лбом стены. А вот фамилия твоего папаши может только навредить.

Вася – говнюк хренов. Бросил Марго с маленьким ребенком и свалил в закат. А потом, когда Павка подрос, еще и против нас настроил. Теперь вот и Аню взбаламутил.

А с другой стороны…

Закинув руки за голову, распахиваю глаза и как дурак пялюсь в белеющий в темноте потолок.

Какого хрена тогда я не навел справки об Ане? Не удосужился узнать, где она и что с ней? Гибель Павки из колеи сильно выбила. Тру лицо, пытаясь хоть немного утихомирить разбушевавшиеся эмоции.

Я все понимаю, Анечка! Но и ты меня пойми! Не могу я отпустить тебя и Асю. Да и кто еще у меня остался? Мать и Павкина семья.

Можно было жениться на Вере, нарожать детей. Всем бы для сытой жизни хватило. Но нет у меня особой тяги к этой женщине. Как представлю ее рядом днем и ночью, хоть вешайся. Да и с души воротит, стоит только подумать, что на нее будут похожи мои дети. Охренеть!

Закрываю глаза, пытаясь хоть немного поспать. Но фиг вам! Перед глазами снова появляется Аня. С годовалым малышом на руках. Пацанчик обнимает ее за шею пухлыми ручонками и радостно улыбается, завидев меня. Беру его на руки. Глажу по спинке… И от неожиданности подскакиваю на кровати.

Ребенок! Свой собственный! Маленький Агурец!

Привязать к себе Аню, а там и Ася никуда не денется. Хороший план, елы-палы!

Плюхаюсь на подушки, представляя Анечку своей женой. Настоящей, не фиктивной! И улыбаюсь довольно. Только нужно приручить эту маленькую гордую пташку. Влюбить в себя…

План простой, но с Аней не сработает. «Помотает она тебе нервы, Агурский».

«Тем интереснее», - фыркаю я и с чувством выполненного долга проваливаюсь в глубокий сон. И естественно, утром не слышу будильник.

Я выползаю из спальни примерно в половине десятого. Непозволительная для меня роскошь. Захватив коробку с ботиночками, стучусь в Анину спальню. Тишина. Жду немного, а потом приоткрываю дверь. Никого. А в комнате идеальная чистота. Постель заправлена. Вещи не валяются где попало. Бросив на комод коробку с обувкой, делаю шаг к встроенному шкафу-купе и чувствую, как земля уходит из-под ног.

Удрала, стерва, а я опять налажал!

Но открыв дверцу шкафа, выдыхаю облегченно. Детские вещички аккуратной стопкой лежат на одной полочке, а Анин халат и еще какие-то пакеты – на другой.

Здесь. Не уехали! Просто вышли из комнаты. Может, гулять сами отправились?

От последней мысли мне становится плохо. Куда тут самим идти? Разве что по парку побродить. А дальше хозпостройки, теплицы, озеро… клочок леса. Тут и заблудится недолго.

Сбегаю по лестнице вниз, быстро пересекаю широкий холл и влетаю на кухню, будто за мной черти гонятся.

Марфа вытирает со стола, а повариха Лена замешивает тесто. Больше никого на кухне нет.

- А где? – выталкиваю из себя, раздраженно глядя по сторонам.

- Во дворе гуляют, - кивает на окно Марфа. – Они сразу после завтрака вышли.

Выдыхаю облегченно. Усилием воли заставляю себя медленно подойти к высокому арочному окну, занавешенному кружевной гардиной. Через тонкий тюль смотрю на Аню и Асю, пытающихся слепить снежную бабу из выпавшего ночью снега. Вернее, Аня лепит, а Ася вокруг бегает.

- Подавать? – напряженно спрашивает Лена, собираясь положить на тарелку бекон и омлет.

- После, - отмахиваюсь я и, повинуясь внезапному порыву, выхожу на крыльцо служебного входа. В трениках и домашних тапках. Аня сразу замечает меня. Замирает на месте, держа в руках маленькую снежную голову.

- Здравствуйте, - кивает сдержанно.

Улыбаюсь ей в ответ, не предавая особого значения топоту за спиной. Лишь когда открывается сзади дверь, и мне на плечи падает куртка, изумленно поворачиваюсь к Марфе.

- Оденься, Глеб Саныч, - бухтит моя экономка. – Совсем обалдел, что ли?

Наверное, только Марфе сходят с рук такие выходки. На правах подруги детства и дочери моей няньки эта клуша позволяет себе многое. Видимо, моя любимая Никитична перед смертью попросила за мной присматривать.

- Спасибо, - киваю Марфе и уже собираюсь спуститься с крыльца, как рядом со мной опускаются старые потрепанные кроссовки.

- Обуйся сейчас же, - велит мне Марфа с интонацией Никитичны.

Послушно всовываю ноги в стоптанные саломоны и раздраженно бросаю.

- Оставь свои мансы…

Спускаюсь к девчонкам, безотрывно наблюдающим за моим одеванием на крыльце, и уже мысленно оправдываюсь перед Аней. Что-то пытаюсь рассказать о няньке и Марфе…