— Мало того, что обесчестить его вздумала, так ещё и склонить к сожительству!? Ничего себе заявочка! — показательно он отчитывает меня, чем смешит. — Ну, тогда слушай и запоминай! Жаль, конечно, что всё достанется Кириллу, а не мне.

— Дурак, ты вообще-то женат, — отвешиваю ему шутливый подзатыльник. — Тебе противопоказано даже думать об этом!

— Это ненадолго, к счастью. Ну, так вот...

Глава 24. Яна

Дни ожидания пролетают невероятно быстро, а я за это время ни на шаг не сдвинулась с места. Неделю я почти безвылазно нахожусь в квартире Демида. Не было настроения даже выйти на улицу. Все мои вылазки сводились к тому, что я на пару со своей одержимостью ездила к дому Кирилла, чтобы проверить вернулся ли он со сборов. Машины его не было на привычном парковочном месте, свет из окон не горел.

Так продолжалось ровно неделю. У меня в запасе остался всего один день. Если и он закончится по такому же принципу, то так и быть. Я сдержу ранее данное себе обещание. Я уеду. Исчезну из его жизни и постараюсь забыть его. По-другому никак. Только истребив человека из своей памяти, я смогу жить дальше.

Кладу в кармашек чемодана билет на поезд с завтрашней датой, который за это время стал для меня сильнейшим раздражителем, и в последний раз выхожу на "охоту".

Я уже не верю в успех, ни во что не верю. Поэтому даже нехотя обхожу дом Кирилла, предварительно убедившись в том, что машины его всё так же нет на парковке. Но, к счастью, я замечаю в окнах свет. Он достаточно тусклый, но тем не менее это наводит на мысль, что дома кто-то есть.

Окрылённая мечтой, я дожидаюсь, пока кто-нибудь откроет мне подъездную дверь и, когда оказываюсь в подъезде, то чуть было не отказываюсь от бредовой затеи.

Сомнения глодают душу. Они давят на меня, но вопреки здравому смыслу, я оказываюсь у его квартиры.

Стою, словно перед казнью, а сердце бешено стучит. Руки дрожат так сильно, что с первого раза не получается попасть на звонок. Нажимаю на него и замираю, втянув голову в плечи. Ожидание начинает угнетать, надежда угасать, когда по ту сторону двери не слышится ни единого шороха.

Прикладываю палец к звонку, чтобы снова нажать на кнопку, как дверь отворяется и передо мной предстаёт Кирилл. В глаза сразу же бросается голый загорелый торс, рельефные мышцы пресса, перетекающие в ярко выраженные косые. Непроизвольно облизываю высохшие губы, прикладываю немалые усилия, чтобы отвести взгляд от его крепкого тела и заострить внимание на отпечатке подушки на щеке и взлохмаченных волосах.

— Привет, я разбудила тебя? — вполголоса спрашиваю, мечтая раствориться в воздухе.

Я сдрейфила, но давать дёру уже поздно.

— Привет, вроде того, — спокойно отвечает, как будто виделись с ним пару часов назад.

Раскрывает шире дверь, предоставляя мне возможность войти в квартиру.

Он проходит в кухню, я за ним, ступая туда же, куда ступал он.

Хотя я не должна была. Демид дал мне чёткую установку не проходить внутрь, пока он сам того не пожелает.

Не знаю, какая сила управляет мною, но что бы это ни было, она оказывается сильнее всех законов логики.

Кирилл включает кофеварку, потягивается и достаёт две кружки. Кивает на одну из них, и когда я отрицательно мотаю голову, пожимает плечами, мол, да и хрен с тобой.

Он высококлассно держит меня в напряжении, делая вид, что я пустое место.

Отодвигаю барный стул и сажусь. Пальцами барабаню по столешнице, отбивая нервный ритм.

— Почему ты пришла только сейчас? Занята была? — садясь напротив меня, спрашивает с лёгкой иронией, как будто в этих словах он припрятал оскорбление.

Получаю невидимый укол совести прямо в зад, отчего начинаю ёрзать.

— В смысле? Ты ведь уезжал на сборы, как бы я пришла? Или ты..., — в груди больно колит, когда он медленно покачивает головой и разводит руками.

— Да, я мудак. Что теперь поделать?

— Так всё это время ты был здесь? И ты знал, что я никуда не уезжала?

— Знал, — безэмоционально отвечает, рассматривая кофейную жижу на дне.

— И даже не позвонил?

— И даже не позвонил.

— Но почему? — горечь подступает к горлу. Никакой реакции на вопрос не следует, я дотрагиваюсь до его руки и повторяю: — Почему, Кирилл?

Он одним глотком допивает кофе, подымает взгляд на меня и тело моё сшибает тем свирепствующим ураганом, что проносится в его глазах.

— А какой в этом смысл? Ты видишь его? Я лично — нет.

Чего и следовало ожидать. Напрасно я прислушалась к советам Демида. Чего бы я сейчас не попыталась сделать, Кирилл пресечёт любую мою попытку. А ведь ещё вчера в мыслях я была так близка к успеху. Думала встречусь с ним, расскажу, как ради него я спрыгнула с поезда, как вынашивала план нашей встречи и как тешила себя надеждами о том, что дорога ему, чего бы он там не говорил мне.

Но Кирилл знал, что я всё ещё в городе. Знал и игнорировал меня.

— Ты ведь никогда не выкинешь её из своей головы? — скулю я, в носу щиплет от подступивших слёз.

— Кого?

— Кристину!

Он встаёт из-за стола и лишь нагло усмехается.

— А лапуля здесь при чём вообще?

— Лапуля? — резко подскакиваю на ноги, дышу часто, стараясь подавить приступ тошноты. Я готова наброситься на него и задушить своими объятьями, чтобы он забыл даже её имя, но вовремя останавливаюсь. — Хотя знаешь, ты прав! Лапуля здесь точно ни при чём!

Разворачиваюсь и быстрым шагом устремляюсь прочь, пока он не увидел моих слёз. Он их совершенно недостоин.

— Постой! — выкрикивает он, но я не ведусь на пустые приказы, иду как шла к выходу, уже толкаю дверь. — Яна! — грохочет его голос, заставляющий содрогаться.

Я замираю, спиной чувствуя, как он стремительно приближается.

— Чего тебе? Каких слов я ещё не услышала в свою сторону от тебя? — измученно произношу, зная, что ничего уже не изменится. Вопросы так и останутся без ответов.

Кирилл обходит меня, заталкивает обратно в квартиру и закрывает дверь на замок. Он сводит лопатки и разминает шею вращательными движениями, словно готовится к интенсивной тренировке. Затем откидывается на стену и закусывает губу. Лыбится как-то подозрительно.

— Кирилл, чт..., — он шикает, приложив палец к моим губам.

— На твоём месте я воздержался бы от слов, — произносит он леденящим тоном, скользя взглядом по моим ногам. — А сейчас снимай свои трусы!

— Ч-ч-что?

Глава 25. Яна

Он возвышается передо