вам очень повезло, я использую в своей практике самые прогрессивные методы лечения, мы будем лечить вашу хворь пенициллином! Передовая технология, надеюсь, мы добьёмся успеха! Свободны!

Я возвращаюсь в палату в некотором недоумении, жуткий, страшный начальник отделения, майор Пикулик, «разрыватель задниц», осквернивший кальсоны Коляна жуткими кровавыми разводами, оказался милым, нестрашным толстячком, не имевшим никаких гомосексуальных наклонностей.

– Слышь, Барсик, ты зачем меня пугал Пикуликом? Я – то думал, что там пидор прожжённый, а там милый, маразматический дедан…

– Погоди – погоди, вот лечить тебя начнут, тогда по – другому заговоришь! Что он тебе назначил? Пенициллин?

– Да, а откуда ты…

–Он всем его назначает, от бронхита до триппера, лекарство одно – укольчики. Тебе жопа Коляна нравится?

– Ммм, не знаю, не пробовал…

– Дебил, я не в этом смысле, ты его кальсоны окровавленные видел? Это от уколов, поэтому я и говорил, что тебя ждёт тоже самое, а ты чего подумал?

– Я…я подумал, что он это…пидорок…

– Он намного хуже, ты скоро это поймёшь.

Сердобольные медсёстры кололи мне пенициллин каждые шесть часов, и днём и ночью, некоторые старались сделать укол понежнее, некоторые азартно метали шприц, словно игроки в дартс, очень скоро задница стала, словно набитая изнутри плотной резиной, возникли проблемы с подъёмом по лестнице – плохо поднимались ноги, одеревеневшие ягодицы сковывали движения, и сидеть можно было только на верхней их части, но все это – ерунда, главное, это возможность побыть вдалеке от родной роты. Лечебная физкультура, массаж, уколы, анализы – дни пролетали быстро, Барсик творил кулинарный беспредел в столовой (ему удалось убедить поварих в том, что он – здоровенный, двухметровый детина с покрытыми татуировкой плечами и грудью, ослепительным оскалом золотых зубов, он – жертва дедовщины, и если ему не будут каждый приём пищи давать добавку, то невидимые глазу, злые старослужащие жестоко изобьют страдальца, и (может быть!) вырвут у него золотые зубы), Колян оставался всё тем же мрачным меланхоликом, его окровавленная задница (он спал напротив меня) служила для меня ежедневным momento mori, почему его тощие ягодицы при каждом уколе фонтанировали кровью, остаётся загадкой, Аферист продолжал увлечённо смотреть в стену – каждый был занят своим делом. Всё свободное время я проводил в обществе Виты, она вдохновляла меня тем, что мощным басовитым хохотом, (от звуков которого тряслись волосы на моей макушке) встречала мои шутки, и даже позволяла (изредка) приобнять её за хорошо проработанную, рельефную дельтовидную мышцу. Мы увлекательно проводили время у телевизора, просматривая новые серии «Санта – Барбары», «Маски – шоу», «Музобоза», я значительно повысил свой интеллектуальный уровень, чувствовал, что расту и развиваюсь. Я старательно избегал любого общения с Соней Жёлудь, но однажды она подловила меня на выходе из массажной.

– Здравствуйте, вы…

– Не надо, не надо, я знаю всё, что вы хотите сказать мне: моя загадочность пленила вас, вы не можете понять, почему я избегаю общения с такой неземной красавицей как вы, а предпочитаю проводить время в компании Виты, вы заинтригованы до такой степени, что чувствуете непонятное томление и влечение ко мне, более того, вы меня уже любите, и готовы отдаться мне прямо сейчас и прямо здесь, вообще – то, ваш пористый носик, и толстые, целлюлитные бёдра меня не прельщают – она изумлённо сделала рот буквой «о», и недоумённо оглядывает свою идеальную фигуру, и даже ощупывает нос на предмет наличия пор.

– Я решил сохранить себя для будущей невесты, и врачи запрещают мне возбуждаться, но в виде исключения, только для вас, так и быть – я протягиваю руку к молнии на её роскошном, из жёлтого атласа, спортивном костюме, и плавным движением расстёгиваю его до пояса, она испуганно ойкает, пытается застегнуть молнию, но её заедает, идущие по коридору солдатики несколько секунд наслаждаются волнующим видом её полных, пленительных грудей, слабо прикрытых кружевным бельём.

– Вы любите бюстгальтеры с косточкой, ммм, любопытно!

Она справляется с молнией, раскрасневшаяся от унижения, кричит – ты! Ты! Что ты о себе вообразил! Я плевать на тебя хотела…

– Понятно – понятно, не очень – то и хотелось, с моей стороны это была гуманитарная помощь, жест жалости, ладно, ещё увидимся, извините, график процедур, спешу!

Я гордо ухожу, сопровождаемый матерной бранью неприступной красавицы, на лестнице меня поджидает возбуждённый Барсик – слушай! Есть маза нормально пожрать, по – человечески, наконец – то!

– Как?

– Надо массажистке помочь бельё в баню перетаскать, я бы и сам справился, да тюков сильно до хрена, поможешь?

– А чего мне за это будет?

– Я же говорю, она обещала завтра принести котлет, домашних, целую кастрюлю!

– Вот же ты …я – то думал, она тебе обещала полакомиться пышным телом, а тут…

– Ты чего? Дурак что – ли? Кот – ле – ты! До – маш – ние! У меня уже стоит! Эротичнее этого, я в жизни ничего не видал!

– Понятно, мы не ёбари, мы обжоры – вот твой девиз.

– Короче! Ты со мной?

– Нет, я встречаюсь кое с кем, мне не до грязного белья и вонючих котлет…

– Дурашка, знаю я, с кем ты встречаешься, ты ей хотя бы вдул?

– Фи, какая пошлость, не пачкай своим грязным ртом наших чистых отношений, у нас платоническая любовь.

– Это как? Сзади что – ли?

– Тебе не понять.

– Смотри братан, бабья вокруг полно, а котлеты – сам понимаешь, это «очень хитрый предмет, он, если есть – ааам! И его уже нет!».

– Переживу.

– Ну ладно, смотри не ной потом.

Я захожу в палату, для того, чтобы причесать растрёпанные после процедур волосы (Вита должна видеть меня всегда элегантным), и обнаруживаю необычайно оживлённого Афериста в компании с каким – то улыбчивым азиатом, они радостно гундят, словно голуби на помойке, приседают, похлопывают себя по ляжкам, машут руками – очевидно, что произошло нечто важное. Колян с загадочным видом ковыряет вилкой продолговатую дыню, невесть откуда появившуюся в палате.

– Чего тут происходит? Аксакал победил в конкурсе «лучший по надоям козлиного молока» в нашей части?

– Афериста комиссовали.

– Ого! Вот это да! А что с ним? Чем он болен? Я тоже хочу!

– Я не понял, он так говорит, будто говна поел только что – ничего не понятно, сам спроси.

– Эй, ассалям алейкум!

– Алейкум ассалям!

– Аферист, тебя комиссовали?

– Сен кутек, ак беденладам генделе!

– Чего? Я ничего не понял.

Второй азиат, сдержанно посмеиваясь, перевёл – он говорит, что очень рад был знакомству с тобой, и твоими друзьями, вы – хорошие солдаты, и надёжные товарищи.

– А что с ним? Какой