— Почему это? Куда ведет Траубридж-роуд?

— К федеральной дороге номер восемьдесят семь, которая идет на север к Бриджпорту, что на Лонг-Айленд-саунд. Потом она тянется через Массачусетс и Вермонт по самым диким краям Новой Англии, где не встретишь ни одного человека, и заканчивается у Драммондвиля, что стоит на реке Святого Лаврентия.

Я посмотрел на карту Новой Англии, висевшую на стене кабинета Арта, но никакой реки Святого Лаврентия на ней не обнаружил.

— Где она, эта река Святого Лаврентия?

— Где? — насмешливо фыркнул парень. — Сразу видно, что рыбалкой вы не интересуетесь. А между тем в этой реке кристально чистая вода и водится лучший на севере лосось. Она в Канаде — вот где. Урок географии завтра в это же время, так что звоните, тупица вы эдакий. — Я услышат приглушенный женский смех, после чего в трубке щелкнуло и послышались короткие гудки. Я представил было, как этот парень в сердцах швыряет трубку на рычаги, но решил, что такого рода эмоциональные жесты на громкость щелчка не влияют.

— Один из грубых и необаятельных жителей Коннектикута, — сказал я Арту. — Разговаривал со мной по телефону, с которого сообщили о смерти Пюхапэева. Телефон расположен перед лавкой Арлисса в…

— Мне известно, где находится магазин Арлисса. Но почему ты упомянул реку Святого Лаврентия?

— Судя по всему, именно у этой реки заканчивается федеральная дорога номер восемьдесят семь. Где-то в Канаде, у местечка с названием Драммондвиль.

Арт поскреб пальцами в бороде и некоторое время смотрел в потолок, размышляя.

— Странно. Хотя, возможно, это ошибка: у Панды ужасный почерк; ты мог набрать не тот номер, или тебя неправильно соединили. — Он пристально посмотрел на меня, и я под его взглядом заерзал на стуле, хотя вины за собой и не чувствовал. — Однако, прежде чем набрать этот номер еще раз, позвони-ка на всякий случай племяннику своего профессора. Чем черт не шутит — вдруг он расскажет тебе больше других о нашем мистере Эстония с его шестизарядным револьвером.

Я согласно кивнул, повернулся к телефону и набрал номер племянника. Кто-то взял трубку еще до того, как в ней послышались гудки.

— Говорит Гомес.

— Угхм… Я, видите ли, пытаюсь дозвониться в департамент полиции Уикендена…

— Считайте, что дозвонились, — сказал мой абонент. — На проводе детектив Гомес. Чем могу?

— Я бы хотел переговорить с Джозефом Джадидом, если это возможно.

— Подождите минуточку. — Судя по щелчку в микрофоне, Гомес положил трубку на стол. — Эй, Здоровяк! Кто-то пытается связаться с тобой по второй линии, — услышал я.

В трубке прорезался хрипловатый, несколько сонный мужской голос.

— Отдел старых дел. Детектив Джадид слушает.

— Опять ты со своими шуточками про отдел старых дел, мужик, — прозвучал чей-то возглас.

— С вами говорит Пол Томм. Я репортер «Линкольнского курьера» и хотел бы…

— С журналистами не разговариваю. Перезвоните в отдел по связям с прессой.

— Подождите, не вешайте трубку… Дело в том, что мне порекомендовал связаться с вами ваш дядюшка.

— Да? И какой же?

— Антон.

— Дядюшка Антон порекомендовал вам позвонить мне? Откуда вы его знаете?

— Он был моим преподавателем. Дал мне ваш номер сегодня утром.

Джадид вздохнул и откашлялся, прочищая горло.

— Ладно, я, так и быть, поговорю с вами. Но предупреждаю: мое имя нигде не должно фигурировать. Если вам захочется меня процитировать, ссылайтесь на анонимный источник. Город у нас маленький, а у меня из-за газетчиков недавно были неприятности.

— Никаких проблем.

— Это точно: мне проблем не надо. Итак, что бы вы хотели узнать?

— Я работаю над статьей о парне по фамилии Пюхапэев. Он жил в Линкольне, а работал в Уикендене вместе с вашим дядюшкой и тоже был профессором. Два дня назад он умер. Насколько я знаю, прежде у него были неприятности с властями Уикендена, и мне бы хотелось уточнить, какие именно.

— Так… Сейчас узнаем… — Я услышал стук компьютерных клавиш. — Поо-ха… — как там дальше?

— П-А-Е-В. Над «а» две точки. Первые четыре буквы П-У-Х-А. Над «у» тоже две точки.

— Это полицейский компьютер. У нас умляуты не обозначены. Такие дела. И еще одно: прежде чем я сообщу вам информацию, которую по идее не должен сообщать, хочу заметить, что делаю это исключительно из душевной приязни к дядюшке Абу. Раз он дал вам мой номер, значит, хорошо вас знает. В этой связи мне хочется верить, что вы человек рассудительный и приличный. А коли так, надеюсь, не станете печатать в своей газете; в дополнение к сказанному мной разные глупости или непроверенные слухи, которые могут дурно отразиться на репутации нашего департамента. Я это к тому говорю, что если вам захочется использовать в своей статье полученные от меня сведения, я должен лично просмотреть этот материал, прежде чем он пойдет в печать.

— Разумеется.

— Очень хорошо. Итак, Ян Пюхапэев. Житель Коннектикута. Имеет водительские права этого штата. Два задержания, куча обвинений по разным статьям. Два случая незаконного ношения оружия. Два случая нарушения общественного порядка. Два случая преступного поведения, связанного с применением упомянутого оружия, а также один случай, связанный с неумеренным употреблением горячительных напитков и сопротивлением силам правопорядка, прибывшим его арестовать. Каждый раз отделывался штрафами после кратковременной отсидки в участке.

— Когда все это было?

— Это было… подождите секундочку… Чертов компьютер! — прорычал племянник Джадида, хлопнув ладонью по столу или по раздражавшему его электронному устройству. — Вот, нашел. Задержание первое: двенадцатое января тысяча девятьсот девяносто пятого года. Задержание второе: двадцать четвертое августа тысяча девятьсот девяносто восьмого года. После этого порочивших его записей нет. Должно быть, профессор примирился-таки с этим миром и, успокоенный, тихо отошел в мир иной по старости, что, вероятно, и зафиксировано официальными инстанциями. — Джозеф сказал это таким голосом, что мне стало ясно: думает он совсем другое.

— Очень может быть. В любом случае спасибо за информацию. И извините за доставленное беспокойство.

— Какое может быть беспокойство, когда просьба исходит от друга дядюшки Аба! Но, как я вам уже говорил, если захотите эти сведения использовать, свяжитесь прежде со мной. Обычно, когда конфиденциальная информация из департамента полиции Уикендена находит отражение на страницах уикенденских газет, местные жители начинают гадать, каким образом она туда попала.

— Обязательно с вами свяжусь. Хотя я не из Уикендена, а из Линкольна, что в штате Коннектикут.

— Из Линкольна в штате Коннектикут? — повторил он. — А где это?

— Примерно в двух часах езды на запад от Уикендена. На границе штатов Нью-Йорк и Массачусетс.