Точно такие же церкви появились в Армении, в Иверии и у других союзников кипчаков. Об их тюркском происхождении говорят и знаки, которые высекали мастера-строители на стенах храмов. Ученые долго ломали головы: «Что означают эти непонятные знаки?»

А все оказалось очень просто. Это тамга. Своеобразный герб, он был у всех тюркских родов (тухумов). (Тамга, между прочим, дала начало европейской геральдике, этой выразительной науке о символах и родословных.)

Веками молчавшие надписи на стенах древних церквей перестали молчать, когда нашелся их хозяин.

В Армении, например, ученым встретилась такая надпись: «Прими сей дар для общины монахов» и рядом инициалы дарителей. Почти тысяча семьсот лет этим словам. Они высечены на древнетюркском языке.

Вот такие поздравления получил от кипчаков армянский народ по случаю принятия новой веры. Короткая фраза, но очень выразительная, а в ней целая страница истории народов.

А в одном храме (около часовни Вачагана III Блаженного) на камне рукой древнего мастера вырезан всадник в одежде священнослужителя. Он ровно, по-тюркски, сидит на коне, ноги его свободны, без стремян.

Что, еще одна загадка истории? Вовсе нет.

Только так и ездили в степи священнослужители. Им стремена не полагались. Стремя – принадлежность воина.

…Торжественным был тот день в Армении. 10 ноября 326 года крест Тенгри вознесся над первыми церквами Европы. Поныне хранит армянский народ веру и свой крест-освободитель. Праздник обретения Святого креста в Армении всегда отмечали очень торжественно: то был поворотный момент их истории. Главу Армянской церкви Григория Просветителя все-таки правильно называли Угодником Божьим, – это он указал своему внуку и своему народу дорогу к тюркам.

На царской колеснице, под охраной конного войска (всадников!) провожали Григория из Дербента. А вез он из тюркского мира святейшую реликвию – равносторонний крест! Знак новой Европы.

Высокой, очень высокой чести удостоили тюрки главу Армянской церкви, объявив его «катыликом», что по-тюркски значило «союзник» или «приобщенный». Этот титул с тех пор сохранился на века за главой Армянской церкви – католикос. (Греческое окончание «-ос» появилось в нем позже.)

Христианские общины Сирии, Египта, Византии склонили колени перед ним, перед Угодником Божьим, первым истинным пастырем христианского мира… Авторитет Армении рос в те годы неудержимо.

Много перемен через армян пришло в культуру Европы и Средиземноморья: Запад приобщался к сокровищам тюркского мира. С тех пор и сияют немеркнущие поныне слова: «Свет начинается с Востока». Очень глубокий смысл в них.

Свет начинается с Востока. Воистину…

Но о самом Востоке Европа не знала почти ничего. Ее общения с тюркским миром были редки. Этим и воспользовались римляне, чтобы выставить кипчаков злодеями, ужасными и дикими варварами, отпугнуть от них людей и тем продлить свое владычество. Им, к сожалению, удалось многое.

Но был один-единственный европеец, который знал правду о тюркском народе и его культуре, – епископ Григорис. Он жил в Дербенте, вел службу во имя Бога Небесного и все видел своими глазами. Молодого человека сравнивали с Пророком, видя в его искреннем служении подвиги Гесера. Пророков Равностоятель называли Григориса европейцы.

Это как раз и не устраивало тайных врагов Бога Небесного, которые затаились в Риме. Римские правители боялись правды о кипчаках, боялись их прихода в Европу. И они прибегли к своему любимому оружию – оговору. Узнали, что Григорис выходец из знатного иранского рода, и через иранцев оговорили юношу. Его обвинили в греховном падении.

Трагический день… Григорис не нашел чем оправдаться. Все было против. И тюрки казнили его страшной казнью. Здесь же, в Дербенте, на площади. Юношу привязали к хвосту дикого коня, потом судьи зачитали ему приговор.

Но и перед смертью он не попросил пощады. Молчал, потому что ему не в чем было оправдываться. Лишь посмотрел на небо и тихо произнес: «Тенгри салгъан намусдан къачмас!» («Что предписано Тенгри, того не избежать!»)

Не сразу поняли ошеломленные судьи, что произошло. А когда поняли, конь уже мчался вдоль берега моря. Он был слишком далеко…

Казнь признали жертвенной. И начали молить Тенгри, чтобы душа героя и невинной жертвы стала покровительницей кипчаков. Это тоже было древнейшей традицией Алтая – искать покровительства у героя.

С той минуты епископ Григорис получил тюркское имя Джарган (отчаянный до безрассудства). По духу он стал тюрком – родным человеком, отчаянным до безрассудства, как и сами кипчаки. Степняки приняли его в свою общину. И долго молились, чтобы душа Джаргана воплотилась в новорожденном тюркском мальчике и уже никогда больше не покидала тюркский мир.

Святой Георгий. XV в. Церковь Св. Георгия. Местия. Грузия (Сванетия)

(Надо заметить, смене имени, как и перевоплощению души, тюрки придавали особое значение еще в глубокой древности; смена имени обозначала окончание старой жизни и начало новой.)

Хоронили Джаргана с почетом. Как национального героя тюркского народа. На вершине самой высокой горы в окрестности Дербента. На могиле установили часовенку. На месте казни – храм.

А на девятый день после захоронения случилось чудо. Рядом с могилой открылся родник. Целебная вода забила из земли, на самой вершине горы, где никогда не было родников. К святой могиле потянулись паломники. Издалека шли они.

Вскоре здесь выросло селение, там жили стражники святого места. Из поколения в поколение хранили они тайну тех мест. Сохранили они и родник с целебной водой, сюда по-прежнему приходят люди.

В памяти разных народов историю сберегали по-разному. Чаще всего события облекали в легенды или сказания, в поэмы или былины, а потом передавали из уст в уста.

Люнебургская карта мира. XIII в. Германия. Географические карты Средневековья помещали Рай земной на Алтае

Даже забыв что-то, народ помнил о себе главное, знал о своей прошлой жизни, потому что в памяти жила информация… А прочитать скрытую в легенде информацию – дело для сегодняшней науки вполне посильное.

Выходит, культура – это еще (кроме всего остального) и хранилище памяти народа. Без культуры нет народа, нет прошлого. Предания, сказы, поэмы сочиняли не от скуки или безделья, каждое произведение имело глубокий смысл. С каждой строчкой невидимым узелком связывалась тайна.

Тюркские легенды именно такие: затейливо выписанные слова, до мельчайших штрихов выверенные образы и обязательная тайна, вернее тайный смысл, уложенный между строк.