Основным оружием монгола являлся лук, покрытый особым китайским лаком для предохранения от сырости. Изогнутый на обоих концах, монгольский лук достигал силы натяжения до восьмидесяти килограммов и давал убойную силу стреле на дистанции до трехсот метров при скорострельности около двенадцати выстрелов в минуту (как и у английских лучников описываемой эпохи). По свидетельству папского посланца ко двору Великого хана монголов – францисканского монаха Иоанна ди Плано Карпини (XIII век) и венецианского купца и путешественника, а также, видимо, разведчика и тайного посла Марко Поло (1254–1324), о которых еще пойдет речь далее, монгольские стрелы, обычно с орлиным оперением, без особого труда пробивали железную и даже стальную кольчугу. Каждый воин монгольского войска имел в запасе несколько луков и колчанов со стрелами. Монгольские воины были также вооружены копьями с железными крючьями, наподобие багров, для стаскивания противника с коня, применявшимися с аналогичной целью арканами, мечом (впоследствии – саблей), булавой. У некоторых монгольских всадников имелись также самострелы-арбалеты (китайского производства).

В качестве оружия средней дистанции боя «несущими смерть Чингиз-Хана сынами» широко применялись копья и дротики. Наконечники копий были ромбической, листовидной и даже пламевидной формы. Часто на копьях укреплялись вымпелы и знамена, увенчанные, в качестве навершия, изображением волчьей головы, часто изготовленной из драгоценных металлов. В конструкцию знамени (боевого значка), увенчанного металлической волчьей головой, входило и «туловище» («хобот») из ткани в виде открытого и отороченного фестонами длинного и узкого мешка, иногда расписанного чешуйками (как «драконоголовые» боевые значки всадников древних иранских кочевых племен сарматов и аланов, перенятые у них даже римлянами, а у римлян, в свою очередь, франками). Развеваясь на ветру, это волкоголовое знамя-«дракон» издавало звук, напоминающий волчий вой.

В качестве оружия ближнего боя большую роль играли боевые топоры с узким трапециевидным клинком и с рукоятью длиной от шестидесяти до восьмидесяти сантиметров, которыми бились даже с коня.

«Несущие смерть Чингисхана сыны» активно использовали также рубящее-колющие мечи так называемого тюркского типа, с очень длинными рукоятками, с прямым обоюдоострым клинком длиной шестьдесят сантиметров и более. Использовали они и сабли – однолезвийное оружие, предназначенное для нанесения рубящего и в значительно меньшей степени колющего удара. С этой точки зрения, однолезвийные японские самурайские мечи «классической эпохи» фактически (в отличие от более ранних, прямых и обояюдоострых, японских мечей-«кэн» предшествующей возникновению самурайского сословия, эпохи) являются, собственно говоря, не мечами, а саблями. Сабли делались из очень твердой, практически не поддающейся коррозии булатной и дамасской стали. Постепенно именно сабли стали излюбленным оружием ближнего боя не только монгольского и тюркского, но и всего восточного мира (не считая, разве что, Китая, Кореи и Индокитая).

Защитное вооружение монголов изготавливалось из крепкой и толстой вареной буйволовой кожи и покрывалось металлическими пластинами. Иоанн ди Плано Карпини описывал его в следующих выражениях:

«…защитные доспехи…изготовлены следующим образом: ремни из бычьей кожи или кожи других животных шириной в ладонь соединены по три или четыре веревками. Крепления верхних ремней привязаны к нижнему краю, в то время как шнурки следующих ремней связывают их посередине, и так далее таким образом, что когда воин наклоняется, нижние слои надвигаются на верхние и, таким образом, удваивают или утраивают ряды кожи, защищающей тело».

На голове всадники носили металлический шлем на толстой кожаной подкладке, часто – с кожаной бармицей. Лошадей также закрывали броней из кусков толстой кожи, защищавшей их бока и грудь от ударов копий и стрел (хотя на китайских, персидских и японских миниатюрах описываемой эпохи татаро-монгольские боевые кони чаще всего изображены без этой брони).

Из снаряжения каждый воин монгольской армии имел небольшую палатку, два кожаных мешка-«турсука» (для воды и для сухого творожного сыра), а также большой кожаный круг с продеваемой по краям веревкой. Этот круг предназначался для форсирования водных преград. В такой круг обычно складывался весь скарб, затем круг затягивался в виде большого мешка (бурдюка), который привязывался к конскому хвосту и на который садился всадник. Таким способом монголы быстро форсировали водные преграды, не тратя времени на поиски брода или строительство моста.

Кроме того, каждый монгольский воин имел топор и запас веревок, чтобы тянуть повозки или перевязывать временные укрепления из прикрепленных к кольям щитов. Для этой цели колья и щиты заготавливались заранее и перевозились на запасных лошадях. Об обычае монголов класть тонко нарезанные полоски сырого мяса под потник коня, где мясо «засаливалось» естественным способом, рассказывали легенды еще при жизни каана Чингисхана. Когда иссякали запасы продовольствия, монголы пускали лошадям кровь и пили ее. Таким образом, они могли продержаться без пищи до десяти дней. Вообще же монгольское войско снабжалось, прежде всего, за счет кочующих стад скота. Воины сами изготавливали себе копья, стрелы и многие другие элементы своего снаряжения. Женщины обеспечивали отдых и питание, а в боевой обстановке нередко играли роль резервов, порой защищая свое имущество и тыл армии. Следует заметить, что одежда и способ передвижения монгольских мужчин и женщин мало отличались друг от друга. Поэтому обоз, состоявший из едущих верхом монголок, мог быть с далекого расстояния принят неприятелем за большой резервный отряд.

Боевой порядок монгольского войска состоял из трех главных частей: правого крыла, центра и левого крыла. У каждой части боевого порядка имелся свой собственный авангард. Помимо этих трех корпусов, выделялся общий передовой отряд и резерв. Боевой порядок монголов обычно обладал значительной глубиной, а потому был устойчив и имел мощную ударную силу. Началу боевых действий предшествовала тщательная разведка. У монголов были превосходно налажены работа по разложению морального духа неприятеля, а также всевозможные способы введения противника в заблуждение. Активно создавались продовольственные базы. Маршруты походов заранее пролагались по территориям с обильным травяным покровом, чтобы не иметь проблем с конским кормом.

Монголы всегда старались бить противника по частям. Широко практиковались засады, внезапные нападения, заманивание противника притворным отступлением (например, в битвах татаро-монголов с объединенным русско-половецким войском на реке Калке в 1223 или с венгерским войском на реке Сайо в 1241 году), неожиданные контратаки. Монголы были весьма подвижны и хорошо маневрировали во время боя. Они то концентрировались и ударяли неприятелю во фланг или в тыл, то рассыпались и засыпали противника тучами стрел. Управление войском было организовано на самом высоком для того времени уровне. Специально назначенные люди отвечали за разведывательную, охранную и прочие службы. Широко применялись звуковые и световые сигналы, а также всевозможные разноцветные флажки (значки) для подачи сигналов в шуме и грохоте боя, в котором команды начальников были не слышны.