Утром того дня мистер Томас посетил в больнице своего сына. В палате, где лежал его сын, находился еще один больной. О нем не удалось ничего узнать, за исключением имени.

А вот что определил психооператор: правая нога больного была “вроде бы парализована”, руки и плечи закрепощены, а несколько позвонков позвоночника срослись из-за болезни. Кроме того, у этого человека была ангина и воспаление кишечника. Он был ростом 5,5 футов и весил 105 фунтов (42 кг).

Будучи в больнице в следующий раз, мистер Томас выяснил, что этот пациент в детстве стал жертвой несчастного случая при игре в поло. Позже он выпал из инвалидной коляски и сломал себе правое бедро. Да и все остальное, что говорил учащийся курсов по управлению разумом, оказалось верным. За исключением ангины и воспаленного кишечника. Эти симптомы принадлежали находившемуся рядом сыну мистера Томаса. Часто случается, что то, что кажется ошибкой, является попаданием не в ту цель, как в описанном случае. Однако с практикой точность попадания в нужную цель улучшается. А после продолжительной практики психооператор может устанавливать связи не только с людьми, но и с предметами.

Дик Мазза, актер и певец из Нью-Йорка, подрабатывает тем, что перепечатывает рукописи для писателей и издателей. Однажды он потерял рукопись и в панике позвонил одному из выпускников курсов по управлению разумом, чтобы тот помог ему в поисках. В последний раз он держал рукопись в руках, когда направлялся в небольшую аудиторию при церкви, намереваясь репетировать очередную роль. Эту аудиторию как раз покидала группа молодых слушателей школы организаторов ритуальных обрядов, сдававших выпускные экзамены. Рукопись находилась в белом пакете с надписанным именем и адресом Дика, а также словом “срочно”.

Одним из советников выпускника курсов являлась престарелая немая женщина, чья помощь заключалась в кивках головой (да и нет) и некоем языке жестов. Советник-мужчина часто помогал истолковывать ее жесты и дополнял своими советами.

Приступив к делу, выпускник курсов по описанию Дика представил себе пакет и увидел его в стопке прочих бумаг на большом неприбранном письменном столе.

– Рукопись там? – спросил он свою советницу. И она кивнула: “да”.

– Его взял кто-то из молодых семинаристов?

– Нет.

– Этот стол в церкви?

– Нет.

– Его скоро возвратят?

– Да.

– У кого он?

Советница указала на самого психооператора.

– У меня? – спросил он.

– Нет.

И тут на помощь пришел советник-мужчина.

– Она имеет в виду, что какой-то мужчина твоего возраста взял пакет. Он попросил женщину отнести бумаги в его кабинет, так как собирался на банкет со своими студентами. Теперь пакет на его столе. Волноваться нечего: когда он увидит пакет, он вернет его Дику.

Два дня спустя декан школы ритуальных обрядов телефонировал Дику. Он объяснил, что после экзамена собрал свои бумаги, среди которых каким-то образом очутился пакет с рукописью, и попросил свою секретаршу положить их ему на стол, так как собирался отметить вместе со студентами удачную сдачу выпускных экзаменов.

* * *

Многим приходит в голову, что в случаях с практикой диагностики мы работаем всего лишь с передачей мыслей на расстояние. (Всего лишь! Какими искушенными бывают некоторые люди!)

Случай, который я использовал в качестве примера – с человеком, у которого отсутствовало одно легкое, – действительный. Вы вспомните, что в этом случае был один очевидный промах – перелом лодыжки. Психоориентатор мог подтвердить (это было записано им на карточке заранее) факты операции по поводу мастоидита и отсутствия одного легкого. Но по поводу перелома лодыжки он мог сказать только: “У меня нет об этом информации”.

Позже сам человек, чей случай рассматривался, подтвердил, что перелом лодыжки был много лет назад и что она действительно доставляет ему неприятности в сырую погоду. Передача мыслей? Нет, в том смысле, в котором мы обычно понимаем этот термин. Психоориентатор не старался передать мысли, так как не имел, например, информации о сломанной лодыжке. Ничего подобного не было на уме и у диагностируемого в тот момент.

Вы можете возразить, что у него как раз могли быть какие-то такие мысли. Да, возможно, могли быть. Но вот другой случай. Наш учащийся сообщил, что у диагностируемой им женщины на локте имеется шрам, оставшийся после перелома. Психоориентатор не имел об этом информации, поэтому уточнил эту деталь у самой женщины, которая ответила, что у нее никогда не было повреждения локтя. Несколько дней спустя женщина рассказала эту историю своей матери. И оказалось, что перелом локтя случился, когда ей было всего три года! Это тоже передача мыслей?

Самый мощный поток психической энергии посылается людьми тогда, когда их жизнь находится под угрозой. Именно поэтому такое множество фактов ESP наблюдается в случаях несчастий и неожиданных смертей.

По этой причине последним упражнением для учащихся является диагностирование серьезно больных людей. Выпускник, совершенствующийся в этой технике, развивает способность воспринимать все более и более слабые психические сигналы, пока, наконец, не становится в состоянии установить контакт с исследуемым человеком, независимо от того, находится тот в беде или нет. То есть с практикой мы становимся все более чувствительными.

На ранних стадиях своего экспериментирования я установил, что дети с большей легкостью проявляют свои психические способности, чем взрослые. Они гораздо меньше ограничены воспитанием в бета-состоянии, и их чувство реальности не развито еще настолько, чтобы заставлять говорить только те вещи, которые кажутся логичными.

Сразу после разработки мной основ метода управления разумом я придумал эксперимент, предназначавшийся для развития методики диагностирования, которую я описал выше. Как вы увидите, мои ранние приемы сильно отличались от тех, которые применяются теперь.

Двое мальчиков, Джимми и Тимми, прошли обучение основам метода. Затем я развел их по разным комнатам и оставил с экспериментатором – прототипом теперешнего психоориентатора. Одному из мальчиков, Джимми, было предложено войти в медитативное состояние и воспроизвести что-нибудь на мысленном экране с помощью воображения. В это время Тимми в другой комнате также вошел в медитативное состояние, а потом экспериментатор попросил его узнать, что собирается делать Джимми. Джимми сообщил своему экспериментатору: “Я рисую маленький грузовик. У него зеленая кабина и красные колеса”.

Экспериментатор задал вопрос Тимми: “Что сейчас делает Джимми?”

– Воображает маленький грузовик.

– Хорошо, опиши его.

– Ну, у него зеленая кабина и красные колеса.

Это случай работы на более тонком уровне, чем тот, который используется на классных занятиях. Требуется много практики, чтобы снова “стать маленькими детьми”.

Мне бы хотелось, чтобы вы, читая эту книгу, выполняли как можно точнее упражнения для развития умственных способностей, как это делается на занятиях курсов по управлению разумом. Это потребует от вас постоянных, довольно длительных, но приятных занятий. До сих пор упражнения, которые я описывал, могли выполняться в одиночку. Через месяц-другой, когда вы станете искусны в них, вы будете готовы проводить эксперименты по диагностированию, которые я только что описал. В это время для работы вам потребуются посторонняя помощь и место, отвечающее четко определенным условиям. Для этого стоит сделать следующее.