Или…

Мою историю рассказать. Правильно, с расстановкой. Приукрасив, нужные факты выдав. Он может проникнуться, если слова подобрать. Всё выдать, а после попросить не трогать. Объяснить, от чего меня так колотит и выгибает. Почему всего одно обращение возвращает меня в мрачное прошлое, где больно и хреново.

— Горячо, — Миха предупреждает, протягивая мне кружку чая. Я всё ещё на кровати, они в кресла вернулись. Ближе подвинули, но мне пространство дают. — Тебе что-то нужно? Кис, поговори с нами.

— О чём? Как вы чуть не изнасиловали меня?

— Ты должна была сказать «нет».

— Я говорила, но вы не слышали. Вы никогда не слышите. А потом — сама виновата. Я не хочу выбор делать, с вами быть. Что потом, Мих? Мы приезжаем в Москву и…? Думаешь, если заставите одного выбрать, то это не насилие? Я выбираю Князя, — вижу, как Миха на это дергается. Ноздри раздумаются, а кулаки автоматом сжимаются. — И что? Просто будем за ручку держаться или сразу право собственности докажет? От того, что не сейчас произойдёт — всё равно насилие.

Я чай пью, не обращая внимания, что он обжигает. Взгляды мужчин хуже делают. Когда понимание вижу, но и твердую уверенность продолжать. Князь долго со Зверем работал, многое от него перенял. Один из пунктов — своё продавливать. Не слушать других. Выбрать себе жертву и до конца добиваться, всеми способами.

Зверь не хорошо с Асей поступил. Насильно в жены взял. И даже если их история хорошо закончилась, не важно. Такое не забывается. Я не забуду.

— Ты нам нравишься, лапочка.

— Перенравлюсь.

— Вряд ли, кис. Но мечтать не вредно.

— Сейчас я мечтаю, чтобы вы оставили меня в покое. Желательно навсегда.

— Навсегда не получится. Но ночь отдохнешь, — обещает Князь, поднимаясь. — Я сниму себе другой номер.

— А не мог так сразу сделать?

— Не мог, и не буду больше. Следующая ночевка со мной, как к Чите доберёмся.

— А ехать с Михой буду? Или опять — час с одним, потом с другим? Прекрасная практика.

— А ехать будешь с нами, кис. С машиной второй проблемы, нет времени разбираться. Так что никаких пересадок.

— Зачем? Прямиком в аэропорт можно. Я готова выбрать.

Произношу, каждое слово взвесив. Рискую, но именно сейчас нужно действовать. Всё по одному сценарию закончится. Поэтому с пола монетку подхватываю. В пальцах кручу.

Чет или нечет.

— Орел — Миха, решка — Князь. Что сейчас так выберу, что в Москве. По-другому не будет. Ясно?

— На слабо решила взять?

— Нет, просто свои условия тоже выдвигать хочу. Поездка к Москве втроем и с тем, кто мне больше понравится, три свидания будет. Нормальных, блин, свидания. И если после откажусь — вы это примете. Или сейчас подбрасывай. Я устала от перетягиваний, от приставаний. Разве ты не видишь, Князь, что вы со мной творите?

Ломаете, а после касаниями обратно собираете. Давите, а мне прогнуться хочется. Прижаться и поддаться, как бы это не выглядело. Как бы разум не вопил, сильнее чувства давит. Тела предательская дрожь, желаний непонятная смесь.

— Подкидывай, — вкладываю монету в ладонь Князя. Сжимаю, наслаждаясь жаром его тела. Как смотрит внимательно, не отрываясь. Кажется, что свое отражение могу рассмотреть. — Подкидывай, Князь.

С замирание жду. Рискнёт с судьбой сыграть или нет. Других вариантов нет. Внезапно идея пришла, внезапно выполняю. У меня с планами плохо, но выкручиваюсь, как могу. Сейчас только так получается. Если подкинет — всё кончено будет. Если шанс даст — надежда появляется.

Только себе объяснить не могу, на что именно надежда. На спасение или полный провал? Что не просто сила будет, не только власть. Что другое что-то может получиться, чего даже в мыслях не допускаю.

— Орёл или решка, Илюша?

— Пять свиданий, лапочка. И мирно ждать Москвы мы не будем.

Это больше, чем я рассчитывала. Намного меньше, чем боялась.

Пять свиданий и длинная дорога с двумя похитителями.

Это вынести я смогу.

Наверное.

Он меня нашел. Мысль запоздалая, когда руки сжимаются на шее. Крупные ладони, воздух отбирающие. Царапаюсь, освободиться желая. Но не получается. Только хриплю в отчаянии.

Мы одни. В тёмной комнате тускло, вспомнить не получается, как оказалась тут. Зато отчётливо в памяти жив оклик мужчины. Как пыталась бежать. А оказалась прижатой к шершавой стене. Перед глазами всё плывёт, но мне не дают спастись с помощью обморока. Щёку обжигает ударом.

— Вот и встретилась, малыха.

Мне страшно с Князем и Михой бывало. Сейчас — ужас чистый. Внутри всё сжимается, ломается. Тело колотит, мыслей нет. Мужчин тоже нет, исчезли. Ничего нет, что спасти бы могло.

А Влад — есть.

С улыбкой широкой, больной. Глазами пронизывающими, в котором обещание плещется. Наказать, сделать больно. Напомнить, почему от него бежать нельзя. Какое наказание будет, расплата за то, что решила спастись.

Хватка крепнет, гортань сдавливая. Ноги подкашиваются, но не спасает это. Влад сильный, всегда таким был. Захватом на шее держит, не давая вниз сползти.

Разворачивает резко, лицом в стену вжимает. Ладонью по телу шарит, осматривая будто. Проверяя свой товар, который непослушным стал. Сквозь свитер грудь сжимает, с силой, как шею только что сжимал. Больно, грубо, свою власть доказывая.

— Не надо.

Я сплошная слабость с ним рядом. Жалкая, бессильная. Могу только трепыхать, на других надеясь. Всё плывёт, воздух не спасает. Пальцами в ободранные обои цепляюсь.

— Заткнись, малыха, не мешай.

Не мешай джинсы стягивать. Не мешай напоминать, какой смирной ты должна быть.

Мерзко. Грязно. С отвращением к себе и нему. Что сделать ничего не могу. Ни оттолкнуть, ни даже слова сказать. Легче вытерпеть, легче принять, чем сильнее его разозлить.

— Ты же хочешь меня порадовать?

Мотаю головой, за что ещё одной пощечиной награждена. Сильнее, жестче. Солёный вкус во рту чувствуется. Но лучше о нём думать, чем о Владе, который целует грубо. Ответ не получая, только больше злится.

— Ты меня расстроила, Тиса. За такое платить нужно.

Я знаю, что он в оплату возьмет. Каждый раз знала, когда видела челюсть сжатую и глаза прищуренные. Меня трясёт, прогибает под этим гневом. В прошлое возвращает, где у меня сил не было. Что тогда, что сейчас.

— Лапочка, — голос родной спасением кажется. Рядом, близко, только бы найти. — Лапочка.

— Князь?

— На другого мужика надеешься? Я же говорил, что ты шлюха.