Адамово яблоко на длинной шее Макдоналда судорожно прыгало вверх и вниз. Он не смел возразить, что давно уже стал взрослым.

— Мой лэрд посчитал, что молодой человек легче вынесет нрав вашего лэрда. Все мы видели, каков он в битве, и знаем об его удивительной силе. Многие клянутся, что одним взмахом меча он может уложить десяток врагов. Мы также слышали, что… сердить его… весьма неосмотрительно. Лэрд Макдоналд не стыдится признать, что испытывает перед ним благоговейный ужас.

— Благоговейный ужас, говоришь? — улыбнулся Дилан. Хенли кивнул.

— Мой лэрд сказал также, что Бродик…

Лайам бесцеремонно толкнул посланника, так что тот врезался в Роберта. Воин даже не поморщился, но Хенли показалось, что он ударился о каменную стену. Молодой человек покорно повернулся к Лайаму, всем сердцем желая, чтобы эти чудовища просто окликали бы его, вместо того чтобы играть, как мячом.

— Бродик для тебя лэрд Бьюкенен, — напомнил Лайам.

— Именно так, — поспешно согласился Хенли.

— И что дальше? — вмешался Эрон. Хенли услужливо повернулся налево.

— Мой лэрд сказал также, что лэрд Бьюкенен — благородный человек и не нападет на безоружного. Я пришел с пустыми руками.

Ему тут же пришлось развернуться вправо, чтобы ответить Дилану.

— А твой лэрд поведал, что Бродик еще и разумен и рассудителен?

Хенли понял, что скрыть правду не удастся.

— Нет, — промямлил он, — он утверждал нечто прямо противоположное.

— Твоя искренность спасет тебе шкуру, — засмеялся Дилан. Но тут вмешался Эрон, вынудив гонца повернуться кругом.

— Мы не убиваем посланцев, — изрек он.

— Кроме тех случаев, конечно, когда весть нам не поправится, — ухмыльнулся Роберт.

Хенли в который раз обернулся, чтобы ответить предводителю.

— Есть кое-что еще, и боюсь, вашему лэрду это не слишком понравится.

Господи, чем скорее он все выложит, тем быстрее освободится из этой ловушки и, если Спаситель сжалится над ним, будет уже на полпути домой, к тому времени как явится Бродик.

Лэрд, которого оторвали от ристалища, где он лично следил за учебой молодых воинов, отнюдь не обрадовался столь несвоевременному вызову, но, услышав, что прибыл гонец со срочным делом, немедленно зашагал к замку, ожидая услышать, что сын Йена Мейтленда наконец-то нашелся.

Однако Гауэйн, еще один из доверенных воинов, в прах развеял его надежды, сообщив, что на гонце плед Макдоналдов. Разочарование оказалось таким сильным, что Бродика ужалил бессильный гнев.

— Завтра мы вернемся к водопаду и еще раз все обыщем, — велел он Гауэйну. — И на этот раз будешь спорить со мной?

— Нет, я знаю, что это бесполезно, — покачал головой солдат. — Пока в сердце своем ты веришь, что парнишка жив, я всеми силами стану помогать тебе в поисках.

— А сам ты считаешь, что Алек утонул?

— По правде говоря, да, — устало вздохнул Гауэйн. Бродик не стал осуждать друга за откровенность. Друзья молча продолжали подниматься в гору.

— Отец научил Алека плавать, — нарушил тишину Бродик. — Но если парнишка ударился головой о камни — ведь мы сами видели на них кровь, — значит, потерял сознание и пошел ко дну. Течением унесло бы даже взрослого мужчину.

— Ни Йен, ни я не верим, что Алек погиб.

— Лэрд Мейтленд скорбит о сыне, — коротко бросил Гауэйн. — Со временем он смирится с его смертью.

— Ну уж нет. Пока тело не найдено, мы будем жить надеждой.

— Тебя только что назначили его защитником, — напомнил Гауэйн, — может, поэтому ты и слышать не желаешь о его смерти…

— Защитник, который не сумел уберечь питомца, — резко оборвал Бродик. — Мне следовало бы отправиться на празднество и глаз с него не спускать! Я даже не знаю, отдал ли Йен сыну мой клинок и знал ли тот… — Он тряхнул головой, вынуждая себя вернуться к суровой действительности. — Иди и замени меня на ристалище. Продолжай обучать воинов. Я присоединюсь к тебе, как только узнаю, что нужно Макдоналдам.

Ворота с шумом распахнулись, и по залу прошел холодный сквозняк. Услышав стук подкованных сапог по каменным плитам, Хенли прикрыл глаза. Охваченный паникой, бедняга нечеловеческим усилием воли удержался от бегства.

— Надеюсь, что дело действительно неотложное, иначе вам несдобровать, — предупредил Бродик, врываясь в зал. — Где посланец Макдоналдов?

Дилан кивнул в сторону небольшой группы людей.

— Отступите, дабы лэрд своими ушами услышал сие важное сообщение, — прогремел он, стараясь не улыбаться.

Бродик уставился на юношу, и того пробрала ледяная дрожь. Лэрд Бьюкененов оказался еще выше своих воинов. Настоящий великан! Руки и плечи бугрились мускулами, кожа загорела почти до бронзового цвета, длинные волосы золотились на свету. Он впился в Хенли взглядом, столь пронизывающе-зловещим, что бедняге показалось, будто он смотрит в глаза хищного зверя, который собрался им поужинать.

Да он и в самом деле попал в львиное логово, и помоги ему Господь, когда Бьюкенен узнает все!

Дилан уже успел запугать Хенли, но теперь, стоя рядом с лэрдом, он не выглядел таким уж грозным. Оба воина казались разными, как день и ночь. Черные как смоль волосы Дилана не доходили до плеч и, хотя ростом и мощью он не уступал лэрду, все же казался не столь неприступным.

— Я слушаю тебя, — бросил Бродик.

Хенли съежился. Он обнаружил, что не способен выдержать взор лэрда, и поэтому, трусливо рассматривая носки сапог, повторил слово в слово все, что запомнил.

— Леди… она велела вам приехать за ней в церковь Святого Фомы, на перекрестке за владениями Лена, и еще леди… она… она требует, чтобы вы проводили ее в свой дом.

Он осмелился исподтишка взглянуть на Бродика, чтобы проверить, как тот отнесется к его заявлению, и тут же от души пожалел о своей неосторожности. При виде искаженной гневом физиономии лэрда кровь прихлынула к его щекам, и Хенли серьезно испугался, что опозорит имя Макдоналдов, упав в обморок.

— Она? — спокойно переспросил Бродик.

— Выкладывай все, — потребовал Дилан.

— Ваша невеста! — выпалил Хенли. — Эта леди — ваша нареченная.

— Женщина утверждает, что обручена со мной?

— Ну да, — кивнул Хенли.

— Черта с два! — взвыл Дилан.

— Нет, я только хотел сказать, что она утверждает… приказала передать эти слова. Лэрд, вы недовольны известием?

Хенли затаил дыхание в ожидании ответа. Несчастный свято верил тем слухам, что ходили о Бродике, и считал, что его собственная участь висит на волоске.

— Это будет зависеть от женщины, — вмешался Эрон. — Не знаешь, она хорошенькая?