Более интересный в плане «разбора полетов» случай, когда виноват не доверитель или его адвокат, а другое звено нашей цепи. Здесь, к сожалению, возможны варианты исхода даже тогда, когда уполномоченный на разрешение спора банально забыл про согласованный результат рассмотрения или решил по-другому по какой-то своей личной причине. Тогда приходится долго и нудно выяснять степень вины каждого (кто не так передал, кто не так понял, а почему не уточнили и т. д., и т. п.). Для адвоката такой исход проигрышный почти всегда — практически сразу вину начинают сваливать именно на представителя стороны в процессе. За «мантиями» вообще водится обязательное низведение адвокатов до уровня плинтуса. Либо чтобы подчеркнуть собственные заслуги («хоть ваш представитель и запорол процесс, я вытащил его»), либо чтобы обосновать размер благодарности при безупречности правовой позиции заказчика.

В общем, готовьтесь — за исключением первого случая стопроцентной вины вашего доверителя, в остальных исходах, в той или иной степени, будете виноваты вы. Клиенту эти удержания объяснить достаточно просто, он тоже живет в этой стране, а не в идеальном вакууме совершенства системы правосудия: посмотрите, сколько невозвратов кругом, только благодаря мне (собственно, так и есть, возврат депозита даже в части — это заслуга именно ваша) вы получили свои средства обратно.

Последний, самый неприятный из возможных исходов. Результата нет, возврата нет тоже. Спасаем репутацию, вспоминая про потенциальную готовность компенсировать клиенту деньги из собственных средств. Возвращаем, не жалеем, но и не забываем.

Дальше начинаются тонкости работы с недобросовестными подрядчиками. Главный постулат здесь: не должно сойти с рук. Даже если вы потратите еще столько же и даже больше на военные действия, ваша репутация дороже. Если в достаточно замкнутом мирке «решал» за адвокатом закрепится молва о «беззубости», то вы навсегда останетесь в статусе просителя, который даже в случае обеспечения финансово интересных заказчиков будет не полноправным участником игры, а лишь нищим, которому можно подать, а можно и пнуть, если настроение плохое. Да еще и отобрать то, что он насобирал в течение дня. Поэтому если вы не готовы кусаться, в места обитания пираний от юриспруденции вам лучше не заходить вообще.

Надеемся, что это не ваш случай, поскольку заказчики, материально и морально готовые к неформальному сопровождению судебных процессов, вряд ли останутся со «статусным терпилой» до этапа внесения депозита. Как правило, они раскусывают неподходящих юристов гораздо раньше…

Из всей триады профессиональных «врачевателей» (медик, священник, адвокат), пожалуй, только выпускник медицинского вуза может чувствовать себя защищенным от подозрений пациента, что такой юный специалист по определению является неопытным.

Для адвокатов начало практики сопряжено с процессом убеждения своего же доверителя в достаточности своих профессиональных и жизненных знаний для разрешения клиентской проблемы. И если «чистая» юриспруденция еще позволяет работать на знании только законов, то «решальные» вопросы тесно связаны еще и с законами (в России, читай, понятиями) жизни, бизнеса и психологии. Поэтому-то молодым адвокатам, не имеющим опыта работы в государственной системе, начинать заниматься смежными с правом посредническими услугами лучше не сразу, а наработав некий положительный опыт общения как с «подрядчиками», так и со своими клиентами.

Вас не должен слишком радовать быстрый приход к вам доверителя, готового оплачивать неформальное сопровождение процесса, — иногда лучше подождать, но гарантировать себе, что этот клиент не был первым и последним (каким он неизбежно станет, если процесс сопровождения вы провалите). Маркером вашей готовности приступать к сложным процессам, такого сопровождения требующим, будет, пожалуй, пара десятков процессов, юридически безупречных, но вами проигранных. Когда к адвокату приходит понимание, что российским судопроизводством правит не закон, а некий неформально-настроенческий порядок, значит, он уже готов играть по этим правилам.

Попробуем приступить к процессу, предварительно уделив особое внимание отбору субъектного состава. Итак, доверитель, с которым можно начинать сложное, но увлекательное и, что греха таить, привлекательное в финансовом плане сотрудничество.

Самый простой вид клиента, в подавляющем большинстве, — мужского пола. Может быть не связан с бизнесом, не знать понятий, а деньги либо скопить, либо получить от родителей. Часто встречается в бракоразводных процессах, поскольку любит детей, а в силу характерологических особенностей и отсутствия реализации в карьере или бизнесе пытается руководить хотя бы в семье, что нередко приводит к неразрешимым конфликтам с супругой. Как правило, погружен в хобби, довольно начитан и образован. Его кругозора вполне хватает, чтобы понять, что при разводе права его как родителя будут ущемлены судом — поскольку он настаивает на проживании детей с ним, ничего удивительного в этом нет. В эту борьбу он готов вкладывать все возможные личные ресурсы, финансовые и трудовые.

Адвокат, в свою очередь, прекрасно знает, что победить судебную практику и забрать у матери детей в пользу отца практически нереально без соответствующей фактуры. А поскольку пьющие безработные матери, склонные к насилию, встречаются все-таки не на каждом углу (и даже встретившись, они, как правило, не возражают против проживания детей с отцом, что делает процессы с их участием еще более редкими), то приходится учитывать то, что бывшая супруга вполне социально встроена, имеет постоянную работу и отсутствие пороков и судимостей. В этих условиях при обычном течении судебного процесса адвокат может помочь в составлении комфортного и равноправного графика общения отца с детьми, не более. А вот на этот исход, как единственно адекватный, понимание клиента, к сожалению, не распространяется, он требует результата, в реальности вряд ли достижимого.

Адвокату при общении с подобной категорией клиентов нужно сразу решить, готов он либо изначально приукрашивать итог процесса (попросту говоря, врать доверителю), либо входить в неформальные отношения с последующими муками совести. «Детские» процессы в практике юристов (адвокатов, экспертов, судей) вообще стоят особняком — слишком много в них моментов, ранящих даже зачерствевшие души практикующих специалистов. Конечно, если ваш клиент говорит вам правду, а защита его интересов совпадает с желаниями детей остаться с ним, то процесс начинает напоминать восстановление справедливости, тут можно и повоевать. В ином случае лучше, наверное, отказаться — будете лучше спать по ночам.

Что касается психологических особенностей данной категории клиентов, они практически отсутствуют по сравнению с клиентами в обычных бракоразводных процессах, на неформальное сопровождение скопить средства не сумевшими.