— А в чем смысл нефтяного картеля? — спросил я заинтересованно.

— В единой отпускной цене на керосин, — ответил герцог. — Поначалу лет двадцать назад была большая междоусобная война. Но потом умные люди решили, что ценовой картель выгоден всем и, объединившись, они избавились от несогласных. Богато находилось умников срубить быстро большие деньги на понижении цены, но их быстро ставили в стойло. Частично даже проредили. Суровые люди эти нефтяники. Даже я их с трудом держу в узде.

— Они все рецкие горцы?

— Не обязательно. Есть просто арендаторы земли у рециев. Чужаки. Местным это выгодно. Делать ничего не надо, а деньги в руки падают очень даже приличные.

— Налоги нефтяники платят?

— Как и все с объявленного капитала. Но сами вышки недорого стоят. Установки по перегонке тоже не золотые. Другое дело налог на продажу керосина за пределы Рецкой марки. Последний мне было очень тяжело внедрить. Но тут помог император Отоний, разрешивший собирать местные сеймы прямыми выборами из имперских граждан. Новые налоги вводит теперь Гражданская палата. Они и ввели. Палата баронов утвердила. Я подписал.

— С нефтяников тогда не лишнее было бы взять еще налог на народное образование.

— Неплохо было бы. Но… политика это искусство возможного в данный момент. Налоги никто не любит. Если у тебя нет силы, заставить его платить, то лучше о нем и не заикаться. Но и так треть бюджета марки состоит из керосиновых денег.

— Значит ли это, на другие фракции нефти керосиновый налог не распространяется?

— Когда его вводили, всех интересовал только светильный керосин. Остальное считалось отходами.

— Тем более мне надо будет ставить самую современную нефтеперегонку.

— А потянешь?

— Надо считать… — почесал я репу.

— Денег я дам, — улыбнулся герцог. — В могилу золото с собой не заберешь, а тут хоть на дело пойдет. И дорога вахрумкина там недалеко заворачивает по плану. Речка только вот там несудоходная. Бурная.

— Рано вам себя хоронить.

— Когда-нибудь все же придется, — философски заметил герцог.

— Лучше позже, отец. Ты еще Политехнический институт не открыл во Втуце. Институт твоего имени. Памятник будет тебе на все века.

— Да… Пора. Пора его открывать. А насчет твоего этого… ЦАГИ[9] требуй на него денег у Бисера, он теперь адмирал неба. Ему это нужнее.

Все. Раздача пряников и печенюшек закончилась, — подумал я. — Как там, у Островского: «С ума сойду, а из бюджета не выйду». Железный старик.

Но я ошибся. Уже прощаясь, герцог поздравил меня подполковником своей гвардии — шефом бронекавалерийского полка.

Вот я все же и настоящий генерал.

Почему не рад?

Присутствовали на совещании в узком кругу «сам три у постели». Император, фельдмаршал, Молас и ваш покорный слуга. В императорской госпитальной палате Охотничьего замка.

Вопрос шел о будущем военно-воздушных сил.

В связи с тем, что надо возвышать бывшего имперского принца, а ныне простого трудящегося герцога Тона, изменялось все штатное расписание должностей и чинов.

Превышение на один ранг по отношению к чинам военно-морского флота оставили, но вернули чин фрегат-капитана. Таким образом, капитаны-командоры стали равны контр-адмиралам. На этом и хотели остановиться, но я предложил создать полный табель о рангах. Все же воздушный флот больше не игрушка, а самостоятельный боевой вид вооруженных сил, доказавший свою полезность в войне.

— Адмиралы обидятся, — заявил император.

— Вместо адмиралов тогда надобно ввести чины маршалов авиации, государь.

— И как это будет звучать?

— Маршал авиации или маршал воздушного флота будет равен полному адмиралу или генералу рода войск, что логично. А вице-маршал авиации будет равен вице-адмиралу. У капитанов-командоров изъять из названия чина слово «капитан» и обозвать их просто командорами воздушного флота или командорами авиации. Чин адмирала неба, таким образом, становится традиционной императорской регалией. Чтобы не путать с морским флотом, присвоить летчикам и воздухоплавателям вместо черного мундир цвета ультрамарин. Голубые выпушки и генеральским чинам голубой двойной лампас на штаны. Кроме того уже так сложилось, что есть в воздушном флоте летно-подъемный состав и наземный состав. Наземному составу воздушного флота предлагаю присвоить сухопутные чины. К примеру, полковник авиации, или генерал-майор воздухоплавания.

Я замолк, а Бисер склонил голову к левому плечу и ехидно спросил.

— И кого из генералов ты собираешься перетащить под свое командование?

— Из генералов никого, государь. Только одного гвардейского подполковника из штрафников.

— Что так мало?

— Остальные, государь, все в штурмовики просятся. И я думаю, что генерал-адъютант от таких бойцов, готовых на все и которым нет пути назад в высшее общество, не откажется.

— Не откажусь, государь, — откликнулся Молас. — Люди в штрафниках проверенные, правильно мотивированные выгрызать крамолу среди аристократии. Прекрасно понимают, что в гвардии им больше не служить, но лично вам преданы. Зачем разгонять такой прекрасный человеческий материал по дальним гарнизонам?

— Быть по сему, — согласился с нами уже уставший от этого совещания император. — Но что будем делать с Тоном?

— Произвести в командоры, надеть на него «полосатые штаны», — хохотнул фельдмаршал. — Поставить начальником штаба воздушного флота. Кто-то же должен заниматься рутиной, разгружая от нее адмирала неба. Тем более Тон именно этим и занимался при пришлом царствовании… неофициально. Как порученец. Думаю, что он с работой справится.

Император закрыл глаза, пожевал губами что-то там себе рамышляя, потом изрек.

— Что ж… На том и порешим. Кобчик с тебя эскизы новой униформы. И смотри, чтобы я в ней выглядел нарядным, — слегка вымучено завершил император наши посиделки и потянулся за коньяком, которым глушил головные боли. Выпил и констатировал. — И все командующие воздушными эскадрами, таким образом, остаются на своих местах. Прекрасно.

И монарх отпустил нас мановением кисти.

Куда только делась только его бешеная работоспособность, которой он отличался всю войну, вытягивая тылы Восточного фронта?

Парад победы провели в столице, совместив его с коронационным церемониальным маршем. В императорском указе звучало, что в связи «с победой в Великой войне в параде будут принимать участие только фронтовики». Посему парад оттянули на конец февраля и спешно сколачивали ротные коробочки из войск Аршфорта и Бьеркфорта. Частично из огемских полков. Но большинство огемцев бросили на охрану императора и его резиденций.